Гуго Ан гро до и его таинственные подручные справились с задачей намного быстрее, чем ожидал Ральф. Уже спустя сутки проживания шевалье в «Морском змее» трактирщик явился к нему с довольной кривоватой ухмылкой. Добыча, полагая себя в полной безопасности, пожаловала в Марсель – однако не впятером, а всего лишь вчетвером. Долговязый громила, могущий быть лишь Дугалом Мак-Лаудом, белобрысый англичанин, парень-итальянец и девица. Нет, не рыжая, чернявая. И моложе по меньше мере лет на пять, чем та, которую описывал мессир Джейль.

«Сбежала, что ли?»

В возможность кончины мистрисс Изабель на Великих болотах как- то не верилось – эта проныра из адского пламени выйдет целой и невредимой, да еще приволочет чертенка за хвост.

Путники остановились на постоялом дворе «Три стрелы», что поблизости от Старого Порта. Как сообщили осведомители, на следующий же день они наведались в часовню Святого Духа, где итальянец и девица обвенчались. Ральф, услыхав эдакую новость, озадаченно поскреб в затылке. Девчонка, надо полагать, та самая де Транкавель, смерти которой требовал мэтр Калькодис. Никак она совсем полоумная – выскакивать замуж за типа, находящегося гораздо ниже ее по сословной лестнице? Впрочем, глумливо хихикнул про себя Джейль, сей диковинный союз будет на редкость счастливым – парочка даже не успеет узнать всех недостатков друг друга.

Гуго, поразмыслив, выделил мессиру Ральфу десяток своих «мальчиков», как он их именовал. Джейль считал, этого вполне хватит. Сперва быстро расправиться с парочкой – вряд ли те окажут сопротивление. Затем прикончить англичанина и захватить кельта. Своего заклятого приятеля Ральф мечтал хотя бы пару деньков продержать живым, если у Гуго отыщется укромное местечко навроде подвала.

Перед самым выходом в город почтенный владелец «Морского змея» повесил свой замызганный фартук на крюк и заявил, что тоже намерен прогуляться – вспомнить молодые годы и присмотреть за порядком. Все-таки шумствовать предстоит не на улице, а во вполне пристойном заведении.

Трое, на кого указал быстро брошенный жребий, отправились нести дозор во дворе и у черного входа. Прочая компания мирно расселась за столом в общем обеденном зале, спросив вина и закуски. Тибо по прозвищу Заячья Губа отбыл разнюхать, что и как, и вернулся довольным: как разболтала прислуга, страховидный наемник и англичанин куда-то ушли и пока не возвращались. Итальянец же со своей подружкой здесь, в комнате. Кроватью скрипят, да так, что на весь коридор слышно.

– А девка-то какова с лица? – пожелал узнать Хрипатый, один из участников вылазки. Ральф озадаченно пожал плечами: сталкиваться с Бланкой де Транкавель ему не доводилось.

– Служанка говорит – черненькая, тощая, на мавританку похожа, – немедля насплетничал Заячья Губа. – И мальчишка тоже ничего, смазливый. Бычара у нас до таких сахарных косточек сам не свой, – общество утробно зафыркало, подталкивая друг друга локтями. Тон лазутчика сделался просительным: – Гуго, а ежели мы сперва их малость того?.. Быстро, тихо, кто услышит, решит – детки милуются. А, Гуго?..

Кабатчик вопросительно глянул на работодателя. Джейль хрюкнул в тарелку с неизменными ракушками и согласно закивал – какая разница, в конце-то концов?

– Только без шума, – напутствовал Гуго поднявшихся с места громил. – И чтоб не увлекаться, смотреть в оба. Комнату обыскать сверху донизу. Все помнят, что искать? Пять черных сундуков с бронзовыми украшениями. Любые пергаменты, свитки, книги тоже кидайте в мешок и волоките сюда. Цыплят не оставляйте валяться посреди комнаты, олухи! Да подотрите там все, нам зряшная тревога ни к чему. Можешь считать, полдела сделано, – он повернулся к мессиру Ральфу. – Поразмыслим теперь, как остальных двоих изловить. Тутошние говорят, наемник без меча за стол не садится и до ветру не ходит. И выглядит зверовидно, служанки от него шарахаются.

Ральф рассеянно кивнул, представляя, что сейчас творится в комнате на втором этаже постоялого двора. Отчасти он даже сочувствовал мальчишке из Италии и его подруге – им выпало расплачиваться за чужие грехи.

…С рассудком Бланки творилось что-то неладное. Мир вокруг стремительно окутался темной пеленой, сквозь которую еле пробивались звуки невнятной возни по соседству да резь от впившихся в запястья и лодыжки веревок. Чьи-то руки задрали ей подол платья, кто-то больно ущипнул за бедро, но расширившиеся глаза недавней девицы де Транкавель видели только колышущийся мрак с уродливыми грязно-желтыми силуэтами. Стоило ей пристальнее вглядеться в ближайший, и в спину дохнул порыв ледяного ветра. Подхваченная им, Бланка сухим листом влетела в распахнувшуюся перед ней дверь, заметалась по запутанному дому с множеством коридоров, лестниц и переходов. В руке у нее вдруг появился трескучий факел – не оранжевый, но прохладно-зеленого цвета. Не раздумывая, девица ткнула им в горку мусора на полу. Стены мгновенно занялись огнем, подтаявшими сугробами оседая и рассыпаясь на части. В уши ударил пронзительный вой, принесший отчетливое, пугающее понимание – своей волей она только что лишила человека разума. Спокойно дремавший в ожидании своего часа Дар насильно вынудили проснуться и ожить, защищая свою хозяйку.

Господь поймет, почему она сделала это снова. У нее не было другого выхода. Она не знала, как еще спасти себя и свою вторую половину, столь неожиданно обретенную, ту недостающую часть, без поддержки которой она упадет в черный туман и потеряется там навсегда.

…Украдкой следивший за лестницей наверх Гуго поперхнулся очередным глотком. Пятеро его молодчиков бодро вышагивали по ступенькам. Их физиономии напоминали карнавальные маски – кривые красные пятна распяленных в ухмылке до ушей ртов посреди мучнисто-белых пятен лиц. Громилы выстроились в шеренгу и с небывалой четкостью замаршировали к выходу, опрокидывая столы и сбивая с ног посетителей. На сидевшего с отпадшей челюстью патрона и его спутника они обратили внимания меньше, чем на перевернутый табурет.

У дверей возникла заминка, ибо подручные хозяина «Морского змея» желали протиснуться в слишком узкий проем все одновременно. Потолкавшись, они все же вывалились на улицу. Замешкавшийся Тибо Заячья Губа развязал шнурки на штанах, явил добрым гражданам города Марселя свое невеликое достоинство и помочился на порог, восклицая дурным голосом:

– Падет чума на этот дом! И на другой тоже! И на третий! Взмолитесь, а прощены не будете! Сгинете без следа, умрете без покаяния!..

После чего с чувством выполненного долга удалился вслед за сотоварищами.

Гуго и мессир Джейль переглянулись – один выглядел рассвирепевшим, второй донельзя озадаченным.

– Ты сказал – там будут двое молокососов, – прошипел трактирщик. Он больше не смахивал на вяленую треску, скорее, на неведомого хищника из морских глубин. – Девчонка и ее дружок, не способные дать пинка собаке!

– Ну да, – ошарашенно подтвердил Ральф.

– Тогда что приключилось с моими мальчиками?! – взвыл Гуго. – Почему пятеро отличных парней, вернувшись через четверть часа, ведут себя, как… как сущие безумцы?

– Не знаю, – честно ответил мессир Джейль. Содержатель таверны глянул на него так, будто прикидывал, какое блюдо можно приготовить из доверенного лица английской королевы, и поднялся.

– Знать тебя не желаю, – процедил он. – Покажешь свою гнусную рожу в моем трактире еще раз – пеняй на себя.

– Ты ведь взял деньги! – опомнился Джейль. – Ты обещал, скотина!..