– Обычным способом?..

– Да, обычным. Мы подарим ему немного удовольствия, чтобы он мог вспоминать об этом в могиле.

– Несчастный выродок… – сказал Уайт, по-дурацки хихикнув.

– Если ты испортишь дело, тебя ждет то же самое. Но без всякого удовольствия. Теперь, я думаю, тебе лучше убраться отсюда. В любую минуту может вернуться Джекки, а ей становится плохо от одного твоего вида. Не забудь. Деньги должны быть здесь завтра ночью. Землетрясение будет завтра после полудня. Не останавливайся в это время под мостами.

Уайт поднялся.

– Хорошо, Джил. Но все это мне не нравится.

– А мне не нравится, когда ты называешь меня Джил, будто мы с тобой друзья. Для тебя я госпожа.

– Да, госпожа. Я не хотел вас обидеть.

– Ну, ладно, свинья, убирайся отсюда.

На обратном пути в город шериф Вейд Уайт думал о своем. Это просто несправедливо. Разрушить всю жизнь человека из-за одной-единственной допущенной им промашки. Откуда он мог знать, что та девка в мотеле была профессиональной шлюхой, специально подсылаемой для таких дел, и что близнецы будут снимать их на пленку? Они прислали ему целый комплект этих фотографий. Если бы их кто-нибудь увидел, он стал бы всеобщим посмешищем. Ну какой бес вселился в него тогда, словно он какой-нибудь извращенец… И все эти «французские» штучки… Неудивительно, что французы не совершили ничего выдающегося. Все они просто больные. Сексуально больные.

А самое главное, он никогда не любил такие забавы. И оттого ему было еще обиднее.

Теперь эти ужасные фотографии у девок-близнецов. И они держат в руках самого шерифа Уайта! Заставляют его действовать не только против собственной страны, но и против самого штата Калифорния!

Хотел бы он знать, что ему теперь делать.

Правда, она сказала, что это в последний раз. Может, потом и правда все кончится…

Вернувшись в свой офис, Уайт положил ноги на стол и долго смотрел на телефонный аппарат, прежде чем решился снять трубку и получить от информационной службы интересовавший его номер.

Когда он набрал его, ему ответил китаец. Затем трубку взял сам гомик Бломберг, и шериф сказал ему, что должен немедленно с ним увидеться.

– Рад буду приехать, – ответил этот педераст. – А как ваш желудок? – спросил он, прежде чем повесить трубку.

Уайт снова вспомнил сегодняшнюю картину. Двое мужчин во рву. Пришлось быстро схватить корзинку для бумаг. Его стошнило.

По дороге в офис шерифа Уайта Римо гадал, зачем он так срочно ему понадобился. Может быть, это связано с убийством Карпвелла? Ну, об этом он ничего не скажет. Муссо принадлежит только ему, Римо. Лично.

Конечно, речь может зайти и о чем-нибудь сверхважном. Например, о заговоре красных с целью отравить фтором всю воду. Или о промывке мозгов в школах.

А может быть, он услышит что-нибудь о тех, кто занимается землетрясениями. Так или иначе, ко всему этому делу должна иметь какое-то отношение машина доктора Куэйка. Римо готов побиться об заклад, что это так. Он не мог дождаться подходящего случая, чтобы попробовать выудить дополнительную информацию у Джекки и Джил.

Римо поставил свой красный автомобиль перед низким двухэтажным сборно-панельным зданием, первый этаж которого занимал магазин товаров для мужчин, а на втором размещался офис шерифа.

Шагая через две ступеньки, он поднялся по лестнице. Дверь была открыта. Римо вошел, не постучавшись.

Уайт сидел за столом. Вид у него до сих пор довольно бледный, подумал Римо. Может быть, он обнаружил, что кто-то отравляет его пищу?

– Закройте за собой дверь, Бломберг, – сказал Уайт, вставая.

Захлопнув дверь ногой, Римо сел на обтянутый материей стул, который ему жестом предложил хозяин. Шериф опять опустил свой обширный зад на вертящееся кресло.

– Итак, шериф, – произнес Римо, – что у вас на уме?

Уайт проглотил слюну, вновь повторил про себя слова, которые он приготовил, затем откинулся назад, засунув большие пальцы рук под пряжку брючного ремня на животе.

– Бломберг, – сказал он наконец, – я не думаю, что вы хозяин универсального магазина.

– Конечно, я его хозяин, – ответил Римо. – Это большое красное здание в квартале отсюда. Завтра я меняю на нем вывеску.

– Я не это имею в виду, – продолжал Уайт. – Я знаю, что вы владелец магазина. Я хочу сказать, что вы выполняете еще и другую работу.

– Какую другую? – удивленно переспросил Римо.

– Мне кажется, например, что вы работаете на правительство. – Он поднял руку, чтобы остановить готового заговорить Римо. – Я вовсе не жду, что вы мне все расскажете, поэтому не говорите ничего. Только слушайте, потому что это весьма важно.

– Я весь внимание, шериф, – сказал Римо, положив ногу на ногу.

– Сегодня вечером мне снова позвонили те, кто вызывает землетрясения. Они сказали, что завтра опять будет трясти. И на этот раз сильно. Они хотят, чтобы я передал это в Вашингтон. Теперь они требуют миллион долларов, иначе устроят такое землетрясение, которое расколет Калифорнию пополам.

– Зачем вы говорите это мне? У меня нет миллиона долларов, – сказал Римо.

– Похоже на то. Но я думаю, что вы работаете на правительство. Сейчас у меня нет другого способа передать это сообщение в Вашингтон. Они почему-то принимают меня за калифорнийского магната. Я и подумал, что, может, вы бы смогли передать их требование по назначению? Эти люди очень опасны и шутить не собираются. Они могут расколоть весь штат надвое. Бломберг, будь я проклят, но я говорю вам, что нуждаюсь в вашей помощи.

– Ладно, шериф. Я не работаю на правительство, но у меня есть кое-какие связи в Вашингтоне. Некоторые довольно влиятельные люди. Если вы хотите, я мог бы передать им ваше сообщение.

– Отлично, это уже кое-что, – заметил Уайт, улыбнувшись. – Может быть, это сработает.

Римо поднялся.

– Вы еще побудете здесь какое-то время? – спросил он.

Уайт утвердительно кивнул.

– Тогда, о'кей, – сказал Римо. – Я отправляюсь домой, чтобы сделать несколько звонков. Потом я перезвоню вам и дам знать, чего мне удалось добиться. Между прочим, кто вам звонил?

– Звонил мне?..

– Ну да, насчет землетрясения и миллиона долларов?

– Ах, да. Какой-то мужчина. Никогда раньше не слышал его голоса, – ответил Уайт.