как свечка.

— Без кровати и простыней? — Лиззи сказала это не подумав. Она хотела обидеть Люка, но добилась от него лишь ухмылки.

— Я легко приспосабливаюсь к любой обстановке, моя дорогая красавица.

— И что произойдет, если однажды я ворвусь в твой кабинет посреди рабочего дня и потребую исполнения супружеского долга? А у тебя будет, например, важный телефонный разговор, от которого зависит контракт на миллион долларов.

— Это твоя эротическая фантазия? — уточнил Люк. — Тогда, конечно, я сделаю все от себя зависящее, чтобы исполнить ее. Только не забудь заранее снять колготки. — И он оглядел ее с макушки до ног. — С трусиками я справлюсь, а вот колготки требуют больше времени.

— Боже, ты невыносим, — бросила Лиззи.

— Просто я намного опытнее тебя в этих играх, — объяснил Люк. — Хотя твоя идея мне по нравилась. Надо будет ее претворить в жизнь. Кстати, ты знаешь, куда сбежали эти любовнички? — неожиданно поинтересовался он.

— Понятия не имею, — покачала головой Лиззи.

— Твои волосы вспыхивают от солнечного света, который падает на них из окна?

— Когда ты перестанешь?.. — не выдержала она.

— Никогда, — ответил Люк, спокойно раскачиваясь в кресле. Он был уверен в себе, а Лизи не могла отвести от него взгляд. У нее складывалось впечатление, что он бросает ей вызов, который она не может не принять. — Выходи за меня замуж, и я превращу твою сексуальную жизнь из скучной мелодрамы в захватывающий боевик.

— Кто сказал тебе, что моя сексуальная жизнь…

— Бианка, конечно. Кто же еще?

Ее лучшая подруга сказала такое… ему?

— Она подкидывала тебе любовников, которые наверняка были скучными в постели. Англичане, одно слово, — улыбнулся Люк.

— Я не собираюсь больше слушать этот бред, — мрачно объявила Лиззи и в очередной раз сделала шаг по направлению к двери.

Но этот инквизитор не собирался так быстро отпускать ее.

— Выходи за меня замуж на следующей неделе, и я вытащу твоего отца из долговой ямы, выплачу его долг и пошлю своих людей, чтобы они проследили за восстановлением работоспособности компании. Если ты этого не сделаешь, я запущу скандальную информацию в газеты и буду со стороны наблюдать за крахом вашего бизнеса. Кое-кто в долгу передо мной, Элизабет, — добавил он. — Либо ты выплачиваешь этот долг, либо твоя семья. То, что я хочу тебя, дарит тебе возможность выбрать.

— Это просто месть, — прошептала Лиззи.

— Месть — одно из проявлений страсти, любовь моя. Я советую тебе воспользоваться шансом, пока он есть.

Он умел уговаривать. Лиззи слушала его и понимала, что на самом деле у нее нет выбора. Не понимала она только одно: почему ее брат так поступил? Неужели таким образом он хотел показать отцу, что ему наплевать на бизнес? Или, может быть, Бианка подтолкнула его к этому, чтобы отомстить мистеру Хадли за разрыв ее отношений с Мэтью?

Он запретил им встречаться, что, конечно, разозлило влюбленных. Синьора Морено предупреждала Эдварда Хадли, что нет ничего страшнее разлученных любовников. Стоило хотя бы вспомнить Ромео и Джульетту. Лиззи оставалось надеяться, что они не пойдут до конца и не убьют себя.

Но их поступок, тем не менее, казался ей удивительным. Ведь они оба встречались с другими после разрыва. Более того, Бианка собиралась выйти замуж. Значит, они все же справились со своими чувствами? Или просто умело скрывали их?

И Лиззи не могла не признаться себе в том, что ее обидела скрытность брата и подруги. Ни один не обмолвился ни словом. Они знали, что она будет их отговаривать и поэтому решили молчать.

— Что с ними будет, когда они объявятся? — спросила она Люка.

— Бианка не сделала ничего плохого. Передумать — ее право. Что же касается твоего брата, то твой отец и директора банка будут решать его судьбу.

Четко и откровенно. Он даже не стал повторять, что именно он держит топор у шеи Мэтью.

Или все-таки она?..

— Я не надену свадебное платье Бианки, — прошептала Лиззи. — И мы не будем венчаться. Я не позволю тебе покупать мне ничего лишнего. И не перестану работать. Я непременно выплачу тебе каждый пенни, который ты вложишь в компанию Хадли.

— Ты выйдешь за меня замуж так, как положено. Ты примешь любой мой подарок и не вернешься на работу.

— Ты не можешь так просто заменить Бианку мною! — воскликнула в негодовании Лиззи. — Тебе не дадут разрешение!

— Не люблю повторяться, но сегодня деньги решают все.

— Мне кажется, я тебя ненавижу, — пробормотала Лиззи.

— Тем не менее ты с радостью примешь мое предложение и с гордостью будешь носить мою фамилию. Весь мир должен поверить в то, что мы внезапно поняли, что не можем друг без друга. И ты не будешь возвращать мне долг. Если только ребенком. То есть ты не будешь сопротивляться тому, чего мы оба хотим.

— Я могу теперь идти?

Лиззи была на грани нервного срыва, и ее севший голос вызвал у Люка желание выругаться.

Он встал, и на секунду Лиззи показалось, что Люк хочет подойти к ней, но потом он передумал.

— Ты сможешь уйти через минуту, — заявил он. — Нам осталось обсудить пару деталей.

— Обсудить? Неужели я имею право голоса? — с сарказмом спросила Лиззи.

— Возможно, — хмыкнул Люк. — Но не сейчас. Я поговорю с твоим отцом сам. Это не обсуждается. — Он не дал ей возможности вымолвить ни слова. — И ты не вернешься в отель, потому что с этого момента твой дом — здесь.

Лиззи сжала руками горло.

— Я чувствую себя заложницей.

— Не стоит так драматизировать, — не согласился с ней Люк. — Здесь я смогу защитить тебя от журналистов, которые оккупируют отель в Милане сразу после объявления о нашей свадьбе. Также я склонен думать, что семейству Море но эта новость придется не по душе. Ты пожалеешь их, а я — нет.

— Какая ирония судьбы, — усмехнулась Лиззи. — Они ведь сами меня сюда отправили.

В глазах Люка блеснуло удивление.

— То есть они напуганы? Побоялись приехать сами? Отлично. Это обстоятельство в нашу пользу.

— Когда ты перестанешь говорить так, будто я замешана в этом побеге? — воскликнула Лиззи. — Я всего лишь пешка, которую ты используешь в своей игре!

— Пешки очень сильные фигуры на шахматной доске.

— О, заткнись! — не выдержала Лиззи. — Ты не представляешь, как меня раздражает то, что у тебя на все есть готовый ответ!

Люк слегка улыбнулся.

— Постараюсь держать эту привычку под контролем.

Лиззи глубоко вздохнула, зная, что он не сдержит свое обещание.

— Теперь я могу идти?

Люк взял телефон, набрал несколько цифр и начал давать инструкции на итальянском кому-то на другом конце провода. Лиззи слушала и пыталась не обращать внимания на чертовски привлекательный тембр его голоса.

— Ты что-нибудь поняла? — спросил он минутой позже.

— Немного, — кивнула она. За годы дружбы Бианка научила ее довольно сносно говорить по-итальянски. — Ты приказал приготовить мне комнату.

— Она будет в твоем распоряжении через пару минут.

Люк встал и подошел к ней. Лиззи инстинктивно напряглась и приготовилась, словно спринтер, ожидающий выстрела стартового пистолета.

— Ч-что? — спросила она.

Он ничего не сказал, а лишь поднял руку и погладил ее по щеке. Лиззи с удивлением ахнула. Она разрывалась между желанием убежать и влечением, которое несомненно испытывала к этому мужчине. Но ей нельзя поддаваться искушению. Иначе он узнает то, что ей хотелось бы сохранить в секрете.

А Люк казался ей божественно красивым. Совершенно бесполезно было отрицать очевидное, несмотря на его эгоизм и самоуверенность. Люк помимо этого обладал невероятной притягательностью.

Он опустил глаза, а его рука коснулась ее губ.

— Могу предложить тебе сделку, — сказал он низким чарующим голосом. — Ты все же можешь расплатиться со мной. Но не деньгами, а поцелуями. Скажем, один евро за поцелуй. Начинай прямо сейчас…

Он наклонился и обхватил Лиззи за шею, чтобы она не сбежала.

Оттолкни его, твердили Лиззи остатки ее здравого смысла, но она стояла не шелохнувшись.

И вот он поцеловал ее. Мягко, нежно и бесспорно — умело.

Вдруг он отступил, посмотрел ей в глаза и сказал:

— Серые. Нет, на этом я не остановлюсь. Люк снова наклонился и поцеловал ее — на этот раз страстно. Лиззи услышала стон, вырвавшийся из ее горла.

— Практически зеленые, — отметил Люк. — Два евро долой с твоего долга.

И с улыбкой на губах он вышел из комнаты, оставив опешившую девушку. Она только что отдалась ему, опровергнув свои же слова о том, что не хочет его. И как ей теперь смотреть Люку в глаза?

У нее не было сил бороться с ним. Она действительно вспыхивала как свечка в его руках. И самым ужасным было то, что Люк прекрасно это знал.

Журналисты буквально сошли с ума, пытаясь узнать мельчайшие подробности громкого скандала. Лиззи неохотно, но все же поблагодарила Люка за его дальновидность. Никому не дозволялось заходить в дом без его специального указания. Были запрещены даже все телефонные звонки.

Кроме ее отца. Когда Лиззи впервые услышала его голос, он был зол, раздосадован и смущен. Эдвард не мог поверить, что его дочь встала между лучшей подругой и ее женихом. Он разочаровался в ней.

— Надеюсь, Лиззи, что ты не пойдешь по стопам своей матери.

Это была самая обидная критика, которую она могла бы услышать от отца.

Мэтью же, напротив, по его мнению, наконец-то сделал хоть что-то, заслуживающее уважения. Он бросился в Милан и спас бедную Бианку от позора. Нет, Эдвард не