– Знаешь, что это? протягиваю шаману свою конечность.
Старик отвел глаза.
– Я слышал про этот знак.
– А когда он чешется. С самого утра… К чему бы это?
К дождю, – пришла дурацкая мысль. И еще более дурацкий анекдот вспомнился. Ежик, тебе бы помыться… Кажется, так он заканчивался.
– Я… догадываюсь… что это значит.
– Тогда шепотом. И мне на ушко.
Вообще-то я пошутил. Насчет ушка. Но мне ответили. Так, как я попросил.
– ОН сообщает служителю, что рядом есть подходящее место. Осталось только найти и…
– И чего?
– И дать ЕМУ это место.
Старик замолчал, засмотрелся на бабочку.
– Это все, что ты можешь сказать? не выдержал я.
– Непосвященным нельзя говорить о ЕГО ритуалах. И видеть их нельзя.
– Даже шаманам?
– На мне нет ЕГО знака.
– Можно организовать…
– Не надо!
Старик аж дернулся.
– Ладно, как хочешь. Мое дело предложить.
– Служитель не предлагает. И не выбирает. Это ОН выбирает себе служителя.
– Старик, не трави душу. И без того тошно.
Помолчали. Бабочка все-таки оседлала свой цветок. Не знаю, что она в нем нашла? Маленький, невзрачный и без запаха.
Почему-то вспомнилась целительница. Такая же тощая, невзрачная и… Блин, говорят, некрасивых женщин не бывает. Тот, кто это сказал, тиу не видел. Чтоб она показалась красивой, надо захлебнуться в водке.
– Наверно, я здорово тебе напортачил с целительницей. Колдуна вот зачем- то послал к ней…
– Ты правильно поступил, Многомудрый. Мне показалось, что шаман улыбнулся. Колдун после тебя… дух будущего целителя получит больше мудрости и силы. Но…
– С тиу как? Все нормально?
– Она тиу.
Ясненько. Типа, чего ей сделается?… Такая ни в огне, ни в воде, а бешеные слоны ее и сами боятся.
– А с рыжим нашим чего?
Шаман улыбнулся. На этот раз точно.
– С ним не так хорошо, как с тобой. Его унесли слуги. Через несколько дней… силы вернутся к нему.
– Понятно. Не все так хорошо, как хотелось бы. Пирожки в ближайшее время мы есть не будем.
– Какие пирожки?
Объяснил я шаману этот черный прикол. Старик покачал головой.
– Нет. Умирать он не станет. Ни в ближайшие дни, ни потом. Он же из клана ми-ту.
– Отож. Я скорчил соответствующую морду. Этих тварей, кажись, трудно убить.
– Оченьтрудно, – поправил меня шаман. И еще, Многодобрый… ми-ту не умеют прощать.
– Боюсь, я тоже плохо забываю обиды.
– Ты тоже, – эхом отозвался старик. Хочу тебе сказать, Многомудрый…
Я отдернул пальцы от ладони. Блин, хоть перевязывай ее.
– …я видел много караванов. Этот самый необычный.
– Да? И чего с ним не так?
– Все так. Но кое-кто в нем лишний.
– И кто же?
– Ты или ми-ту.
Бабочка опять стала наворачивать круги над цветком.
– Ты прав, старик, я в нем лишний. Я! Вот только вернуться не получается.
– И не получится, – обрадовал меня шаман. Боги любят играть в такие игры.
– Да? Это они сами тебе сказали?
– Нет. Мне сказал Наставник.
– А ему кто?
– Не знаю. Тогда я не додумался до такого вопроса. А теперь…
– Ну да, не спросишь. Не тревожить же мертвого из-за такой ерунды.
– Многодобрый,
– Вообще-то, я пошутил насчет спросить.
Надеюсь, шаман тоже. Насчет поднятия мертвых. Я ведь уже начал привыкать к этому миру. А мне здесь только оживших мертвецов не хватает.
– Так, что там с шутками богов?
Старик подбрасывал в руке камешки. Белый, темный, полосатый. И заговорил, не отрываясь от своего занятия.
– Ты и ми-ту, как ветер и песок. Как вода и огонь. Каждый хорош, когда один, но вместе!…
– Знаешь, старик, я видел как-то извержение вулкана. В океане. Это не рассказать. Это видеть надо. И пережить. Мы тогда чуть не навернулись на той яхте. Но кадры получились, обалдеть! Сами себе потом не верили, что это все в натуре.
– Тогда ты поймешь, Многомудрый, игру… – Цокают камешки. Полосатый, белый, темный. Нет, не богов. Кто мы такие, чтобы проникать в Их замысел? Я хочу рассказать тебе про игру ми-ту. Бабочка опять села на цветок, но ее сдуло порывом. Там, куда повернуты твои глаза, есть очень опасные горы. Стоит упасть одному камню, за ним падает много других.
– Слышал я о таких приколах.
– Ми-ту бегают по этим горам, доказывая свою силу и ловкость.
– Правда, что ли?
– Я сам это видел. Камни падают и гремят, а ми-ту бежит, как по облаку. Бежит и не останавливается.
– Ну, долго так бежать он не сможет.
– А долго и не надо. Только там, где живет
– Да уж. Кто не научился, тот…
– Тот не получит жену. А еще… убитый неспящим камнем родится уже не ми-ту.
