Вот почему Тенчен-Син еще раз отправился в Лабиринт три года назад — он разыскивал своего брата. И Тенчен-Син не просто так помогал раненому Грону Келли, исчезнувшему вместе с Казарад-Сином, и так неожиданно вернувшемуся обратно год спустя.

Братья?! Но как же тогда догадки о генной инженерии?…

Кирк принялся изучать данные о Кассилии и через полчаса уже с уверенностью мог сказать, что ни в одной семье Син не было ребенка по имени Тенчен, возраст которого позволил бы предположить, что он и является знакомым Кирку Тенчен-Сином. Так что, имя это, скорее всего, было дано ему в каком-нибудь исследовательском институте и ничего общего не имело ни с одним кассилианским кланом.

А вот Казарад-Сина Кирк нашел. Это имя было на Кассилии легендарным — такое имя могли дать своему сыну только очень заслуженные кассилиане. Потому что имя это много веков назад носил основатель клана Син, объединивший многие племена и создавший первое на Кассилии государство. И родители получили право назвать так своего ребенка за какие-то значительные заслуги. Какие именно, Кирк не понял, но отец Казарад-Сина был одним из четверых на Кассилии полным кавалером «Зеленой Ветви» — особо почетной награды. Скорее всего, именно его ДНК и использовалось при создании Тенчен-Сина. Так что с Казарад-Сином они, можно сказать, и впрямь были братьями.

Ну, с этим все более или менее понятно, подумал Кирк. А вот со всем остальным…

Выходила очень интересная картина. «Луч Света» посылает группу в Лабиринт; в составе группы оказываются Тенчен-Син, Казарад-Син и Грон Келли; двое последних пропадают без вести; Тенчен-Син, вероятно, продолжает разыскивать в Лабиринте своего брата и находит Келли… Возможно, что Келли что-то знал. Что-то такое, что заставило кассилианина вытащить его из смертоносного города. Но Келли умер. И было это в семьсот шестом году. И через два года Тенчен-Син пришел к Аллану Дитриху и о чем-то ему рассказал. И после этого Дитрих принялся гнать своих подчиненных на Анкор, группу за группой. И в прошлом году они опять нашли тут Грона Келли. Который по дороге умер. Снова умер. Чтобы несколько дней назад вновь вернуться из Лабиринта…

Кирк задумался.

А был ли вообще Арнольд Дитрих? Отправлялся ли он в Лабиринт? И если нет, то зачем Дитрих направил туда его, Кирка ван Детчера?

Глубокое сканирование мозга, подумал Кирк. Сколько миллиардов может стоить подробнейшая карта Лабиринта Анкора? У Дитриха очень хорошая карта, но на ней еще масса белых пятен. Что нужно для того, чтобы составить полную карту?

Мозги одного человека, сам себе ответил Кирк.

Человека, побывавшего в Лабиринте и сумевшего вернуться обратно.

Или умеющего каким-то чудом ВОЗВРАЩАТЬСЯ обратно, раз за разом, даже после смерти…

Проникающего каждый раз все дальше и дальше в Лабиринт, постоянно выносящего оттуда все новые и новые сведения…

Грон Келли, подумал Кирк.

Грон Келли…

Первым исследователям Лабиринта было намного легче. Хотя бы просто потому, что они могли посадить свой корабль сравнительно недалеко от одних из ворот мертвого города. Но с той поры прошло уже более четырех веков. И в течение всего этого времени на Анкор ежедневно садились космические корабли. Вначале частные, затем — Имперского Военного Флота, затем снова частные… И далеко не всем из них удавалось впоследствии покинуть планету.

Чем меньше людей или чужих было в составе группы, тем большая сумма доставалась каждому из них в случае успеха. Поэтому экипажи в первое время были очень немногочисленными — от силы пять или шесть членов. Они уходили в Лабиринт, оставляя за пределами защитного поля пустой корабль. И часто бывало так, что все они гибли в мертвом городе. А корабль оставался на выжженной площадке, словно памятник ушедшим.

Потом кое-кто сообразил, что гораздо разумнее было бы поступать иначе. К чему лезть в смертельно опасные переулки, когда можно просто подкараулить удачливых старателей, возвращающихся на свой корабль с добычей? Сюрпризы Лабиринта намного опаснее опьяненных удачей и потому беспечных охотников за сокровищами, которым повезло в мертвом городе, но вполне могло и не повезти за его стенами.

Иногда случалось, что перестрелки устраивали сразу же после посадки — два или даже три корабля, экипажи которых хотели заранее обезопасить себя от конкурентов. И огонь в этом случае зачастую велся из корабельного оружия, превращавшего корабли соперников в дымящиеся развалины.

Во время Большой Войны вокруг Лабиринта устраивались минные поля — любой ценой не допустить противника к сокровищам, могущим дать ему военное превосходство. Это тоже не делало посадку корабля приятной. Часто Имперские или Каилишские корабли подрывались на своих же собственных минах.

Тут же устраивались и временные космодромы, которые во время внезапных и успешных атак противника превращались в завалы покореженного металла.

После Большой Войны на Анкор бежали многие военные преступники и дезертиры из обоих галактических государств. Они скрывались от наказания, бросая свои корабли на произвол судьбы там, где им удавалось совершить посадку. Благо, к тому времени вокруг Лабиринта было уже навалено порядочно всякого железа, где можно было надежно спрятаться от чужих глаз. А что касается продуктов питания… Что ж, корабли-то продолжали прилетать, привозя эти самые продукты. Правда, кроме них на кораблях имелся еще и совершенно излишний в данной ситуации экипаж, но это дело было легко поправимо.

К три тысячи семьсот девятому году Лабиринт уже был окружен широкой полосой, представлявшей собой самое настоящее корабельное кладбище. В некоторых местах невозможно было посадить корабль ближе, чем в шестидесяти километрах от стен Лабиринта. И весь этот путь до вожделенных ворот приходилось проделывать, постоянно ожидая выстрела из-за какой-нибудь насквозь проржавевшей развалюхи.

В самом Лабиринте бластеры и плазменные разрядники были бесполезны, как и все прочее стреляющее и взрывающееся железо. Но за пределами защитного поля оно очень даже неплохо функционировало. И многие искатели приключений и больших денег часто не доходили даже до ворот Лабиринта.

Смерть шагнула через силовое поле и вышла за пределы мертвого города. Она вышла в обличии представителей различных рас, не признающих иного закона, кроме закона первого выстрела. И поэтому Кирк ван Детчер был доволен, что «Звезда Победы» совершила посадку в столь удобном месте — сравнительно недалеко от цели, всего каких-нибудь двадцать километров отделяло сейчас группу от ворот Лабиринта. Но это были двадцать километров смертельно опасной дороги, которую им еще только предстояло пройти.

Пилот «Звезды Победы» сумел посадить корабль на крошечный пятачок между порыжевшими от времени останками какого-то космического хлама.

— Мы и в прошлый раз тут садились, — радостно объявил пилот, поворачиваясь к Кирку. — Совсем недалеко от ворот, идти вам получится не так уж долго.

Пилот замолчал, видимо ожидая от ван Детчера слов