эти проходы во второй и в четвертой зонах Наверное, они есть и в остальных, но я не видел их. А во второй зоне они точно есть. И тут тоже…

— Где? — Кирк достал карту, развернул ее и расстелил на коленях. — Покажи!

Келли сосредоточенно склонился над картой, несколько секунд разглядывал ее, а потом уверенно ткнул пальцем:

— Вот тут и тут!

Кирк с сомнением покачал головой. Первый проход, если верить Келли, располагался как раз в том самом месте, где обрывался красный пунктир, показывавший на карте путь Арнольда Дитриха. От того места, где группа Кирка проходила в третью зону — от смертоносной арки и дороги, усаженной шипами, — это было сравнительно далеко, около километра.

Второй проход, находившийся в четвертой зоне, был совсем рядом. Кирк поднял голову, осмотрелся и указал рукой на груду развалин, торчавшую из розового киселя в двухстах метрах от них:

— Там?

Келли посмотрел на развалины, глянул в карту и кивнул.

— Как раз там. Я никогда не видел эти места с такой высоты, — пояснил он, смущенно пожимая плечами.

— Значит, — Кирк испытал какие-то непонятные ощущения — словно радость от выигрыша в лотерею. — Значит, отсюда мы сможем попасть прямо в двенадцатую зону?

— Не бросайте меня, — тут же попросил Грон Келли. — Возьмите меня с собой! Мне нужно выйти отсюда, я устал, я не могу так больше… столько раз умирать…

Кирку опять показалось, что Келли готов был заплакать.

— Мы идем в двенадцатую, — заявил Кирк. — Если хочешь, пойдем с нами. Потом мы попытаемся вернуться обратно, выйти из Лабиринта. Может быть, если нам повезет, тебе это тоже удастся. Согласен?

— Да, да! — с жаром закивал Келли. — Спасибо! Спасибо, только не бросайте меня, ван Детчер, пусть я даже сделаюсь калекой, не бросайте, не оставляйте меня, я не хочу больше так, я не могу больше видеть этот Лабиринт, я устал, я…

— Понятно! — оборвал его Кирк. — Значит, будем ждать, пока закончится этот самый наплыв…

Розовый холм внизу сплющился, словно под давлением, сделался гораздо ниже, но теперь расползся в стороны и напоминал большую лужу, казавшуюся в лучах заката густо-красной. Партиони с неприязнью смотрел на нее несколько секунд, потом от всей души плюнул вниз.

— Дрянь какая, — проворчал он. — Кажется, до самого утра проторчит, сволочь…

— Ну, время у нас пока еще есть, — заметил Кирк.

— Ты уверен, командир? — быстро спросил его Партиони, и глаза его снова блеснули холодным, так не нравящимся Кирку, огнем.

Кирк оглянулся — вся команда разбрелась по крыше, возле них с Партиони никого не было.

— Слушай, — сказал тогда Кирк, — мне не нравится твое поведение. Очень не нравится. Понимаешь? У тебя что, какие-то проблемы?

— Проблемы!.. — усмехнулся Партиони, отводя взгляд. — У меня одна проблема — остаться в живых. На фиг обещанные мне Дитрихом деньги, если я подохну тут, в этом чертовом Лабиринте.

— Не подохнешь, — успокоил его Кирк. — Я постараюсь, чтобы не подох… Ты что, боишься, что ли?! — с удивлением понял вдруг Кирк.

— Да! — Партиони с вызовом посмотрел на Кирка. — Боюсь! Только не Лабиринта! А того, что во главе нашей группы стоит человек, привыкший тщательно выполнять все приказы командования! Понял, командир?

— Нет, не понял, — спокойно ответил Кирк. — Ты меня боишься, что ли?

— Семьсот третий, — проговорил Партиони. — Леидис-2, детский городок…

— Ну? — сказал Кирк, видя, что Партиони замолчал.

— Что — ну?! — не понял Партиони.

— Я говорю, ну, семьсот третий год, детский городок — дальше-то что? — пояснил Кирк. — У тебя там кто-нибудь был?

— Не было у меня там никого, — пробурчал Партиони, снова отворачиваясь. — Просто не по себе мне, когда такой служака — опора, надежда и друг Императора — начинает мной командовать…

— Тебя никто сюда силком не тащил, — напомнил Кирк. — Дитрих предложил вам, вы согласились, я отобрал тех, кого посчитал лучшими, — в чем дело-то?

— Ни в чем, — мрачно проворчал Партиони.

— Тогда изволь заткнуться и вести себя нормально, — посоветовал Кирк. — Нечего тут атмосферу нагнетать, понял? Потерпи немного, скоро двенадцатая зона…

Партиони неожиданно расхохотался.

— Двенадцатая! — взгляд его, устремленный на Кирка, сделался как у сумасшедшего. — Двенадцатая! Командир, перестань! Я же все знаю! Я слышал, что тебе приказывал Дитрих!

— Может быть, поделишься со мной информацией? — предложил Кирк.

— Ты же должен будешь дойти туда один! — выпалил Партиони. — Я слышат, я знаю! Если мы не подохнем по пути, значит, тебе придется нас…

— Заткнись, пожалуйста, — спокойно попросил его Кирк. — Заткнись и послушай. Мне нет дела до того, что хочет Дитрих. Я никогда не стану так поступать. И не важно, впервые вы со мной или нет. Не важно, как я отношусь к каждому из вас. Я должен сохранить всем вам жизнь. Понял?

— Ты врешь, командир, — так же спокойно ответил Партиони. — Я слышал еще, как Дитрих разговаривал с Императором.

— С Императором?! — насторожился Кирк.

— Да, — кивнул Партиони. — Про Лабиринт.

— И что же он сказал?

— Перестань, командир! Не надо со мной…

— Я тебе задал вопрос!!! — рявкнул Кирк.

Краем глаза Кирк заметил, что все обернулись на его крик. Хорошо, подумал Кирк. Это мне только на руку. Партиони тоже испуганно огляделся.

— Ты что, командир?! — прошептал он. — Не нужно об этом…

— Нужно!!! — Кирк и не собирался понижать голос — Нужно! Я не хочу получить нож в спину от того, кого мне же и приходится волочь на собственном горбу! Или ты сейчас расскажешь, что тебе известно, или желание Дитриха частично будет исполнено!

— Что случилось? — раздался за спиной голос Рогова.

— Мигель Партиони хочет рассказать кое-что важное, — уже спокойнее произнес Кирк. Он даже не обернулся, хотя слышал, как подходят Рогов и остальные. Даже, кажется, Келли подошел. Но Кирку сейчас было не до того, что подумают о нем. Он хотел знать правду, и