Ола поджидала меня, лежа на лавке в мастерской. Конечно, я всегда рад встрече с моей лучшей подругой и деловым партнером, но, судя по унылому выражению ее лица, ничего хорошего этим утром больше не случится.

— Доброе утро, — поздоровался я.

— Недоброе, — пробормотала Ола, рассматривая трещины на потолке.

— Погода сегодня превосходная, — бодро сказал я, пытаясь придумать какую-нибудь тему, которая бы не привела к тягостному обсуждению очередной размолвки между Олой и Иргой.

Однако отстрочить неизбежное не удалось.

— Отто, вот скажи, я что, и правда безрукая? — горестно вопросила Ола.

— Ирга такого сказать не мог, — заметил я. С моей точки зрения, некромант совершенно зря до сих пор носится с Олой, как с куском горного хрусталя. Нет, моя будущая жена определенно будет другой! Доброй, хозяйственной и покорной.

— А он и не сказал, — проныла Ола. — Он вообще ничего с утра не успел сказать! Я ушла до его прихода!

— Ого! — удивился я. Насколько я разбирался в перипетиях их отношений, Ирга, приходя утром с работы, всегда приносил своей жене свежие булочки. То, что Ола ушла из дома еще до его прихода, было необычно.

— Я хотела его порадовать, — сообщила подруга. — И решила приготовить пончики.

— О, пончики! — обрадовался я. — Это же здорово!

— Вот, в коробке на столе, — махнула рукой Ола.

Я открыл коробку и не смог сдержать возгласа удивления.

— Что это? — Моему взгляду предстали скрученные фигурки из теста, ни одна из которых не повторяла форму другой. — Пончики, кажется, круглые… С дыркой посередине.

— Вот именно, — тускло сказала Ола. — Круглые. С дыркой. А у меня что получилось?

— Узорчики? — предположил я. Выглядело угощение совершенно неаппетитно.

Ола издала звук, подозрительно напоминающий всхлип.

— Да ладно тебе! — Сколько лет с ней дружу, но до сих пор не переношу ее искренние слезы. — Скажешь, что так и было задумано. Ирга будет рад.

— Ты попробуй, — предложила Ола.

Из-под выбившейся пряди волос на меня смотрели умоляющие глаза.

Нервно сглотнув — ее кулинарных экспериментов я напробовался еще во время совместной жизни, — я осторожно подцепил псевдопончик и понюхал. Пахло вкусно, несмотря на ужасный внешний вид. На вкус это было… твердо.

— Кажется, ты их пережарила, — сказал я, усиленно работая челюстями. Пончик во рту отчаянно боролся за свою целостность.

— Ы-ы-ы, — проскулила Ола, глядя на мое выражение лица.

— Вареная гречка у тебя хорошо получается, — попробовал я ее утешить. — И вообще, вы уже больше года женаты, а Ирга еще с голоду не умер. Значит, все в порядке.

— Я думаю, — уныло сказала подруга, — что ему надоели каши-супы-салаты, которые я готовлю. Вчера он долго рассказывал про свою сотрудницу, которая каждый день печет что-то вкусненькое и приносит на работу, всех угощает. И знаешь, как он о ней говорил?

— И как? — обреченно спросил я.

— Восхищенно! Понял? Он ею искренне восхищается! И я подумала: ну неужели я даже пончиков не смогу любимому мужу приготовить? И не смогла!

— Давай мы их в сиропе размочим? — предложил я. Раскисший во рту пончик оказался весьма и весьма вкусным.

— Попробуй, — прошелестела Ола, по своей любимой привычке погружаясь в черную меланхолию.

В доме меня уже ждал Ирга, дремлющий на стуле. Услышав мои шаги, он приоткрыл один глаз и спросил:

— Чего она сегодня?

— Пончиков тебе испекла, — сказал я.

— Здорово! — обрадовался Ирга. — А в расстроенных чувствах почему? Прихожу домой, а она свою нелюбимую куртку надела и ушла.

— Пончики не получились.

Некромант заглянул в коробку:

— М-да… Но согласись, это уже прогресс. Мне Ола по утрам стала готовить!

— Определенно прогресс, — согласился я. — В конкурсе «Лучший муж-дрессировщик» ты однозначно займешь первое место.

— И что ты с пончиками собираешься сделать? — Ирга продолжал изучать содержимое коробки.

— Размочить в сиропе. Они вкусные, только очень сухие.

Ирга задумчиво разгрыз один пончик. Я позавидовал — зубы у него лучше, чем у меня.

— Вкусно, — сказал некромант, запуская пятерню в коробку.

— А что за сотрудница у тебя на работе, которая готовить любит? — спросил я. Такие женщины меня всегда интересовали.

— А, — произнес Ирга с набитым ртом. — Ола рассказала? Ясно тогда, почему она с утра пончиками занялась. Ревнует. Так что конкурс на лучшего дрессировщика я проиграю.

— Да, — рассердился я. — Ты ей про всяких баб рассказываешь, а у нас потом работа стоит! И оставь мне пончиков немного!

— Я не с этой целью рассказывал, — объяснил некромант. — Я думал, она тебе скажет.

— Сводничеством занялся? — возмутился я.

— Нет, просто Ола меня уже достала, чтобы я тебе девушку нашел. Типа у меня знакомых женского пола больше.

— И она туда же! — прорычал я. — И ты тоже! А еще друг!

— Вот женишься, — сказал Ирга со вздохом, — только тогда поймешь, что иногда лучше выполнить то, что жена просит, чем лояльность соблюсти.

Ну, Ола! Ну, погоди же у меня!

— Ола! — рявкнул я, забегая в мастерскую. — Ты что, женить меня вздумала?

— Ну да, — пожала она плечами. — Не одной же мне мучиться!

— Так, значит, ты мучаешься, да? — спросил за моей спиной Ирга.

— Ой! Ирга! Я не то имела в виду! Стой! Ну, Ирга, ну не обижайся…

Подруга пробежала мимо меня, а я сел на лавку и захрустел последним пончиком.

Да чтоб я женился? Никогда! Женитьба разумных существ такими идиотами делает…

Конечно же Блондин Лим не забыл, что я ему должна услугу. И с просьбой об этой услуге он явился в самое неподходящее время. А тут еще и Отто пристал со своим проектом культа поклонения Книге Ёшкиного кота (самому Ёшкиному коту он поклоняться боится, помня о нашей встрече с Ёшкой). Культовый предмет у нас имеется, догматы он разработал на досуге, а ровное и успешное течение бизнеса ему стало надоедать, разнообразия захотелось.

Но это уже совсем другая история.