взгляды, и Кирку стало понятно, что те, кто сейчас рядом с ним, будут рядом с ним всегда. Что бы ни случилось.

И тут же змеей мелькнула мысль, что точно так же он думал и о прежней группе — той, с которой был в Лабиринте Анкора.

Черт, подумал Кирк. Нельзя так. Я так с ума сойду. Буду, как Мелони… Как, кстати, ему удалось выломать дверь?!

Кирк обвел взглядом стены и потолок коридора. И вспомнил, что здесь есть камеры слежения. Примитивные и совершенно Кирку не нужные. Но они обычно включались сами после запуска основных систем компьютера. И Кирку потом приходилось их вручную выключать — что толку смотреть на пустые коридоры, если ты находишься на корабле один?! Правда, Кирк не всегда вспоминал об этом, и иногда камеры продолжали работать. Интересно, подумал Кирк, выключил ли я их на этот раз?…

Через несколько минут Кирк с облегчением убедился, что волнения последних дней напрочь вышибли у него из памяти привычку отключать камеры слежения. В рубку набилась уйма народу — все, кто был на «Анкоре», — но Кирк не стал протестовать против столь грубого нарушения порядка. Его сейчас интересовало только одно — что же произошло? И похоже, что этим же вопросом задавались и все остальные.

Возникший в воздухе экран транслировал изображение, качество которого можно было назвать удовлетворительным только из жалости — плоское, без цвета, без звука. Впрочем, особо высокого качества от камер и не требовалось. Хорошо еще, что они вообще работали…

Кирк запустил воспроизведение и принялся наблюдать за происходящим на экране.

Мелони сидел на койке, тупо хихикая и грозя пальцем в пространство. Иногда он вставал, совершал по каюте несколько кругов неторопливым шагом, а потом снова опускался на койку и принимался что-то неразборчиво бормотать, мерно раскачиваясь из стороны в сторону. А потом Патрик Мелони вдруг замер и напрягся, словно прислушиваясь к чему-то. Движения его стали точными и уверенными. Он встал с койки, огляделся по сторонам и… исчез.

Кирк услышал, как за спиной его шумно выдохнул Рогов и остальные тоже принялись о чем-то перешептываться.

Кирк протер глаза. Нет, ему не показалось, Мелони действительно исчез. Видно было, как содрогается от невидимых ударов дверь, как она вылетает из пазов и замирает, прислоненная к проему. И тут же появился Мелони — он стоял возле двери в напряженной позе, словно бы поджидая кого-то.

— Тихо! — гаркнул Кирк не оборачиваясь. Бормотание за спиной стало значительно громче, и оно мешало ему сосредоточиться.

Кирк прокрутил этот фрагмент записи еще раз. Ему показалось, что он видит какую-то смутно различимую тень, мечущуюся по каюте. Кирк замедлил скорость воспроизведения, замедлил еще, еще… Да, так и есть. Эта тень оказалась Патриком Мелони. Но, черт побери! С какой же скоростью он двигается?!

Кирк посмотрел в нижний левый угол экрана, прикинул в уме и поежился. Получалось, что Мелони двигался раз в семьдесят быстрее любого нормального человека. И получалось, что он ни с того ни с сего начал обладать неимоверной силой — Кирк, замерев, наблюдал за тем, с какой легкостью Мелони выворачивает стальную дверь с металлокерамическим и антирадиационным покрытием. Дверь эта весила около полутонны и способна была в случае аварии корабля обеспечить каюте герметичность. И вот эта махина летает в руках у Мелони, словно пушинка.

— Черт побери! — громко выругался Савойски. — Как это он, а? Командир!..

Кирк молча помотал головой и прогнал запись до момента появления Тас-Кса-Сит. Он увидел, как Мелони опять исчез. И тогда Кирк опять замедлил скорость воспроизведения. Да, тут было на что посмотреть.

Ксионийка выглядела, словно каменное изваяние. Мелони стремительно метнулся к ней, обежал замершую Тас-Кса-Сит, оттолкнулся от стены левой рукой, а правой нанес ей один-единственный удар — куда-то в основание шеи.

— Сволочь!.. — прошептала Тас-Кса-Сит за спиной у Кирка. — Надо же? Знает, куда бить…

Да, подумал Кирк. Это точно. Чтобы вывести из строя человека, нужно очень хорошо разбираться в его анатомии. Но у чужих анатомия сильно отличается от людской. Удар, способный убить человека на месте, может никак не подействовать на кассилианина, ксионийку или альгатирейца. И наоборот. Но на записи было хорошо видно, что Мелони знал, куда и как нужно бить ксионийку, чтобы вырубить ее — не убить, а именно обездвижить. Мелони знал. Вопрос только в том, откуда он это знал? И когда он успел так вот сильно поумнеть?

Кирк затребовал записи с камер, находящихся в коридоре и в ангаре «Анкора». На них было видно, как Мелони стремительной тенью скользит вдоль стены, как он пробирается в ангар, проникает в катер и стартует- как раз за две секунды до ухода «Анкора» в гиперпрыжок. И если верить записи, то стартовал Мелони с двенадцатикратнцми перегрузками. Черт побери! Двенадцатикратные перегрузки! Мелони?! Да этого задохлика размазало бы по стенам катера!..

Но приборы доказывали обратное — сразу же после старта катер совершил маневр, значит, Мелони остался не только жив, но и вполне мог управлять этой посудиной.

И еще одно очень не понравилось Кирку — на голове у Патрика Мелони был шлем. Тот самый шлем, который может позволить ему в случае смерти ожить на айттере. То есть Мелони собирался сделать что-то такое, что могло представлять опасность для его жизни. Даже теперь — при таких, непонятно как обретенных им физических возможностях.

— А что у него за мешок такой? — спросил Рогов.

— Какой мешок?! — не понял Кирк.

— Ну, на плече, — пояснил Рогов.

Кирк посмотрел на экран и понял, о чем говорит Александр, — на плече у Патрика Мелони висело то, что он принял за мешок. На самом же деле это были две связанные между собой и неимоверно раздувшиеся сумки, в которых обычно десантники держат боекомплект. Но на этот раз в сумках явно было что-то другое.

Инфокристаллы, подумал Кирк. Точно, так оно и есть! Но когда же он успел их забрать?!

Холодея от нехороших предчувствий, Кирк запустил запись камеры, находящейся тут же, в рубке управления. И мгновенно почувствовал, как спина его покрывается липким и противным холодным потом.

Кирк увидел себя сидящим за пультом. И смутную тень, метнувшуюся к сейфу. Камера в рубке управления была расположена как раз позади кресла пилота, и Кирк видел себя со спины — этакое окаменевшее изваяние перед непривычно замершими, словно бутафорскими, приборами. На этом фоне Патрик Мелони выглядел едва ли не молнией. Кирк не мог не поразиться скорости, с какой тот ухитрился вскрыть сейф — ни одного лишнего движения. Патрик словно бы знал, какую именно панель нужно снять со стены, чтобы добраться до блока управления сейфовым замком. Даже Кирк не знал этого.

Ван Детчер, вытаращив глаза, наблюдал за тем, как Мелони укладывает инфокристаллы в невесть откуда взявшиеся сумки, как медленно начинает алеть индикатор на стволе «Варана»… Но прежде чем сканирующий луч коснулся Патрика Мелони, тот уже скрылся в коридоре, бросив прощальный взгляд прямо в объектив камеры.

Кирк вдруг понял, что в рубке царит мертвая тишина. Все, затаив дыхание, наблюдали за разворачивающимися событиями. И последний кадр — прощальный взгляд Патрика Мелони — был достойным завершением этого бредовейшего фильма.

В глазах Мелони не было ничего человеческого. Пустой и холодный взгляд неживого существа. Но вместе с тем во взгляде этом ощущалась неимоверная сила и уверенность в своих силах. Так, пожалуй, смотрели десантники на врага за секунду до начала боя — холод, расчет и беспощадность. Кирк против своего желания передернул плечами. Ему подумалось, что с таким вот Патриком Мелони, каким тот стал сейчас, он не хотел бы встретиться один на один.

— У него совсем крыша поехала… — прошептал кто-то — кажется, Сергей Котов.

— Не сказал бы, — осторожно возразил Рогов. — Слишком уж он уверенно действует. Словно боевой робот…