- «Ты»? - он развернулся и шагнул назад, увидев, что я не тронулся с места. - Не «мы»?
Я вздохнул.
- Никита, я ради девки шкурой рисковать не буду. Да и тебе незачем. Для чего она тебе?
- Жалко, - пояснил напарник. - Она в меня влюбилась, прикипела ко мне, нельзя ее бросать. И потом, там люди еще…
- А, ну тогда она и в меня влюбилась.
- В натуре? - он поморщился. - Я ж говорил: ревнуешь.
- Слушай сюда, - зло сказал я. - Перед тем как мы к складу поехали, любовь твоя меня за трактиром выловила и целоваться полезла. На шею повесилась и прижалась ко мне… еще более страстно, чем к тебе тогда, в коридоре.
После этих слов наступила тишина, и Пригоршня уставился на меня.
- Решил нарисовать мой портрет? Он наконец подозрительно спросил:
- Врешь?
- Вру? - рявкнул я, наступая на него, так что он слетка, попятился. - Вру?! А ну посмотри мне в глаза и повтори!
Он сразу набычился.
- Ну ладно, не врешь. И что с того?
- Хочешь из-за девки со мной поссориться? Ты не понимаешь, идиот! Ей все равно: Злой, ты, я… С тобой или со мной разве что приятнее, потому что мы моложе, вот и вся разница. Ей только самца самого сильного в стае найти и к нему приклеиться, это все, что ей нужно! И еще такого желательно, который смог бы ее из Долины вывести. А сейчас… Может, ей раньше Пирсняк и противен был, а сейчас, когда военные окончательно верх взяли, она к нему полезет, понял, любовничек? А на тебя, на твою личность ей положить с прибором!
- Не положить! - заорал он в ответ. - Ей нечего, нет у нее, нечего ей ложить! Я ее все равно не хочу бросать, и потом там люди еще, помочь надо!
- Кому, этим доходягам, бомжам? На черта они тебе сдались?!
- И сдались, потому что по-человечески надо поступать!
- По-человечески - значит, своему человеческому инстинкту самосохранения довериться, а не лезть под пули ради какой-то суки! Надо быстро к восточному склону возвращаться, к дому Картографа!
- Зачем туда?
- Затем, что когда мы из хода на склоне вылезли, я узнал местность - по дороге асфальтовой с площадкой, которые на Г похожи. Я это все уже на ноутбуке видел, в тайнике. Там карта была, и на ней значки, стрелки… то место, через которое из Долины вылезти можно, понимаешь? Если дом Картографу принадлежал, то он, значит, исследовал эту местность, карты рисовал, а потом данные в лэптоп заносил…
- Людей вызволим, и тогда все вместе пойдем.
- Всей толпой, чтоб с вертолета заметили? Ты совсем сдурел?! Очнись, блин!!! - Окончательно взъярившись, я врезал ему по больному плечу. Артефакт успел залечить рану, но, конечно, не до конца, и Никита, охнув, отшатнулся, схватился за больное место.
- Химик, ты что делаешь, твою мать?!
- Мозги тебе хочу прочистить!
- Разбегись и башкой об дерево стукнись, чтоб себе прочистить! Все, я в поселок пошел, а ты как хочешь! Учитель нашелся! Достал! На хрен вас всех!
Он погрозил кулаком ночному небу, развернулся, широко зашагал во тьму - и через мгновение я остался один.
Почти пять минут я торчал на месте, слыша то затихающие, то звучащие громче одиночные выстрелы, а временами - автоматные очереди, ожидая, что Никита вернется. Он так и не появился, и в конце концов, плюнув, я пошел вдоль рощи. И тут же услышал дикий крик.
- У каждой лошади свой звук, - пробормотал я, вглядываясь. - И этот мне знаком.
Впереди ехала телега, понуро брел конь, рядом шли две фигуры. Донесся негромкий скрип, звук шагов. Я достал пистолет, пригнувшись, осторожно направился к ним.
Ручаюсь, что двигался я бесшумно, но Шрам каким-то образом учуял, что кто-то приближается из темноты: один силуэт вдруг пропал. Несколько мгновений спустя донесся громкий шепот сталкера:
- Стоять.
- Шрам, это Химик, - сказал я, выпрямляясь. - Спокойно, не нервничайте там.
- Ходи сюда, Химик! - заговорил Уильям Блейк. - Шрам, это данный он есть, я уже вижу его.
Телега встала. Когда я приблизился, из-за нее показался сталкер с «калашником» в руках. Безумный всхрапнул, качая головой и пытаясь отступить от меня.
- Вы как с козырька спаслись? - спросил я. - А где Злой и Смола?
- Смола разбился о камни, - произнес Шрам равнодушно. - Прыгнул плохо, прямо на берег. Со Злым мы потерялись, пока там ныряли и бегали. А у тебя что?
- Мы с Пригоршней тоже спрыгнули, а потом он к колхозу вашему пошел. Уильям, ты как?
Солдат сказал:
- Здоровый я. Мы сразу скакать из кустов, когда геликоптэр только вдалеке летать. Данный хоре, - он показал на Безумного, - такой странный есть, я сильно удивляться. Он бегать как ветер-ураган, но при том издавать звук такой неземной, что и не говорить. Очень громко, очень дико, андустените?
- Шрам, что ты теперь делать собираешься? - спросил я.
- Вернусь к поселку, может, вытащу оттуда еще кого.
- Тоже погеройствовать хочешь? - Он пожал плечами.
- Больше все равно нечего делать. А ты куда собрался? - Я поглядел на него, на Блейка и сказал:
- Когда мы с напарником только сюда попали, то очутились на склоне, на той стороне Долины. Там небольшой домик, в нем оружие, припасы… И ноутбук, а на нем - карта. Я только недавно понял, когда из той вентиляции со склада вылезал: это карта Долины. Не всей, северо-западной части. На ней обозначено место, через которое из Долины выбраться можно, но толком я не разглядел, ноутбук выключился вдруг. Или защита сработала, после того как я тачпэд тронул, или еще что… Шкет, ты ведь, говорил, программист?
- Что есть «шкет»? - спросил Блейк.
- Есть «человек, разбирающийся в софте». А в харде разбираешься?
- О, йес, я есть клево разбираться в софт и хард, я зрелый шкет в данных вопросах.
- Значит, сможешь лэптоп включить вырубившийся?
- Но Марьяну спасайт надо сначала, - возразил он.
