много народу в анклав на берегу перебралось. Плюс под каждым куполом в грунте как минимум пять уровней прорыто. Ну и с сырьем проблемы. Репликаторы не вечные, ресурс уже дорабатывают. Один вообще сейчас только запчасти клепает, ни дня не простаивал. Еще лет двадцать, и придется совсем на поверхность перебираться.

– Думаю, до этого не дойдет, – обнадежил я собеседника. – Если все сложится хорошо, вас в скором времени ждут большие перемены. В лучшую, что характерно, сторону.

– Я в курсе, – улыбнулся Литке. – Командование меня в суть операции посвятило.

– Слушай, Иоганн, все хотел тебя спросить, а почему ты в кураторы попал? Почему не полкан с заслугами? Мы тебя вообще по дороге с кораблика выцепили. Нелогично как-то, тебе не кажется?

– Не кажется, – посерьезнел мичман. – Все предельно логично. Я в Службе внутренней безопасности в отделе обеспечения перевозок работаю, мотаюсь по всему побережью, периодически на Южной гряде бываю. Большой опыт полевой работы имею. Остальные наши в основном по кабинетам сидят, вот меня и выбрали. Координировать взаимодействие с другими отделами через меня будете, товарищ капитан- лейтенант. На уровне большого начальства, как я понял, уже все согласовано, дальнейшая работа на наши с вами плечи ложится. Я полагаю, сегодня с вами встретится кто-то из руководства, чисто для галочки, официально, так сказать, контакт установит. А уж дальше сами.

В принципе вполне понятное решение. В масштабах такого крупного специализированного поселения наша операция почти незаметна, хоть и будет иметь далекоидущие последствия. У местного начальства о своих проблемах голова болит, хорошо хоть не послали открытым текстом, а обеспечили базой и информацией помочь не отказались. Оно и к лучшему, не люблю каждый чих согласовывать с большими чинами. Какая-то свобода действий должна быть. Как показывает опыт, она прямо-таки необходима для выполнения задач типа той, что предстояла нам.

– Тридцать седьмой, – оживился мичман, и все присутствующие как по команде уставились на стремительно выросший из зеленоватого полумрака купол. – Прибыли, можно сказать.

В подтверждение его слов капсула нырнула в шлюз и застыла на месте. Герметичные переборки отсекли часть тоннеля, страхуя пассажиров монорельса от возможных неприятностей, и дверца капсулы с шипением распахнулась, выпустив нас на свободу. В отработанном порядке мы преодолели стандартный шлюз и оказались в достаточно просторном помещении, отделенном от остального пространства приемной станции прозрачной перегородкой. В проходе, оборудованном рамкой сканера, нас ждал приземистый мужичок ярко выраженной татарской внешности, облаченный в комбез стандартного для здешних мест синего цвета. На самой его маковке задорно торчала сплющенная пилотка, я ее сначала за тюбетейку принял. Лет мужичку было чуть за сорок, а широкое лицо, похожее на полную луну, прямо-таки лучилось приветливостью с изрядной примесью хитрости.

– Здравия желаю, товарищ мичман! – с едва уловимым акцентом поприветствовал он Литке и стрельнул прищуренными глазками на нас. – И вам здравствуйте!

– Привет, бабай! – Мичман пожал протянутую руку и поспешил представить нас квартирмейстеру: – Вот, Ильяс Рифкатович, принимай постояльцев. Спецгруппа из Чернореченска, будут работать с нами. Главный – капитан-лейтенант Тарасов. Это майор Волчара, его напарник. Отделение капитан тебе сам представит. Майор Зубов, майор Шелест. Им больше с аналитиками общаться придется, но жить будут здесь. А это старшина Фахрутдинов, он размещением гостей заведует. Помещения готовы?

– А как же! – улыбнулся старшина, сверкнув редкими, но отменно белыми зубами. – Все готово, ждем давно. Кушать тоже готово.

– Вот и славно! – заключил Литке. – Давай тогда поскорее размещать народ, есть хочется.

Старшина Фахрутдинов мелко покивал и принялся вызывать какого-то Семенова, для чего воспользовался передатчиком-горошиной в ухе. На зов не замедлил явиться второй мужичок, немногим моложе Ильяса Рифкатовича, а телосложением почти ему аналогичный. Квартирмейстер сбагрил ему Черенкова с бойцами, и те плотной кучкой последовали за сопровождающим, не забыв навьючиться баулами со снаряжением. Старшина же занялся нами:

– Пойдемте, товарищи офицеры! Будем вас размещать. Каюты люкс не обещаю, но, Аллах свидетель, не самые плохие кубрики вам достались!

Идти пришлось относительно недалеко. Шлюз располагался в небольшом строении, до боли напоминавшем крохотную станцию монорельса где-нибудь во Внутренних системах, а буквально в сотне шагов от него высилась ведомственная гостиница, если слово «высилась» можно применить к типовому трехэтажному жилому корпусу. Выше возводить здания в данном конкретном месте не позволял купол. Ближе к центру, если меня зрение не обманывало, торчали свечки семиэтажек, при этом плоские крыши их почти что упирались в стеклопластик защитного пузыря. Н-да, в таких условиях особо не размахнешься со строительством.

Гостиница выглядела очень даже симпатично, с учетом, само собой, местной специфики. Аккуратное зданьице о трех подъездах, вернее шлюзах, с достаточно большими окнами, оборудованными герметичными ставнями, с уютной парковкой перед ним, производило благоприятное впечатление. На парковке этой тесной кучкой стояли кургузые шестиместные электрокары, весьма смахивавшие на машинки, типичные для гольф-клубов. Разве что окраску они имели нежно-голубого оттенка, в соответствии с общим дизайном подводного рая. Шлюз перед старшиной открылся автоматически, видать, мерами безопасности в стандартном режиме постояльцам докучать тут не принято. Мы гуськом проследовали за Фахрутдиновым, под его присмотром расписались в поданном дежурным журнале учета постояльцев и наконец поднялись по крутой лестнице на второй этаж. Внутреннее убранство заведения оригинальностью не отличалось – стены приятного глазу голубоватого оттенка, аккуратные гермодвери номеров с нашлепками кодовых замков, ковролиновые дорожки на полу. Прошествовав за старшиной в дальний конец коридора, мы остановились и побросали поклажу под ноги.

– Товарищи офицеры, ваши номера! – объявил квартирмейстер. – Двухместные, совершенно одинаковые. Вот ключи. Куда заселяться – выбирайте сами. Все необходимое в них имеется. Столовая на первом этаже, завтрак через двадцать минут. Иван Карлыч, идем, и тебя накормлю заодно. Аллах свидетель, нельзя быть таким тощим. Как тебя только девушки любят!

– Рано мне пузом обзаводиться, – отбрехался мичман, ткнув старшину пальцем в соответствующее место. – Меня ноги кормят, а с таким комком нервов я быстро с работы вылечу.

– Ай, шайтан! – неодобрительно покачал головой старшина. – Никакого уважения к старшим! Пошли уже, завтрак стынет.

Фахрутдинов чуть ли не силком увлек мичмана к лестнице, и через пару мгновений они скрылись из виду. Еще некоторое время до нас доносился характерный старшинский говор, но потом и он стих. Мы с Игнатом переглянулись и дружно уставились на дверь с цифрой девять. Потом в унисон хохотнули, и майор обратился к переминавшимся с ноги на ногу оперативникам:

– Товарищи офицеры, вам явно сюда.

Шелест удивленно вздернул бровь, а Зубов махнул рукой и выдернул у меня из руки ключ-карту, буркнув напарнику: «Заходи, потом объясню». Мы с Волчарой подхватили баулы и завалились в апартаменты напротив. По иронии судьбы наш номер выходил окнами на купол, и из него открывалась шикарная панорама поселения. Я даже пару минут проторчал у ближайшего «иллюминатора», погрузившись в задумчивое созерцание окружающих красот. Игнату же на экзотику было плевать, его волновали более приземленные вещи, например, скорый завтрак, на который мы рисковали опоздать. Поэтому долго зависать у окна он мне не позволил – развил бурную деятельность, направленную в первую очередь на избавление от излишков снаряжения. В номере нашелся стандартный оружейный сейф с программируемым замком, в него мы и сгрузили личное оружие и боеприпасы, оставшись при пистолетах. Я еще и из бронекостюма вылез, а взамен натянул стандартную полевую форму. Пилотка тоже пришлась ко двору, хоть и несколько демаскировала меня на фоне Игнатова кепи. С другой стороны, не в шлеме же по гостинице рассекать? А к флотской форме именно пилотка положена.

Покончив с подготовительным процессом, мы спустились на первый этаж и легко нашли столовую – главным образом, по запаху, но и стрелки указателей помогли, конечно. Все отделение во главе с сержантом Черенковым, включая приблудившихся пилотов, уже восседало за длинным столом у дальней стены и активно работало ложками, уничтожая уху из свежевыловленной рыбы, если мне нюх не изменял. Немного в стороне за более скромным столиком устроились мичман Литке с гостеприимным старшиной.