– Я ведь сказал, что вероятность равна девяноста пяти процентам, – ответил Смит, гадая, какое же у Президента образование.

– А что в Нью-Йорке? Они могут взорвать целый остров?

– Теоретически да. А на практике – сомневаюсь. Наверняка у них есть какая-то определенная цель, которая имеет практическое или символическое значение.

– В Нью-Йорке таковых десятки. Уолл-Стрит. Статуя Свободы. ООН. Колокол Свободы. Ах нет, он, кажется, в Филадельфии, да?

И тут Смит похолодел.

– Мистер Президент, – продолжил он, едва овладев собой, – это только догадка, но мне кажется, я могу назвать наиболее вероятную цель.

– Ну?

– Глухой Мулла уже пытался ее поразить. Здесь сосредоточены линии системы контроля за воздушным движением, стоят телевизионные приемопередатчики и другие крайне важные коммуникации. По случайному совпадению, здесь же сейчас находится один из самых ненавистных врагов Глухого Муллы.

И не успел глава государства уточнить, что это за место, как Смит выпалил:

– Я как раз стою в эпицентре.

В Гринбурге, штат Огайо, в полуразрушенной мечети командир специальной антитеррористической группы ФБР Мэтт Брофи производил осмотр помещений.

Произошла настоящая катастрофа, и, поскольку служебная карьера самого Мэтта и его подчиненных вступила, вероятно, в завершающую стадию, в оцеплении торчать было незачем.

В похожей на пещеру комнате, из которой недавно выехала гигантская боевая колесница, агенты ФБР нашли какого-то бородача, нижняя половина тела которого была расплющена огромными колесами, безжалостно переехавшими его.

Кроме того, по всей комнате раскатились огромные пустые бочки, на которых красовались надписи, предупреждающие о повышенной радиации.

Мэтт Брофи решил, что лучше всего убраться отсюда ко всем чертям. Радиоактивное облучение – куда хуже, чем даже рухнувшая карьера.

Глава государства получил информацию уже через десять минут.

– Мистер Президент, мы кое-что нашли в мечети.

– Говорите.

– Там полным-полно стальных бочек для хранения десятков тонн радиоактивных отходов – и все пустые.

Харолд В. Смит узнал то же самое пятью минутами позже.

– Вы доверяете источнику информации, мистер Президент? – испытующе спросил глава КЮРЕ.

– Мне так доложило ФБР.

– Отсюда следует только одно: «Посланники Мохаммеда» загрузили «Меч Аллаха» радиоактивными отходами, превратив его таким образом в радиологическую бомбу.

– О Боже! – простонал Президент. – Это очень страшно?

– Не так страшно, как настоящая ядерная бомба. Несомненно, они нашпиговали машину смесью радиоактивных отходов и обычной взрывчатки. Когда она достигнет цели, произойдет не настоящий атомный взрыв, а экологическая катастрофа ограниченного радиуса действия.

– Все равно выглядит не очень здорово, Смит.

– Конечно. Это изменяет характер угрозы, но не отменяет ее. Ждите, я с вами свяжусь.

Смит стал внимательно изучать местность по пути движения «Меча Аллаха». Оказалось, что стальная колесница обязательно поедет по мосту через реку Аллегейни. Глава КЮРЕ включил устройство спутниковой связи.

– Что ж, подумайте, – согласился Президент, выслушав Смита.

– Жаль только одного, – задумчиво сказал Юсеф.

– Меня не интересует, чего тебе жаль, – отозвался Джихад Джонс.

– Жаль, что я так и не совершил паломничества в Мекку. Слишком уж увлекся террором.

– Я совершил свой хадж еще в юности, так как знал, что умру молодым, – гордо произнес египтянин.

– Я переусердствовал, занимаясь убийствами и вождением такси, – посетовал Гамаль.

– Тебя все равно надо было прогнать или повесить как неверного, Гамаль Махур.

Юсеф удержался от резкого ответа, готового сорваться у него с языка. Когда тебя называют неверным с носом как у верблюда, это все же лучше, чем когда обзывают евреем. Он только плотнее замотал лицо каффьей, стараясь скрыть свой злополучный нос.

Махина приближалась к громадному мосту. Он уже просматривался сквозь обсиженное мухами ветровое стекло – к сожалению, конструкция «Меча Аллаха» не предусматривала «дворников». С виду мост казался достаточно широким, чтобы машина могла пройти. Вот и хорошо. Ибо предыдущий мост доставил экипажу стальной черепахи немало хлопот.

Тут по небосклону проскользнула тройка К-16 и сбросила на мост дымящиеся ракеты. Прямо на глазах у «Посланников Мохаммеда» переправы не стало.

– Презренные антиисламисты разрушили мост в рай! – пожаловался Юсеф.

– Я вижу, глупец!

– Что же нам делать?

– Будем объезжать, – проворчал Джихад Джонс, всем телом налегая на штурвал.

«Меч Аллаха» со скрежетом вышел на новую траекторию.

Вертолет садился на зеленое поле, а Римо кричал в телефон:

– Мост разрушен! Настало время действовать нам с Чиуном.

– Не ошибитесь! – под рев моторов ответил Смит.

– Я ничего не гарантирую, но Чиун клянется, что получится.

Потом они бежали по высокой траве, чтобы перехватить «Меч Аллаха», который пытался съехать с шоссе. Машина словно сухопутный линкор легко двигалась вперед, с трудом поворачивала и не могла сдать назад.

– Что ж, была не была! – с беспокойством произнес Римо.

Они встали по обе стороны дороги, по которой должен был двигаться монстр, и стали ждать благоприятного момента.

«Меч Аллаха» постепенно приближался. Громадные передние колеса проворачивались медленно, с трудом. Через ветровое стекло было видно, что оба водителя наклонились в ту сторону, куда поворачивала машина, как будто их ничтожный вес мог что-то изменить.

– Помоги мне повернуть! – простонал Джихад Джонс.

– Я пытаюсь, – ответил Юсеф. – В какую сторону?