Он услышал, как Кэлен всхлипывает за его спиной.

— Ричард, если ты хочешь, чтобы я оставила тебя, не бойся прямо сказать мне об этом. Я тебя пойму. К таким вещам Исповедницы привыкают.

Он посмотрел на догоравший костер и зажмурился, стараясь сдержать слезы. Ричард чувствовал боль в груди, дышал с трудом.

— Прошу тебя, Кэлен, скажи, есть ли... есть ли хоть какая-то возможность... чтобы... мы с тобой.

— Нет, — простонала она.

Он постарался удержать дрожь в руках. Все для него было потеряно.

— Кэлен, — заговорил он наконец, — есть ли какой-то закон, или обычай, или что там еще, который запрещал бы нам быть друзьями?

— Нет, — ответила она плача.

Ричард повернулся и обнял ее.

— Именно сейчас я нуждаюсь в друге, — прошептал он.

— Я тоже. — Она плакала, обнимая его, положив голову на его грудь. — Но я сама больше не могу.

— Я знаю, — сказал он, чувствуя, как по щекам текут слезы. — Но, Кэлен, я люблю...

Она приложила палец к его губам.

— Не говори этого! — вскрикнула она. — Пожалуйста, Ричард, никогда этого не говори.

Она могла помешать ему произнести это вслух, но только — не думать и чувствовать.

Кэлен, рыдая, прильнула к нему, а он вспоминал, как тогда, в приют-сосне, после их первой встречи, когда подземный мир чуть не заполучил ее, она также прильнула к нему, и он тогда подумал, что Кэлен не привыкла к тому, чтобы ее обнимали. Теперь он понимал, почему.

Огонь гнева начал разгораться среди пепла надежды.

— А ты уже выбрала себе пару?

Кэлен покачала головой.

— Сейчас у меня есть более важные дела. Но если мы победим и я останусь жива, то должна буду это сделать.

— Раз так, пообещай мне кое-что.

— Если смогу.

Ричард почувствовал, как у него пересохло в горле, и с трудом смог произнести:

— Обещай, что не выберешь никого, пока я не вернусь в Вестландию. Безразлично, кто бы это ни был.

Кэлен подавила рыдания.

— Обещаю.

Он все еще держал ее в объятиях, пытаясь вновь прийти в себя, борясь с подступающим отчаянием. Наконец он заставил себя улыбнуться.

— А в одном ты не права.

— Это в чем же?

— Ты сказала, что Исповедницы не подчинялись еще ни одному мужчине. Но ты ошиблась. Мне подчиняется сама Мать-Исповедница. Ведь ты поклялась защищать меня. И я заставлю тебя выполнять обязанности проводницы.

Кэлен через силу засмеялась.

— А ведь, пожалуй, ты прав. Поздравляю! Ты первый, кому это удалось. Ну и что прикажет мой хозяин своей проводнице?

— Чтобы она больше не доставляла мне беспокойство, пытаясь покончить с собой. Ты нужна мне. И еще. Чтобы доставила меня к королеве, чтобы мы могли добыть шкатулку, встретиться с Даркеном Ралом и потом, с помощью проводницы, благополучно вернуться.

Кэлен кивнула.

— Будет исполнено, повелитель. — Она отстранилась от него, положила руки ему на плечи и сильно стиснула их, улыбаясь сквозь слезы.

— И как это получается, что благодаря тебе я чувствую себя лучше даже в самые скверные минуты моей жизни?

Ричард пожал плечами, снова заставил себя улыбнуться, хотя ему было страшно тяжело, и сказал:

— Я — Искатель Истины. Я все могу. — Он хотел сказать еще что-то, но осекся.

Ричард перестал улыбаться, и она покачала головой.

— Ты исключительная личность, Ричард Сайфер, — прошептала она.

А он желал только одного — выплакаться где-нибудь, где его никто не увидит.

Ричард затоптал тлеющие угольки — единственное тепло в холодном утреннем воздухе. Небо стало светло-синим, с запада подул резкий ветер.

«По крайней мере, — подумал Ричард, — ветер в спину». У ног его лежала та палка, которую Кэлен приспособила, чтобы зажарить кролика.

При мысли о том, что он, лесной проводник, учил ее таким вещам, Ричард покраснел. Мать- Исповедница выше, чем королева. Королевы кланяются Матери-Исповеднице... Никогда в жизни он не чувствовал себя так глупо.

Зедд пытался его предупредить, стоило только послушать Волшебника.

Ричард ощутил страшную пустоту. Он вспоминал о брате, о друзьях, о Зедде, о Чейзе. По крайней мере он не одинок. Он смотрел, как Кэлен взваливает на плечи мешок. «А у нее, — подумал Ричард, — никого нет. Даже Исповедниц. Она осталась одна во всех Срединных Землях, окруженная людьми, которых пытается спасти и которые боятся и ненавидят ее, или врагами, которые хотят ее убить. И нет даже Волшебника, который мог бы защитить ее». Ричард понимал, почему она боялась ему об этом рассказать. Он ведь ее единственный друг. И нельзя же думать только о себе. Если он может быть ей только другом, пусть так, даже если это убьет его.

— Наверное, трудно было рассказать мне все это? — спросил он, вешая меч на пояс.

Кэлен закуталась в плащ, защищаясь от холодного ветра. Ее лицо вновь стало непроницаемым. Только тот, кто хорошо знал Кэлен, смог бы прочесть в ее глазах свидетельство перенесенной боли.

— Было бы легче убить себя, — ответила Кэлен.

Она повернулась и пошла вперед по тропе, и он — следом. Интересно, если бы она все рассказала с самого начала, остался бы он с ней? Боялся бы он ее, как все остальные? Может, она и была права, не решаясь сказать ему правду, но кто знает, что бы он чувствовал сейчас, сложись все иначе?

К полудню они достигли перепутья, отмеченного камнем высотой примерно по пояс Ричарду. Ричард остановился, разглядывая вырезанные там символы.

— Что бы это значило?

— Здесь указаны дороги к разным городам и селениям и расстояние до них. — Кэлен кивком указала на одну из троп. — Если мы хотим избежать встречи с местными жителями, лучше повернуть сюда.

— А насколько это дальше?

Кэлен снова посмотрела на камень.

— Обычно я хожу из города в город по дорогам, а не по лесным тропинкам. На камне тоже обозначено расстояние только по дорогам, но я думаю, по тропе на несколько дней дольше.

— А есть ли поблизости города?

— Да, часах в двух ходьбы Хорнерз-Милл. А что?

— Мы могли бы раздобыть лошадей, и тогда дело пойдет куда быстрее.

Она посмотрела на дорогу, ведущую в Хорнерз-Милл, словно пытаясь разглядеть отсюда далекий город.

— В Хорнерз-Милл обрабатывают дерево, там — лесопилка. У них должно быть много лошадей, но для нас это может оказаться не так хорошо, как ты думаешь. Я слышала, что они сочувствуют Д'Харе.

— Все же можно посмотреть, есть ли лошади. Возможно, так мы выиграем день пути. У меня есть серебро и пара золотых слитков, так что мы в состоянии заплатить.

— Ну, если соблюдать осторожность, то можно и посмотреть. Только не вздумай показывать им золото и серебро с клеймом Вестландии: во всем, что идет с запада, эти люди видят угрозу. Россказни и