— Слухи, знаете ли...

— Нет, так не пойдет! Я отдам пояс, но только в обмен на сперму. И это мое последнее слово!

— Черт, — озираясь по сторонам, пробормотал Римо. И тут вдруг его осенило. — А где ваша подружка?

— Какая еще подружка?

— Ну та, с которой вы говорили до моего прихода.

— Ах да!.. Так она никакая мне не подруга! Просто сучка, одна из моих альтер это. Рейчел.

— Альтер?..

— Ну, да! Ну, знаете альтер эго. Так объяснил один из этих придурков, моих психоаналитиков. Сказал, что во мне живет сразу несколько личностей. Лично я насчитала тридцать шесть... Эй, послушайте, а может, вы хотите трахнуть одну из них? Тогда рекомендую Рейчел. Она на двенадцать лет меня моложе и весит на сто сорок фунтов меньше. Правда, Рейчел не слишком любит посещать ванную, если, конечно, вам понятен мой намек.

— А нет ли у вас... э-э... более застенчивого альтер эго? — робко спросил Римо.

— Застенчивого?

— Ну да, знаете ли, поскромней.

— Тогда вам подойдет Мэнди. Она тихая, как мышка!

— Всегда хотел познакомиться с женщиной такого типа.

Роксана пожала плечами.

— Что ж, думаю, если одна из нас забеременеет, то и остальные тоже. Однако должна вас предупредить: Мэнди — девственница. Так что уж извольте обращаться с ней понежней, а не то все зубы выбью, если, конечно, вы поняли мой намек.

Она закрыла глаза и через секунду-другую заговорила тоненьким писклявым голоском:

— Привет! Я Мэнди...

— А ну-ка, быстренько говори, где она прячет свой пояс? — спросил Римо.

— В нижнем ящике комода. Но только смотри, не проболтайся Роксане, что я сказала!

— Обещаю, — кивнул Римо и бросился к комоду.

Судорожно роясь в ящике, он едва не пропустил пояс, сделанный из черного винила и украшенный серебряными кисточками, по самые чашечки бюстгальтера. Нарисовать бы на нем череп со скрещенными костями, и пояс вполне бы мог украсить мачту пиратского судна.

— Спасибо, — бросил Римо и направился к двери.

— Разве вы не собираетесь заняться со мной любовью?

— В следующей жизни — обязательно!

— Вот крыса! — пробормотала Мэнди злобным голоском, в котором проскальзывали-таки гнусавые нотки. Но Римо уже и след простыл.

Мастер Синанджу ждал ученика у ворот главного входа, выходящего на Лэнкершим-бульвар.

— Вот, — сказал Римо и протянул ему добычу.

Брезгливо сморщив нос, Чиун двумя пальцами взялся за пояс.

— Как же от него воняет!

— Пояс принадлежит амазонке по имени Роксана. Так что все претензии к ней.

— Наверняка отчаянно боролась, не желая его отдавать?

— Ага. Царапалась, вцепилась зубами...

— И ты ее, конечно, одолел?

— О да! Она молила о пощаде.

— Что ж, ты прекрасно справился с заданием. — Мастер Синанджу растерянно вертел пояс в руках.

— Что собираешься делать с трофеем?

— Считается, что пояс амазонки придает воину особую силу.

— Ни за что его не надену!

— Да, пожалуй, великоват будет. Особенно с учетом того, что у тебя полностью отсутствует бюст, — фыркнул Чиун и швырнул пояс в ближайшую урну.

— Эй, а известно ли тебе, что мне пришлось вынести, чтобы его раздобыть?

— Не важно. Главное, ты совершил очередное деяние.

Они направились к гостинице. По дороге Чиун вдруг зевнул во весь рот.

Римо тут же заразился зевотой.

— Хочешь спать? — спросил учитель.

— Нет. Просто посмотрел на тебя.

— Но у тебя глаза слипаются! Так что не обманывай — ты хочешь спать.

— Да, да, хочу! Но не усну до тех пор, пока мы не покончим с обрядом посвящения.

— В таком случае тебе надо непременно выспаться и отдохнуть, чтобы поднабраться сил для следующего деяния.

— Да я последнее время только и делаю, что сплю! — возразил ученик.

— Но твой организм требует сна! Пойдем.

Оказавшись в номере отеля «Беверли гарленд», Римо подошел к окну. У самого горизонта голубели горы Сан Габриель, а здесь, поблизости, на крыше одного из зданий «Омниверсел Студиос», красовалась огромная афиша. Реклама фильма «Возвращение Болотного Человека»!

— Послушай, стоит мне только увидеть афишу с этим Болотным Человеком, как сразу же мерещится, что он глаз с меня не сводит, — сказал Римо Чиуну.

— Я же говорил, это твой отец.

— Ай, брось! — отмахнулся ученик.

— Но у него твои глаза.

Римо пригляделся.

— Да. Что-то есть.

Внезапно мастер вскочил и со злостью задернул шторы. В комнате стало темно.

— Тебе пора спать! — объявил он.

— Ты чего? Может, я хочу смотреть из окна.

— Нечего глазеть, — огрызнулся Чиун. — Напрасная трата времени. Тебе надо отдохнуть перед очередным испытанием. — И, подойдя к двери, он добавил: — И смотри, если я застукаю тебя спящим на западной кровати!

Дверь за ним затворилась. И Римо улегся спать.

Не успел он закрыть глаза, как оказался в долине, поросшей цветущей сливой. Среди ветвей, весело щебеча, шныряли ласточки.

Под одним из деревьев Римо увидел знакомую фигуру. Старик сидел в позе лотоса. Полный, лысый, с белесыми неподвижными глазами... Лицо сморщилось, словно измятый полупрозрачный пергамент.

— Приветствую тебя, о, Си Тан-погса, — произнес Римо фразу, которой