– Он, он, аспид! – Девчонка закивала и перекрестилась на видневшуюся из-за забора деревянную колокольню. – Вот те, хозяюшка, крест!
– Угу… – Василиска, сама того не желая, засмеялась. – Значит, это кот щи в сенях оставил?
– Да не кот же! Он меня отвлек, проклятый, – расстроенно махнула рукою служанка. – Только дверь открыла, смотрю – котище шасть за залавок, к сметане. Ах ты ж, думаю, шкода! Давай выгонять – брысь говорю, брысь… А он не уходит, рассердился, шипит…
– Такого кота разве прогонишь?
– Вот и я говорю…
Сколько б они там еще препирались – бог весть. В конце концов пожалела бы нерадивую служанку Василиска, добрая душа, на том бы и дело кончилось, так ведь и кончилось, только чуть позже, а вот сейчас…
Кто-то стукнул кулаком в ворота:
– Эй, хозяюшка!
Обе – Василиска и служанка Глафира – вздрогнули, выскочили на крыльцо:
– Кто там?
– То я, Никодим, возчик.
– А, здравствуй, дядько Никодим. Зайди, кваску выпей.
– Да некогда. Я чего сказать-то хочу – к пристаням баркасы со стороны свейской вернулись, и с имя Прошка Сажень, кулачник и друговья его.
– Что?! – Василиска опустилась на ступеньку крыльца. – Ой, господи… Да неужто…
А Глафира уж тут как тут:
– Чай суженый твой возвернулся, хозяюшка? А ты и не прибрана – срам!
– Ой, и впрямь.
Василиска оглядела себя: душегрея, льняная рубашка, юбка простого сукна…
– Хозяюшка, надо бы новую рубаху надеть, шелковую! Идем, помогу…
– Гостей лучше встреть! Да плат на себя накинь покрасивше… А я… Я сейчас…
Живо вбежала в горницу, да к сундуку. Распахнула крышку… Эх, и то не то, и это не так. Ладно… Скинула с себя всю одежку, разложила на лавке наряды – рубаху желтую шелковую, сарафан узорчатый алой тафты, пояс с золоченой канителью… Застыла в задумчивости…
И вдруг почувствовала, как кто-то обхватил ее за талию, стиснул, целуя в шею… Обмякла дева – знала уже кто… Лишь прошептала:
– Иване…
А Прохора с Митькой ушлая служанка угощала на крыльце медом…
На улице ярко светило солнце, трава зеленела совсем по-летнему, даже росли кой-какие цветы, но деревья стояли уже в красно-желтом осеннем наряде. Было 13 октября 1604 года.
Именно в этот день войска самозванца Димитрия, перейдя границу, вторглись в русские земли.
Примечания
1
– Да, да, моя Прялочка, ты хорошо знаешь мое имя! А вот юная девушка – никогда в жизни не угадает! («Вирлуве», нормандская сказка.)
