Лёню Ромашкина в бригаде знали все, ибо это был единственный человек, который на прыжках умудрился приземлиться на личный автомобиль заместителя командира бригады по воспитательной работе. Все претензии Лёня отмёл в сторону. и в результате его кандидатура была выдвинута тем самым бригадным воспитателем, на всё том же совещании у командира бригады. Полковник сказал, что Ромашкин весьма полезная личность на предстоящих учениях, ибо он занимается……. Чем занимается майор Ромашкин, никто так вспомнить и не мог. Начали допрашивать начальника отделения кадров. Выяснилось, что Лёня стоит по штату в моём отделении, но его там никто не видел. Воздушно-десантная служба попыталась взять майора под свою опеку, ибо Ромашкина на прыжках бросали на пристрелку (прыжок для определения силы и скорости ветра). Хотя для этих целей бросать положено было ПДММ ( парашютный десантный мешок мягкий), бросали всегда Лёню, мешок в случае утраты и порчи списать было очень муторно а майоров у нас в бригаде полно, поэтому воздушно-десантную технику берегли. Комбриг однако, призадумался, от напряжения его голова закачалась он немножко всхрапнул, встрепенулся и объявил всем что Ромашкин тоже включен в состав группы, а в случае если действительно эту особую РГ придётся выводить, то вывод в тыл противника будет осуществлён воздушным путём парашютным способом.

……………………………………………………………………………………………………..

Чувство того, что надвигается какая-то неприятность, надвигалось неотвратимо. А когда я выглянул в окно и увидел бегущего по плацу зампотыла, то стало ясно, что скоро будет армаггедон, ну не мирового масштаба, а так небольшого бригадного. Толстый зампотыл на самом деле не бежал, а катился по обледеневшей дорожке и не мог остановиться, врезавшись в трибуну на плацу и разогнав по дороге роту, занимавшуюся строевой подготовкой начальник тыла остановился, перевёл дух и вальяжно двинулся дальше. А я, в это время, находясь в состоянии панического страха, намеревался выдвинуться в кафе и слопать парочку пирожных, дабы заглушить неясную тревогу. Однако так и не успел, зазвонил телефон. Звонок я проигнорировал и кинулся к двери, но было поздно, на входе меня встретил посыльный по штабу и объявил, что меня желает видеть комбриг.

Предчувствия не обманули. Меня назначили командиром той самой особой группы, которую я сам же и придумал. Радость моя была беспредельна, и поэтому я всё-таки выдвинулся в кафе и съел два пирожных. После принятия пищи настроение некоторым образом улучшилось. Может всё-таки и не потребуется эта нелепая группа, и на учениях обойдутся без неё, и зря я так переживаю. Покурив, я пошёл рисовать 'решение на применение' и набирать всякие пояснительные записки. В пункте о противнике я от скудоумия и мелкого желания кому-нибудь напакостить, упомянул своего товарища Вову Черепанова: ' Воспользовавшись критической ситуацией в приграничном регионе, государственную границу перешла группа под руководством майора запаса Черепанова, в течении нескольких суток незаконное вооружённое формирование насиловало скот угоняло женщин, и агитировало местное мужское население идти на службу по контракту в ряды ВС РФ , что бы таким образом снизить их боеспособность'. То, что мне не достанется за написанный бред, я был уверен на девяносто процентов, начальник штаба если и проверял то, только поверхностно не вникая в суть. Комбриг, когда проверял, то в первый раз говорил переделать все и немедленно. Некоторые офицеры впадали в ступор и в течении бессонной ночи пытались всё исправить, изводили кучу бумаги и портили карты. Когда-то я тоже так же мучался. Теперь я просто громко кричу, 'Есть' запираю документы в сейф и на следующее утро подаю их командиру в том же самом виде, что и вчера.

-Вот совсем другое дело,- восклицает полковник и подписывает всё, не глядя.

Когда все было сделано, и подписано я решил всё-таки собрать весь личный состав назначенной группы и как-то обозначить приоритеты. Обзвонив всех, я назначил встречу возле штабной курилки, пригрозив за неявку сдать всех комбригу и посодействовать в лишении 'тринадцатой' на сто процентов. Собрались все, чем несказанно смутили бригадного заместителя по воспитательной работе. Воспитатель чувствовал подвох, и поэтому решил на всякий случай доложить командиру. Полковник, выслушав доклад, решил сам посмотреть, что за сборище и, обойдя штаб по периметру начал выглядывать из-за угла. Однако заместитель начальника штаба по службе войск увидев в окошко фигуру прячущуюся за углом высунулся в форточку и заорал во всё горло :

- Ээээ какой там мудила ссыт под окнами штаба!!! Аааа товарищ полковник это вы, ничего, ничего страшного сам маюсь, всё не дождусь, пока ремонт в штабном туалете сделают, кстати, товарищ полковник надо бы строителям люлей накатить, а то они совсем.

Комбриг замахал руками, и уже не таясь как будто, так и надо вышел из-за угла.

Пачишин увидел комбрига первым подал команду :

- Товарищи офицеры!!,-и после этого двинулся к полковнику строевым шагом, потом опомнился и, не убирая руки от головного убора развернулся и затопал обратно в курилку.

-Товарищи офицеры,- ответил полковник,- и стал всех с подозрением осматривать,- а что это вы здесь делаете?,- задал он киношный вопрос и уставился на меня.

- Товарищ, полковник, провожу совещание особой группы, намечаем план работы,- отбрехался я.

- Действительно,- удивился комбриг, все люди, назначенные здесь, однако молодцы, разрешаю вам проводить свои совещание в классе оперативной подготовки.

- Есть, товарищ полковник у нас еще одна проблема у нас нет оперативного офицера, а на такие группы оперативный положен кто-то из заместителей..

-Действительно. Назначу я вам оперативным офицером, наверно своего заместителя по воспитательной. А то он так переживает, так переживает.

Воспитатель, узнав, что теперь он непосредственно отвечает за нашу группу, высказался кратко и ёмко:

-Вот суки!

……………………………………………………………………………………………………..

Учения уже шли полным ходом третьи сутки и все офицеры штаба, метались как угорелые, засыпая на ходу. Я перемещался только от компьютера к карте, по несколько раз перепечатывая различные