Я скептично на него посмотрела, но разубеждать не стала. Думаю, Пушок и сам все понял, потому что мгновенно развернулся помахать лапкой ускользающим собачкам, в чьем спасении он, храбрейший, не принял никакого участия...

– Эгей! Теперь оно будет гоняться за вами и вам от него не отделаться! Оно найдет вас везде, и вам придется попыхтеть! – Втянувший нас в эту авантюру карлик, приплясывая, вышел из ближайшей подворотни. Ведь с самого начала было видно, что с этим прохиндеем надо держать ухо востро, но мы попались в ловушку словно младенцы.

Командор быстро протянул руку и сгреб плясуна за воротник:

– Откуда ты узнал, что сегодня очередь Огненных псов? Ты многое недоговариваешь, дружище...

– Отпусти меня, каланча, я королю пожалуюсь! – попытался выкрутиться Славэк, но, когда Профессор демонстративно выпустил когти, тут же сбавил тон: – Не спрашивайте того, чего я пока не могу рассказать. Главное – вы нынче уразумели, что я не вру и призраки Праги в опасности. Теперь как, подсобите? Со временем у нас нехватка.

– Куда мы денемся, милый? Но чтобы разобраться в этой чертовщине, нам нужны все интимные подробности, – сладким голосом пропела я, кокетливо поигрывая ножом перед носом карлика.

– Это не шутки, – скрестив руки на груди, надулся он.

– А по-моему, ты просто увиливаешь от ответа.

– Плюнь на него, Алиночка, сами разберемся, – мрачно резюмировал кот.

Славэк сразу стал необычайно серьезен, посмотрел по сторонам и сделал нам знак наклониться.

– Ладно, я скажу... Гармонага, – понизив голос, но отчетливо выговаривая каждую букву, прошептал он.

– Так называется это гипертрофированное зло? – недоуменно переспросила я. По выражениям лица и морды Орлова и Профессора соответственно было видно, что и для них это слово новое.

– Я уже и так все сказал! Не спрашивайте меня больше ни о чем, а теперь я пойду, пожалуй. Король любит по утрам строить нас и заставляет маршировать, а может и принудить весь день дубасить бычьим пузырем придворных, хочу успеть вздремнуть часок-другой перед рабочим днем.

Испуганно озираясь, похоже, из-за этого таинственного Гармонаги, карлик поспешил в сторону дворца. Ему действительно надо поторопиться – рабочий день у чехов начинается с четырех утра...

Мы же, вполне довольные собой, гуськом двинулись к дому «У золотого грифона». Вторую ночь толком не спим, но Прага компенсирует все, я не уставала любоваться поразительной красотой и величием этого города.

До гостиницы оставалось всего пара кварталов, как мы увидели в конце улицы яркое пламя.

– Там что-то горит.

– Надеюсь, не очередной призрак, – устало выдохнула я.

– Сколько же их здесь?! – в отчаянии всплеснул лапами Профессор и оказался прав.

Подойдя поближе, мы увидели худощавую девушку в белом платье. Нет, физически она не горела, то есть не разгуливала в одеянии из языков пламени. Она просто очень ярко фосфоресцировала, словно кто- то не пожалел фосфора, измазав ее с ног до головы тройным слоем. Девушка молча тянула к нам костлявые руки и буравила умоляющим взором, преимущественно направленным на Алекса, причем так шустро плыла к нему по воздуху, что я едва успела перекрыть ее наступление.

– Под ноги смотри, фригидная! Чуть моего мужа не подожгла.

– Алина, не будь жестокой, ей точно нужна наша помощь, – упрекнул меня командор жалостливым тоном. Кот фыркнул, на этот раз он явно разделял мою точку зрения.

– Мы сегодня уже помогли целой труппе горящих мопсов – и теперь имеем право чуточку отдохнуть до утра! А если будем каждого призрака – по пути спасать, то на манускрипт уже никаких сил не хватит. Они просто нам на шею сядут, садятся уже, вы что, не видите? – вскричала я, и Пушок отсалютовал хвостом в знак полного согласия.

– Спасите меня... – хорошо поставленным голосом тонко пропела девица.

– Ну что я говорила? Уходим, пока ее соучастники не набежали. Кто же знал, что привидения такие навязчивые. – Я кивнула на фосфоресцирующую несчастную, которая меж тем заломила руки и принялась жаловаться:

– Меня задушил мой муж, а потом забрал детей и ушел, негодяй! Моя жизнь всегда была полна страданий, в детстве меня переехала телега, а в юности лягнула лошадь, в монастыре, где я училась, меня месяцами держали на хлебе и воде и заставляли сутками стоять на коленях на битом стекле, а когда я оттуда вышла, долгое время меня никто не хотел брать замуж. Это из-за моих коленок со шрамами... Хотите – покажу?

– Ну вот еще! Мы хотим спать спокойно, а коленки я и сама показать могу, причем без всяких слезливых историй. Короче, гражданочка, приходите со своим вопросом утром.

– Мое время ночь... – нагло возразила девица, смерив меня надменным взглядом.

– Алина, не будь такой черствой, – пораженно глядя на меня, произнес мой муж. – Бедная девушка пережила столько несчастий, бесчеловечно презирать ее только за то, что ей меньше повезло в жизни.

– Отлично. Хочешь, оставайся с нею, я и сама до кровати доберусь. С дороги не собьюсь, меня будет направлять страстное желание выспаться. Одной!

Командор с Профессором догнали меня через две минуты, на что я и рассчитывала, будучи твердо уверенной, что я для них ценнее призрака тощей нахалки.

– Ну и чего она хотела?