- Но вы не из-за этого волнуетесь, - сказал я.

- Что еще вам очечки подсказывают?

- Вам двадцать девять лет, разведены, маленькая дочь, две собаки, живете с мамой, вас уважают, но считают излишне резкой... и прямой в высказываниях.

- Это у нас семейное, - мрачно сказала Жанна. - Ладно, спасибо, что не все досье пересказали. Не хочу знать, что про меня власти думают.

- Так что с аборигенами? - повторил я.

Жанна не отвечала. Шлюпка начала снижаться.

Стойбище располагалось у кромки леса, рядом с маленьким озерцом. Сотня примитивных хижин, точнее, даже просто шалашей, несколько костров. Жанна посадила шлюпку у воды, там, где проступал скальный грунт. Я потер камень носком ботинка - на застарелом нагаре остался светлый след. Здесь часто садились.

Жанна молча смотрела на меня, привалившись к бронированному боку шлюпки.

От стойбища шли аборигены. Ну просто образчик отсталой инопланетной расы - мохнатые, низкорослые гуманоиды в одежде из шкур, с деревянными копьями, заостренными и обожженными на костре. Впереди - то ли вождь, то ли шаман. За ним - два десятка крепких мужских особей с корзинами.

- Я бы не сказал, что об их разумности трудно догадаться с первого взгляда, - мягко заметил я.

- Никто и никогда не сомневался, - презрительно бросила Жанна. - А что было делать? Беспилотный зонд следов разумной жизни не обнаружил. Колониальный баркас не имел запаса топлива на возвращение. Пришлось... сосуществовать.

Аборигены остановились. Поставили на землю корзины. Старейшина, неуверенно переводя взгляд с Жанны на меня, сделал все-таки выбор в пользу мужчины.

- Фрукты, - довольно разборчиво сказал он, тыча пальцем в корзины. Вытянул руку по направлению к носильщикам, добавил: - Рабочие.

Я молчал. 'Рабочие' переминались с ноги на ногу.

- Они не рабы, - сказала Жанна. - Они вправе уйти.

- Мы не рабы! - заволновался старейшина. - Мы вправе уйти!

- Что вы хотите взамен? - спросил я его. - Еда, огонь, лекарства? Оружие?

Старейшина запустил руку под шкуру, достал пластиковую фляжку с остатками жидкости на донце. Сказал:

- Оружие - нет, нет! Знаем закон! Лекарство - нет, нет! Питье!

Я взял из дрожащих рук фляжку, открутил колпачок, понюхал. Спросил Жанну:

- Настолько близкий метаболизм?

- Пробовать не советую, там большая доза метилового спирта. Для них это не опасно.

- Быстро спиваются? - спросил я.

- Год... два. - Жанна пожала плечами. - Кому это интересно? Работают и ладно.

Вернув фляжку старейшине, я сказал:

- Потом. Другой раз. Сейчас нет питье. Подожди.

- Вождю лучше дать, а то может обидеться, - пробормотала Жанна. Нырнула в кабину, появилась с бутылкой местного виски. Протянула вождю, сказала: Тебе! Привет!

- Привет! Привет! - хватая бутылку, воскликнул вождь.

Я молча забрался в кабину. Жанна села в кресло пилота. Аборигены торопливо двинулись прочь от шлюпки.

- Что, сволочи мы? - почти весело спросила Жанна. - А нечего было матушке Земле рассылать колониальные баркасы!

- Вы же знаете, Жанна, тогда существовала опасность гибели всей цивилизации.

- И вы складывали яйца по разным корзинам, - фыркнула Жанна. - Знаю, знаю... Ну вот, вы увидели очередного гадкого утенка, вылупившегося из уцелевшего яичка. Велико ли наше преступление?

- Велико, - сказал я.

Не мог и не хотел я говорить ей всего. Про первую и вторую нарковойны, про эпидемию виртуальной наркомании, про табачные бунты, про введение полного запрета на химические и электронные средства для изменения сознания. Она это, конечно, знала... отчасти. По передачам ти-ви 'Метрополия'. Она только не подозревала, как безобразно и страшно все это было.

- У вас только пиво, да? - спросила Жанна.

- Уже запретили.

Жанна фыркнула.

- Мы чистим планету, - сказал я. - Латаем генофонд. Я... я пробовал пиво. И вино тоже. Даже виски. Нам дозволено больше, чем рядовым гражданам.

- Так всегда, - ехидно сказала Жанна. - И вам понравилось?

На этот вопрос я не ответил. Признался:

- Возможно, сейчас мы перегнули палку в другую сторону. По большому счету, достаточно было победить электронную наркоманию... Но человечество стояло на грани гибели, и в средствах церемониться не приходилось.

- И что будет с нашей колонией?

- Вы будете наказаны, - ответил я. - В первую очередь, конечно, виноваты властные структуры. Но достанется всем. Таков закон. Распространение дурманящих веществ среди иных форм разумной жизни - очень тяжелое преступление.

Жанна помолчала. Потом сообщила:

- Приближаемся ко второму стойбищу.

- Там то же самое?

- Да.

- Тогда летим в город. Аборигенов вы временно убрали не только с улиц, но, полагаю, и из рудников? Возвращаемся в город.

- Как прикажете, экзекьютор, - презрительно сказала Жанна. С неожиданно прорвавшимися эмоциями воскликнула: - Ну почему я? Именно я? Повезла бы этих амбалов-японцев на охоту, сидела бы сейчас у костра, байки травила! Нет, влипла! Стала пособницей экзекьютора! Вы улетите, а меня вся планета проклянет! Сашеньке станут говорить, что ее мама - предательница!

- На вашем месте мог...

- Но оказалась-то я! Им нужен будет козел отпущения, и козел теперь имеется!

Она помолчала и поправилась:

- Коза отпущения... А что мы должны были делать? Продавать аборигенам сталь? Оружие? Они не нуждаются в пище, не нуждаются в лекарствах. Им пока не интересен прогресс. А вот выпивка - это лучшая валюта!

- Я знаю. Так случалось на всех планетах, где колонисты встретили разумную жизнь. Иногда в ход шел алкоголь, иногда синтетические наркотики.

- На всех планетах? - поразилась Жанна.

- Ну... вроде бы мормоны обошлись без этого. У них обычное рабство.

- Значит, все так делают... - пробормотала Жанна. - И все равно вы нас накажете?