люди, все эти дети остались бы живы.

Ричард почувствовал комок в горле.

— Зедд, но ведь ты не мог знать...

Он подумал, что старик сейчас взорвется, начнет кричать и ругаться, но тот лишь пожал плечами.

— Учись на моей ошибке, Ричард. Если она пойдет тебе впрок, значит, все эти жизни не пропали даром. Может, моя история послужит уроком, который поможет спасти всех от владычества Даркена Рала.

Ричард потер руки, пытаясь хоть немного согреться.

— А почему в Вестландии красные фрукты безопасны?

— Всякое заклинание имеет предел. Это было ограничено расстоянием, на которое оно распространяется от того места, где произнесено. Оно дошло как раз до границы между Срединными Землями и Вестландией. Границу нельзя было провести там, где действовало отравляющее заклинание, иначе в Вестландии осталось бы волшебство.

Ричард сидел, погруженный в молчание, и размышлял.

— А есть способ избавиться от этого? — спросил он наконец. — Сделать так, чтобы красные фрукты перестали быть опасными?

Зедд улыбнулся. Ричарду это показалось странным, но он был рад видеть улыбку старика.

— Рассуждаешь как волшебник, мой мальчик. Думаешь, как снять заклинание. — Зедд снова нахмурился, всматриваясь во тьму. — Конечно, должен быть способ снять заклятие. Я мог бы заняться этим и выяснить, что тут можно сделать. Если нам удастся победить Даркена Рала, я непременно попробую это осуществить.

— Отлично. — Ричард зябко запахнул полы плаща. — Каждый должен есть яблоки, когда захочет. Особенно дети. — Он взглянул на старика. — Зедд, я запомню урок, обещаю. Я не подведу тебя, не забуду о тех, погибших.

Зедд улыбнулся и отечески потрепал Ричарда по плечу.

Друзья молча сидели, наслаждаясь ночной тишиной и спокойствием взаимопонимания. Они размышляли о том, что им не дано было знать: что их ждет впереди.

Ричард думал о том, что им предстоит сделать, о Панизе Рале и о Даркене Рале. Он думал о том, каким все кажется безнадежным. «Думай о решении, — сказал он себе, — не о задаче. Ты — Искатель».

— Ты должен кое-что сделать, Волшебник. По-моему, сейчас нам самое время исчезнуть. Даркен Рал достаточно долго следил за нами. Ты можешь сделать что-нибудь с этим облаком?

— Знаешь, я думаю, ты прав. Хотел бы я знать, как его удалось прицепить к тебе, но не могу это выяснить. Так что придется придумать что-нибудь другое. — Он задумчиво погладил пальцами острый подбородок. — Ты не заметил, с тех пор, как облако следует за тобой, шел дождь, или хотя бы было пасмурно?

Ричард задумался, припоминая каждый день. Когда убили отца, стоял туман. Казалось, это было так давно.

— Ночью, перед тем как я нашел змеиную лозу, в Охотничьем лесу прошел дождь, но после этого все время держалась ясная погода. Я не помню, чтобы со дня смерти отца хоть раз было пасмурно. По крайней мере ничего, кроме пары высоких жидких облачков. А что?

— Ну, думаю, у нас есть возможность обмануть твое облако, даже еcли если не удастся от него отцепиться. Если небо все время было ясным, значит, тут не обошлось без Даркена Рала. Он разогнал все облака, чтобы без труда найти это. Просто, но эффективно.

— А как ему удалось разогнать облака?

— Он наложил на это облако заклинание, отпугивающее все остальные, а потом прицепил облако к тебе.

— Тогда почему бы тебе не наложить на него заклинание посильнее, чтобы оно собирало другие облака? Пока Рал сообразит в чем дело, его облако затеряется среди других, и он не сможет отыскать его и развеять твое заклинание. А если Рал прибегнет к очень сильной магии, пытаясь разогнать облака и найти это, то, не зная, что ты сделал, он только отгонит свое облако, и тогда связь между нами порвется окончательно.

Зедд удивленно уставился на него и заморгал.

— Проклятие! Ричард, ты абсолютно прав! Мой мальчик, мне кажется, из тебя выйдет превосходный волшебник.

— Нет, спасибо. Хватит с меня одной невыполнимой обязанности.

Зедд откинулся назад, наморщил лоб, но ничего не сказал. Он сунул руку в карман, извлек оттуда камешек и бросил его на траву перед Ричардом.

Затем Волшебник поднялся и начал проделывать над камешком пассы руками.

Внезапно камешек превратился в огромную глыбу.

— Зедд! Да это же твой Облачный Камень!

— Так и есть, мой мальчик, это камень чародеев. Давным-давно мне передал его отец.

Пальцы Волшебника двигались все быстрее и быстрее, пока не вспыхнул свет и не завертелись в бешеном вихре цветные всполохи. Чародей продолжал делать пассы, соединяя и перемешивая разноцветные струи. Все происходило в полной тишине. Воздух наполнился запахом весеннего дождя. Наконец Волшебник остановился, удовлетворенный.

— Поднимись на камень, мой мальчик.

Ричард неуверенно ступил на камень, в луч света. Свет подрагивал и приятно грел кожу. Искателю показалось, будто он лежит на песке, под ласковым летним солнышком, только что выбравшись из прохладного озера. Он наслаждался ощущением тепла и безопасности, полностью отдавшись во власть света. Руки его сами собой поднялись, простираясь в стороны, голова откинулась назад. Он глубоко вздохнул и закрыл глаза. Это было чудесно.

Ричарду казалось, что он плывет в потоках света. Его переполнила радость.

Он ощутил жизнерадостную, непрерывную связь со всем, что есть в мире. Он был одновременно деревьями, травой, жуками, птицами, всеми живыми существами, водой и даже воздухом. Он чувствовал себя не отдельной личностью, а частью единого целого. По-новому проявились взаимосвязи вещей. Он был и бессилен и могуществен одновременно. Он смотрел на мир глазами всех существ, окружавших его. Это было так захватывающе, так потрясающе. Он слился с птицей, парящей в поднебесье, смотрел на мир ее глазами. Голодный и утомленный, охотился вместе с ней за мышью и видел внизу костер и спящих вокруг людей.

Ричард позволил своему «я» развеяться по ветру. Он стал никем и всеми сразу, почувствовал их нужды, вдохнул их тревоги, попробовал их радость, осознал их желания, а потом дал всему раствориться, обратиться в ничто, и оказался в пустоте. Один во всей вселенной. Единственный, существующий в мире. Затем он отдался во власть света, который привел его к другим, к тем, кто стоял до него на этом камне: к Зедду, к отцу Зедда, к другим волшебникам, которые жили сотни, тысячи лет назад. Один за другим проходили они нескончаемой чередой. Всем существом он чувствовал их присутствие. Они делили с ним слезы изумления, катившиеся по щекам.

Руки Зедда взметнулись, рассеивая волшебную пыль. Пылинки, загадочно мерцая, завертелись вокруг Ричарда. Он не оказался в самом центре сверкающего вихря. Искры замедлили свой бег и собрались перед ним. Звеня, как хрустальный колокольчик, пыль взметнулась к небу, словно взбежав по бечевке невидимого воздушного змея. Казалось, звук поднимается вместе с ней, выше и выше. Мерцание достигло змеевидного облака и втянулось в него.

Облако вспыхнуло цветами радуги. Вдоль линии горизонта заиграли нетерпеливые искры, пронзившие ночную тьму теплыми, веселыми огоньками.

И вдруг в одно мгновение мерцание исчезло, облако померкло, а свет, струившийся из волшебного камня, сокрылся в нем, будто его никогда и не было. Наступила тишина. Ричард очнулся. Он снова стоял на обычной скале и смотрел широко раскрытыми глазами на улыбающегося Зедда.

— Зедд, — прошептал он, — теперь я знаю, почему ты все время торчишь на скале. Со мной такого никогда не было. Я и представить себе не мог, что это возможно.

Зедд понимающе улыбнулся.