этого попа как букашку!
Гости тем временем выстроились по обе стороны красного ковра, начинающегося у самой лестницы. Агнесса подняла взгляд на королевскую чету, с нерешительным видом выжидающую подходящий момент, дабы царственно появиться на лестнице. «Как говорит матушка Ветровоск, ты сам выбираешь свой подходящий момент, – подумала Агнесса. – Они – правящая чета королевства. Они могут появиться на лестнице, когда захотят, – этот момент и будет подходящим. Неужели они не понимают?»
Некоторые из гостей Ланкра искоса поглядывали на плотно закрытые огромные двойные двери. Они распахнутся чуть позже, когда начнется менее официальная и более веселая часть церемонии, но сейчас они выглядели…
…Как двери, которые с громким скрипом распахнутся, явив темную фигуру на фоне пламени.
Эта картина встала перед ее умственным взором так ярко, так отчетливо…
«Ага, – язвительно подумала Пердита. – Стало быть, уроки, которые с такой неохотой давала тебе матушка Ветровоск, не прошли даром».
Королевская чета о чем-то посовещалась, после чего Милли вприпрыжку поскакала обратно вверх по лестнице, направляясь к двум ведьмам.
– Маг… королева интересуется, будет ли на торжестве матушка Ветровоск? – спросила она.
– Конечно будет, – ответила нянюшка.
– Дело в том, что король немного беспокоится. Специально по такому случаю на приглашении было написано «Подтв. согл.» и…
– Ведьмы вам не какие-нибудь
Милли вскинула ладошку к губам, нервно откашлялась и с несчастным видом глянула в сторону отчаянно махавшей ей Маграт.
– Но… королева говорит, что церемонию задерживать нельзя. И поэтому, э-э, королевской крестной назначаешься ты, госпожа Ягг.
Нянюшка улыбнулась, и морщинок на ее лице стало вдвое больше.
– Знаешь что? Я просто постою рядышком, пока матушка не появится, хорошо?
Матушка Ветровоск нервно мерила шагами свою скромно обставленную кухоньку. Периодически она опускала взгляд на пол. Под дверью зияла достаточно широкая щель, туда могло вылететь все, что угодно… Но все возможные щели она проверила и перепроверила дюжину раз. Вероятно, сейчас у нее был самый чистый пол во всем королевстве. Так или иначе… все равно она уже опоздала.
И этот…
Матушка оглянулась по сторонам.
– Не дождетесь! – пробормотала она. – Такого удовольствия я вам не доставлю!
Матушка села на кресло-качалку, но вдруг снова вскочила, едва не опрокинув кресло, и опять заходила по кухне.
– Я никогда и ни перед кем не выставлялась, – сказала она, обращаясь в пространство. – Я не из таковских, кто заявляется в гости без приглашения.
Затем она решила заварить чай. Подхватила трясущимися руками чайник, потом уронила крышку сахарницы, разбив ее.
Неожиданно ее взгляд привлек тусклый свет. Над лужайкой висел полумесяц.
– И вообще, у меня столько дел! Еще по всяким вечеринкам шляться… Все равно я бы никуда не пошла.
Она внезапно поймала себя на том, что снова обшаривает глазами темные уголки. «А вот если б я его нашла, – подумала матушка, – юный Чотли напрасно стучался бы в пустой домик. Я бы отбыла веселиться, а Джон Плющ сидел бы сейчас в полном одиночестве…»
– Да чтоб вас всех!
Вот что самое плохое в том, чтобы быть хорошей. Подобные мысли, лезущие в голову.
Матушка в который раз опустилась в кресло-качалку и поплотнее закуталась в шаль. Огонь в камине давно потух – она никак не предполагала, что сегодня вечером останется дома.
Тени заполняли углы комнаты, но лампу она зажигать не стала. Хватит и свечи.
Уставившись в стену, матушка качалась в кресле, а тени становились все длиннее.
Агнесса шла за нянюшкой по залу. Наверное, она сейчас нарушала какие-то правила этикета, но перед авторитетом ведьмовской шляпы пасовали почти все правила, не говоря уж о каком-то там этикете.
Данную часть Овцепикских гор традиционно занимали крошечные государства. Каждая местная долина, отделенная от своих соседок провалом, преодолеть который можно было в лучшем случае ползком, а в худшем – при помощи лестницы, – каждая такая долинка в большей или меньшей степени правила сама собой. И количество королей в Овцепиках было абсолютно произвольным, тем более что некоторые из них правили своими королевствами только по вечерам, подоив коров. Сегодня в этом зале собрались практически все местные монархи: бесплатное угощение – не та вещь, которой можно пренебречь. Тут присутствовала даже парочка гномьих старейшин с Медной горы. А в углу зала Агнесса заметила группу троллей, которые старались держаться подальше от гномов. «Оружия ни у тех ни у других нет, значит, политики», – предположила Агнесса.
Строго говоря, тролли не являлись подданными короля Веренса, и своим присутствием здесь они словно бы заявляли на официальном языке жестов: с футболом человечьими головами давным-давно покончено. Ну, не давным-давно, но давно. Почти покончено. Во всяком случае, в данной местности. Соответствующим указом, который со дня на день будет.
Проводив ведьм к трону, Милли поспешила прочь.
Омнианский священнослужитель приветливо кивнул вновь прибывшим.
– Добрый, гм… вечер, – сказал он.
И даже не попытался кого-нибудь поджечь. Священнослужитель был не очень стар. Возле носа у него красовался большой созревший фурункул.
Пердита брезгливо поморщилась. Нянюшка Ягг хмыкнула. Агнесса рискнула едва заметно улыбнуться. Священнослужитель громко высморкался.
– Вы, должно быть, те самые, гм… ведьмы, о которых я столько слышал, – сказал он.
У него была поразительная улыбка. Она возникла на его лице так быстро, словно кто-то щелкнул створкой иконографа. Появилась буквально на мгновение и тут же исчезла.
– Гм… да, – ответила Агнесса.
– Ха! – воскликнула нянюшка Ягг, которая умела повернуться к человеку спиной, глядя ему прямо в глаза.
– А я… я… – промямлил священнослужитель и смущенно потер переносицу. – Прошу прощения, боюсь, я не привык к горному воздуху. Я – довольно-таки преподобный
