находились наши головы. Атиус захохотал, подпрыгивая, словно обезьяна, виденная на острове Вандера.

— Странная у него защита, — сказал Роману.

— Это не защита, — сквозь зубы проговорил Лэй, вставая. — Это пространство искажается из-за события. Магию здесь использовать нельзя. Слишком опасно.

Похоже, Атиус этого не понял. Или понял, но в запале ненависти не придал значения. Он покрутил пальцами, посылая в нас новое заклятие, на этот раз воздушное. Я приготовилась к защите, но сильное дуновение, взъерошив нам волосы, прошло мимо и усвистало в конец улицы. Вскоре оттуда раздался грохот, возвестивший о том, что волшба нашла какую-то цель.

Теперь и Атиус сообразил, что к чему. Вытащив меч из ножен, рванул к нам.

— Морт! А я так надеялся, что он сам себя прибьет! — простонал Лэй, выдергивая шпагу.

— Он мой! — Я подняла фламберг, пошла вперед.

Кому, как не мне, было знать, насколько Атиус хорош в поединке. Мальчишка не справился бы с ним.

Я шла к магу, держа Пламенеющий вертикально вдоль тела. Готовилась к атаке. Раш-и обострило все чувства, заставило интуитивно угадывать каждое движение соперника. Я знала, что сейчас Атиус взбешен, а потому уязвим. Вот сейчас он бросится на меня…

Маг прыгнул вперед, сделал выпад. Я не успела отразить его, как волшебник исчез. Я закрутила головой в поисках противника. Спустя несколько мгновений Атиус упал сверху, как будто сверзился прямо с неба. Он был какой-то странный: высокий, тонкий, как змея, словно растянутый в длину. Меч в его руке превратился в подобие шпаги, а потом вовсе утончился до состояния вязальной спицы. Чародей беспомощно размахивал им, но легкий ветерок сносил руку с оружием в сторону.

Из-за спины раздался жизнерадостный хохот: ребята наслаждались нашим поединком. Что и говорить, зрелище было, наверное, забавное. Только вот мне надоело изображать паяца. Я размахнулась, собираясь перерубить Атиуса поперек, пока он колыхался на ветру. Пламенеющий рассек воздух… и прошел над головой волшебника. Тот с тихим щелчком успел уплотниться, сделаться толстым и низеньким, мне по пояс. Теперь его меч походил на лопату.

— Гадина! — заверещал жирный карлик и побежал на меня.

Я снова замахнулась, теперь сверху вниз, желая рассечь его вдоль. Но фламберг изогнулся под странным углом, потом завился в штопор. Маг с воплями пробежал мимо, на ходу приобретая обычный рост.

Состояние раш-и впервые было бесполезно. Обостренное восприятие ничуть не помогало предугадать, что за фокус отколют в следующий миг безумные пространство и время.

Друзья снова рассмеялись, когда скрюченный Атиус с волнистыми конечностями растаял в воздухе. Вдруг низкий хохоток Ала захлебнулся, перешел в невнятное бульканье. Я резко обернулась: воин с перерезанным горлом медленно падал на руки Лэя с Роману. Атиус, к которому вернулся его облик, замахнулся мечом, целясь в эльфа. Я бросилась вперед, но тут пространство опять искривилось, проклятый волшебник исчез.

— Сделай что-нибудь! — крикнула я Лэю.

— Он уже мертв, — ответил мальчишка. — Атиус появился сзади, полоснул его мечом по шее. Почти отрезал голову.

Эльф осторожно уложил Ала на мостовую, провел ладонью по лицу, закрывая глаза. У меня сердце заходилось от боли, но горевать было некогда. Я сжимала меч, настороженно глядя по сторонам, каждый миг ожидая появления врага. Но Атиус все не возвращался — неизвестно, куда вынесло его искривленное пространство. Я очень надеялась, что подлеца зашвырнет в пламя, открытый океан или хотя бы в пасть какому-нибудь чудищу.

Лэй с Лисом переглянулись, молча встали спиной к спине. Один выставил перед собой шпагу, другой поднял арбалет.

— Мара, иди попрощайся. Мы покараулим…

Я присела возле мертвого воина, коснулась его плеча. Морт, морт, морт! Почему?.. Он вообще ни при чем, пошел с нами только потому, что был хорошим другом. А теперь… теперь его даже негде похоронить — кругом унылый серый камень, и выбраться из него невозможно.

Глядя на побледневшее лицо, я думала, вспоминала. Ал… всегда в хорошем настроении, готовый пошутить, посмеяться, поддержать товарищей. Он очень любил жену и маленького сынишку. Теперь они не дождутся кормильца и защитника. А все потому, что я не сумела защитить его! Вспомнился страшный сон, в котором погибли все друзья. Самые худшие пророчества Тир-на сбывались…

— Клянусь отомстить за тебя, — прошептала я.

Хотя какой от этого был прок?

Пространство вокруг Ала заколыхалось, пошло черными точками, и тело медленно истаяло. О произошедшем теперь напоминало только пятно крови на камнях. Я поднялась на ноги. Больше не нужно думать, как похоронить товарища. У него даже не будет могилы…

— Смотрите! — воскликнул Роману.

Стоявшие неподалеку дома раздвинулись, образовав узкий проулок. Мы поспешили туда, протиснулись между узкими стенами, остановились в недоумении. Впереди лежала точно такая же улица, как та, которую мы только что покинули. Дома снова сдвинулись, вернуться обратно стало невозможно.

— Что ж, пойдемте вперед, — вздохнул ушастик.

Теперь я с удвоенным вниманием смотрела по сторонам. Но ни Атиус, ни кто-либо другой не появлялся. Улица, как в прошлый раз, тянулась и тянулась, упираясь в горизонт. Мы шли очень долго, но наконец вынуждены были сдаться.

— Бесполезно, — заявил Лэй, усаживаясь у стены дома. — Будем ждать события.

— Не дай боги, такого же, как в прошлый раз, — вздохнул Роману, опускаясь рядом.

— Иди сюда, Мара, — пригласил ушастик. — Успеем подняться, если что…

Мы сидели молча, разговаривать никому не хотелось. У меня перед глазами стояло неживое лицо друга. Наконец Лис лениво проронил:

— Интересно, сколько прошло времени?

— Какая разница? — вздохнул Лэй. — Его здесь нет…

— Не совсем, — возразил Роману, — смотри, начинает темнеть. Значит, время не стоит на месте?

Эльф удивленно посмотрел на небо, потом огляделся, вскочил на ноги. Перебежал к противоположному ряду домов, вернулся и проговорил:

— Мне кажется или улица стала уже?

Я тоже встала, прошлась. Мальчишка оказался прав: каменный тоннель заметно сузился. Поэтому казалось, что стемнело, — просто тени от домов стали гуще.

— И что это значит? — пробормотал вор.

Лэй пожал плечами:

— Вероятно, пространство собирается нас раздавить.

С таким положением дел я не могла согласиться. Хватит одной смерти!

— Может, что-нибудь наколдуешь?

— Попробую, — неуверенно ответил ушастик.

Немного подумав, эльф встал так, чтобы ряды домов были с боков от него, попросил нас отойти и принялся сплетать заклинание. Он колдовал долго, потом, хрипло выкрикнув непонятную фразу, замер, расставив руки в стороны. С его раскрытых ладоней полилась энергия, заставила заволноваться воздух. Спустя несколько мгновений здания с обеих сторон улицы заколыхались и как будто отодвинулись назад.

Лэй пошатнулся, лицо его побледнело, из носа потекла тонкая струйка крови. Мальчишка явно держался из последних сил. Дома отступили еще на несколько дюймов. Но это продлилось недолго. Эльф упал на колени, застонал, бессильно уронил руки. Улица опять сделалась узкой.

— Не… могу… — простонал ушастик. — Сил… не хватает…