читать:
«Ой, да не вечер, да не вечер, да над моею головой! Да среди ровныя долины дуб зеленеет молодой. Ой, летят утки и два гуся, ой, светит полная луна! Эх, кого люблю, не дождуся, да разбудите вы меня-а- а!»
Баба Катя закончила на мотив знаменитой «Калинки» и притопнула пяткой. Сама собой вспыхнула свеча в коробочке с песком, а под платком явно заколыхалась вода. Но самое главное – Наташа с закрытыми глазами поднялась с дивана и с покорно опущенными плечами встала напротив нас.
– Приступаем ко второму этапу, – шепотом объявила гадалка. – Бери свечу и трижды обходи вокруг Натальи.
Я послушно двинулась, как мне было указано, пытаясь избавиться от неприятного ощущения, что Наташа сквозь плотно сомкнутые веки смотрит на меня. А тем временем гадалка запела приятным негромким голоском старинную плясовую, только с немного измененным текстом:
– Какого еще «добра молодца»?! – возмутилась было я, но гадалка шикнула на меня и велела передать ей свечу. Я только протянула руку с огарком, как вдруг Наташа, не открывая глаз, молниеносно перехватила у меня свечку!
– Нельзя! – не своим голосом вскричала гадалка, но было поздно.
Наташа открыла глаза, и мы увидели, что зрачки в них серебряно-зеркальные. Зеркала отразили пламя свечи, и Наташа внезапно начала двоиться, троиться, умножая свои копии, которые выходили за черту защитного круга и превращались в скалящихся злобных чудовищ.
– Где я? – мертво спросила Наташа.
– Где, где, где? – глумливым хором подхватили ее двойники.
– Вика! – закричала баба Катя. – Держи настоящую! Не дай ей выйти за черту!
– А как я определю..
– Смотри быстрее!
И гадалка разбила одно яйцо над белым платком, покрывавшим чашу. Из яйца во все стороны на многочисленных Наталий брызнула ярко-алая кровь. Мороки тут же исчезли, шипя и воя, а я схватила за руку оставшуюся Наташу. Она посмотрела на меня бессмысленным, но все-таки человеческим взглядом, из ее глаз исчез зеркальный блеск... Неожиданно ее начало рвать, баба Катя едва успела подставить чашку с водой. И тут мы увидели, как изо рта Наташи в воду упала маленькая зеленая ящерица. Вода закипела, гадалка быстро накрыла чашку платком и пробормотала: «Чур нас, чур!» Я крепко держала Наташу за плечи, она дрожала и вдруг прошептала вполне осмысленно: «Мне плохо. Помогите».
– Усади ее на диван, – приказала мне баба Катя. – Дело идет на лад, тьфу, тьфу, кабы не сглазить!
Опять-таки из своей таинственной юбки гадалка извлекла пластиковый стаканчик, потерла его пальцем, пошептала и разбила в него второе яйцо. Обычное, с желтком и белком. Взболтала погасшим oгарком свечи и протянула мне.
– Дай ей, пусть выпьет залпом.
Наташа испуганно смотрела то на гадалку, то на меня.
– Пей, это лекарство! – сунула я ей стакан. Наташа повиновалась.
– Какая гадость! – поморщилась она. – Ой, как же у меня голова болит! Скажите, пожалуйста, милые дамы, кто вы такие и как я сюда попала?
Гадалка махнула рукой, и мы перешли на телепатическую связь.
– Наташенька, ты послушай нас внимательно, – улыбаясь как постригшийся в монахи аллигатор, заговорила баба Катя. – Ты тут не случайно. Злые люди на тебя плохую болезнь наслали, а мы вот сейчас тебя вылечим.
– Кто это – вы? – недоверчиво сощурилась Наташа. – Народные целители?
– Они самые, девонька... Ты рубашечку-то с себя сними, не стыдись, что нагая, окромя нас, тут нет никого, некому подсматривать. Вот так. А теперь возьми яичко правой рукой, смотри не разбей, да и поводи им по всему своему телу... Аккуратней, милая, это очень важная процедура.
Я только и могла, что наблюдать, как Наташа неумело, но старательно ведет куриным яйцом по своим плечам, животу, бедрам... Гадалка была права – это самый важный этап исцеления. Если яйцо разобьется, все пойдет прахом, к Наташе не только не вернется прежняя память, она и вновь обретенного разума лишится. Причем необратимо. Навсегда.
Но все прошло успешно. Гадалка осторожно приняла из рук Наташи яйцо и проговорила над ним: «Меж высоких хлебов затерялося, меж гремучих холмов закаталося, горе-горькое по свету шлялося, да Наталье оно не досталося!» Яйцо вспыхнуло в ее руках и развеялось белым дымом.
– Вот и все, – устало выдохнула баба Катя. – Сеанс окончен. Вика, ты подыщи Наталье какую-нибудь одежонку, не след ей голяком стоять...
– Вика? – Наташа внимательно уставилась на меня. – Почему мне кажется, будто я тебя знаю? Мы знакомы?
– Еще как, – кивнула я, радуясь тому, что все-таки память к Наташе вернулась избирательно.
– Странно... – Наташа оглядывала комнату Баронета, покуда я доставала из предусмотрительно прихваченного с собой баула кое-какие свои одежки. Благо у нас с Наташей размер почти одинаковый. – Вика, скажи, это ты меня сюда привела?
– Честно сказать, тебя доставила сюда милицейская бригада. Вот, примерь. По-моему, это платье тебе подойдет.
Наташа натянула платье, поискала глазами зеркало.
– Тебе идет, – успокоила ее я.
– Да? А по-моему, красный меня слегка полнит... Что?! Вика, ты сказала, что я попала сюда с милицией?!
Ох, елки-палки! И что же я сейчас должна сочинять, чтобы она не потеряла вновь обретенный разум?
– Наташа, видишь ли, тебя обнаружили на вокзале, без сознания, денег и документов. При тебе была только записка с адресом этой квартиры. Ну, тебя сюда и доставили, просто никакую. А мы, я и народный знахарь Катерина Измаиловна, по счастливому стечению обстоятельств, как раз тут занимаемся целительством, траволечением, ароматерапией; вот решили тебя тоже... исцелить заодно...
