Во время Великой Галактической Экспансии, когда Землю покидали десятки тысяч людей, к новооткрытой планете земного типа, получившей название Орта, было отправлено три огромных космических корабля, в которых находились переселенцы с Земли. Эти корабли представляли собой огромные грузопассажирские капсулы, лишенные двигателей и направляемые к цели специальными кораблями-буксировщиками.

Случай с заселением Орты был нередок в ту пору вселенского хаоса, когда с насиженных мест срывались целые народы и нации.

Корабли-буксировщики опустили три транспорта на землю Орты и взлетели, чтобы никогда уже больше не вернуться.

Через три месяца люди поняли, что помощи с Земли не будет и что буксировщики пропали бесследно в огромном пространстве Галактики.

Дальнейший период в истории Орты мало и слабо изучен. Судя по весьма немногочисленным документам и разрозненным записям, можно понять, что между людьми из разных транспортов вспыхнула ссора из-за раздела земли. Эта кажущаяся дикой и нелепой причина привела к войне. Ее последствия легко представить: множество смертей, несколько эпидемий, падение рождаемости. Результат: из 50 тысяч осталось в живых 18 тысяч человек.

За двести с лишним лет цивилизация на Орте вернулась к феодализму. Верховную власть захватили жрецы — служители смерти, которая считалась проявлением высшей силы. Они создали замкнутый и обособленный клан единоверцев и, опираясь на поддержку баронов, заняли верховное положение в управлении баронатами на правах служителей религиозного культа, считающегося главным и основным верованием Орты.

Никто не мог помочь тому человеку, которого жрецы выбирали жертвой. Простые люди, завидев серые и черные капюшоны жрецов, в ужасе отводили взгляды, запирали окна и двери. Богатые бароны тоже боялись жрецов потому, что тот, от кого жрецы хотели избавиться, исчезал бесследно и его ждала страшная смерть от рук дарителей смерти. Заговоры против жрецов оборачивались против самих же заговорщиков. Жрецы не любили раздумывать, виновата жертва или нет, а все открытые мятежи жрецы подавляли либо силой, либо хитрыми интригами в среде заговорщиков и, спустя некоторое время, открыто выступать против жрецов не осмеливался никто.

Обычные люди никогда не осмеливались подходить даже близко к Храму Смерти. Это было мрачное колоссальное здание, навевавшее суеверный ужас, его внутренние помещения были построены из обломков одного из транспортов, взорванных во время войны.

Смертоносцы были многочисленным замкнутым кланом. Клан пополнялся за счет похищенных жрецами или брошенных родителями детей в возрасте от шести до девяти лет. Подготовка детей начиналась с того самого момента, когда их вводили в Храм Смерти.

Верховные жрецы с помощью гипноза почти полностью уничтожали воспоминания детей об их прошлой жизни. Гипнотическое влияние было настолько сильным, что воспитуемые превращались в послушные и бессловесные автоматы, которые жадно воспринимали все то, чему их учили.

А учили жрецы многому.

Прежде всего они превращали плоть в жесткое и закаленное покрытие тела, не чувствующее боли. Жрецы учили только убивать, убивать без оружия.

Сегодня в храм приводили новых учеников.

В раскрытые южные ворота храма четыре жреца низшего ранга в серых плащах и капюшонах вводили десять мальчиков. Девять из них плакали, не пытаясь вырваться, один шел спокойно, с угрюмым выражением лица.

Мрачные стены нависали над беспомощными пленниками, пугая и приводя их в ужас. Среди испуганных детских лиц выделялось спокойное лицо десятилетнего угрюмого мальчика, черноволосого, с карими глазами, неподвижно смотрящими перед собой. Мрачно, исподлобья оглядев ворота, он заметил выходящую из ворот фигуру в черном плаще верховного жреца. Мальчик с ненавистью посмотрел на него и опустил глаза.

Жрец презрительно осмотрел напуганных до смерти детей.

— Паршивый материал, — проворчал он, — не завидую тем учителям, кому достанутся эти черви, — указал он на мальчиков сухим длинным пальцем.

Младший жрец наклонил голову:

— Простите, мастер, это все, что мы смогли привести с юга.

— Плохо, плохо, — недовольно сказал жрец.

— Простите, мастер Грон.

Жрец презрительно отмахнулся от извинений, как от надоевшей мухи, и его взгляд упал на стоящего чуть поодаль мальчика.

— А ну-ка покажите мне того.

Один из младших жрецов схватил мальчишку за волосы и поднял его голову. Мальчик зашипел от боли и ударил схватившего его локтем в живот. Тот, не обратив внимания на удар, ударил мальчика наотмашь рукой в голову. Он упал на землю, но тут же вскочил и с рычанием волчонка бросился к верховному жрецу. Он не успел пробежать и нескольких шагов, как получил сокрушительный удар от одного из младших жрецов ногой в голову и упал на вымощенную камнем дорогу.

— Простите, мастер Грон, — с улыбкой сказал тот, кто ударил мальчика, — но мальчишка просто дикарь.

Мастер с хмурой улыбкой посмотрел на лежащего на дороге мальчика. На недетском, залитом кровью, лице мальчика застыла гримаса злобы и боли. Маленькие грязные пальцы хищно скрючились, как когти орла, готового схватить добычу.

— В нем есть ненависть, — довольно сказал верховный жрец, отбросив на спину капюшон, — я сломаю его. Уведите остальных, — приказал жрец, посмотрев на бледное лицо пленника.

— Я сломаю его, — тихо сказал жрец ...

Мальчика поместили в отдельную камеру, где он провел остаток дня и ночь.

На следующее сырое пасмурное утро жрец Грон медленно шел по темным переходам Храма к камерам, где содержали пленников, обреченных на голодную смерть. В одном из коридоров верховному жрецу попался тот самый младший жрец, который привел вчера партию воспитанников. Он низко поклонился жрецу и сказал:

— Я поместил вчерашнего мальчишку в камеру. У вас какие-то планы относительно него, учитель Грон?

— Да, — ответил жрец, — вчера я сказал Приближенному, что буду сам воспитывать новичка. Я сделаю его верховным жрецом.

Младший жрец поклонился и исчез в боковой галерее.