отправляться вниз по времени со своими хворями. Одевайся и валяй — Кит уже ждет не дождется тащить тебя в библиотеку.
— О Господи…
Следующие шесть дней прошли в лихорадочных сборах. Кит Карсон заставил его пройти курс такой напряженной подготовки, какой не являлся ему и в самых страшных снах. Он узнал, что говорить на сленге «Старого Запада» куда сложнее, чем просто имитировать произношение Джона Уэйна из вестернов, как делал он в борделях и игорных домах в прошлую свою поездку (большую часть которой он вообще предпочитал не вспоминать). А снаряжать пулями пистолеты, стрелявшие дымным порохом — даже современные их имитации, изготовленные из гораздо более прочных сплавов, — далеко не так легко, как просто зарядить шестизарядный револьвер и нажимать себе на спусковой крючок. Во всяком случае, если тебе нужно поразить цель, а шестизарядника в руках нет. И уж о такой штуке, как «пустоголовые патроны», он вообще не слышал. Он и сейчас понял только то, что в них можно напихать больше пороха, что вполне его устраивало. Большая энергия выстрела — неплохая штука, решил он, особенно если охотишься за «Ансар-Меджлисом» в Нижнем Времени.
Он научился и перезаряжать их. А пока он взвешивал пули, сортировал их по весу и отбраковывал хоть немного сплющенные, Кит обучал его сленгу Старого Запада. Скитер узнал, почему никогда не стоит трясти перхотью над грядкой, и почему джентльмен никогда не назовет даму киприоткой. Сделай он это, и муж дамы или ее отец запросто могут пристрелить его — с таким же успехом можно пойти и обозвать даму шлюхой.
И так продолжалось до тех пор, пока Скитеру не начало казаться, что мозги его взорвутся от перегрева.
Целых два дня провел он в тире, где Энн Уин Малхени устроила ему интенсивную тренировку по стрельбе — как с реальным оружием, так и на построенном ею тренажере, этакой «Аллее Хогана» с проекцией изображения на 360 градусов и множеством настоящих предметов, чтобы использовать их в качестве укрытия. Большую часть второго дня он провел именно в тренажере, отрабатывая распознавание цели и реакцию на угрозу применения оружия. Он узнал, как много способов промазать с ближней дистанции в условиях стресса. Первый день уступал второму в занятости, но не в интенсивности тренировок. В рукопашном бою Скитер ощущал себя как рыба в воде, но вот стрелять ему прежде не доводилось. Энн напялила на него электронные наушники, позволявшие ей продолжать урок, но ослаблявшие канонаду выстрелов с огневого рубежа.
— Из-за тебя мне пришлось выставить из очереди богатого туриста, и не могу сказать, чтобы это ему понравилось, — заявила она, подталкивая его к свободному месту на огневом рубеже. — Кит хочет, чтобы ты проторчал здесь весь день, Скитер, а это значит, у нас почти не остается времени на подборку оружия, боеприпасов и занятия по чистке оружия.
— Чистке оружия? — только и пролепетал потрясенный Скитер.
Кит уже нетерпеливо притаптывал у огневого рубежа.
— Основные составляющие начинки патронов образца тысяча восемьсот восемьдесят пятого года способствовали активной коррозии металла, да и сам дымный порох поглощает влагу. По этой причине стрелки того времени относились к чистке своего оружия прямо-таки фанатично.
— Может, мне разумнее взять то, с чем я хорошо знаком? Ну, например, большой охотничий нож? Я неплохо управляюсь с ножом, но все мои познания об огнестрельном оружии в чайной ложке уместятся.
— До отъезда мы заглянем, конечно, к Свену. Но нам противостоят вооруженные террористы, удерживающие заложников. Уж поверь мне, если дела по ту сторону Врат обернутся серьезно, тебе самому захочется иметь возможность нанести удар, оставаясь вне пределов досягаемости рук врага.
— Что ты берешь с собой? — поинтересовался Скитер у Кита, созерцая груду оружия, выложенного Энн на оружейном столе.
— Я всегда предпочитал «смит-вессон, пограничный» двойного действия. Облегченный вариант такого я потерял при пожаре в Сильвер-Плам, Колорадо, в восемьдесят четвертом году — за год до того времени, в которое мы отправляемся. Вот этот, — он взял один из револьверов, — имеет калибр тридцать восемь — сорок и ствол длиной шесть с половиной дюймов. Некоторые называют его «кавалерийским» пистолетом — он почти такого же размера, как пистолеты, сделанные перед Гражданской войной, которые возили привязанными поперек седельной луки. Правда, сам я ношу его на поясе. В качестве скрытого оружия я захвачу свой маленький пятизарядный «смит-вессон» тридцать восьмого калибра, двойного действия. Ствол его длиной всего три с половиной дюйма, так что его легко спрятать. А для прицельной стрельбы я предпочитаю винтовку «Винчестер 73» калибра тридцать восемь — сорок, того же, что и большой «смит-вессон». Она хороша на дистанциях около двухсот ярдов, но глаза у меня уже не те, что прежде, так что снайперские винтовки мне уже без надобности. Да и ты слишком плохо в этом разбираешься, чтобы возиться с ними.
— Почему тогда просто не взять хороший оптический прицел? — удивился Скитер и тут же сам ответил на свой вопрос:
— Потому, что это анахронизм, верно?
Кит усмехнулся.
— Вообще-то оптические прицелы вошли в обиход еще во время Гражданской войны, лет за двадцать до того времени, куда отворяются Денверские Врата. Но мы не будем пользоваться тогдашней оптикой. Слишком много с ней возни и сложностей. Сквозь них было так трудно смотреть, что тогдашние стрелки сравнивали это со взглядом сквозь ржавую трубу. Они не отличались герметичностью, так что ночью после жаркого, влажного дня внутри них конденсировалась влага. Для оптики это далеко не лучшее, что может случиться. И еще они были слишком хрупкие. Большинство использовало для перекрестья нити паутины, которые легко рвались, а перекрестья из стальной проволоки рвались еще легче, чем паутина.
Энн Уин Малхени выудила из груды две медные подзорные трубы вроде тех, которыми щеголяют капитаны в старых кино про море, и пару старомодных полевых биноклей.
— Эти хорошо пропускают свет, и разрешение у них неплохое. Вам вполне хватит прицельных планок, а этим вы сможете пользоваться для поиска цели.
В первый день они вооружили Скитера одним из излюбленных Энн «уэбли» Королевских Ирландских Констеблей.
— В отличие от более поздних армейских «уэбли», — радостно объяснила Энн, — которые по весу и размеру почти не уступают монстрам вроде «смит-вессона» у Кита на поясе, этот легко прятать, он надежен, и перезаряжать его почти так же удобно, как большой кольт, который ты тоже возьмешь с собой. Тебе, пожалуй, будет удобнее всего управляться с таким, и потом у него пуля больше, а это отчасти компенсирует отсутствие у тебя навыков стрельбы.
«Уэбли» отличал маленький курносый ствол длиной всего два с половиной дюйма, однако когда Скитер взял его в руки, он оказался довольно увесистым. Он повернул его, чтобы посмотреть, как открываются зарядные отверстия барабана, Энн возмущенно буркнула и схватила его за кисть, отвернув ствол так, чтобы тот смотрел вниз, а не ей в живот.
Скитер покраснел до корней волос.
— Ох. Извини.
—
Скитер освоил этот маленький «уэбли» гораздо лучше, чем полагал возможным для себя. Энн оказалась отличным педагогом — терпеливой, настойчивой и очень четкой в инструкциях. Разобравшись с «уэбли» и одолев позаимствованное из боевиков стремление «швыряться» пулями из ствола, выбрасывая руку вперед, Скитер был допущен к большому шестизарядному армейскому кольту калибра 38–40 со стволом длиной четыре и три четверти дюйма, который Энн обозвала «Громобоем».
— К этому подходят те же патроны, что и к поясному револьверу и винтовке Кита, так что вы, ребята, не будете испытывать проблем со взаимозаменяемостью боеприпасов.
— А почему ствол такой короткий? — удивился Скитер. — У Кита вон целых шесть дюймов с
