женщина, излучающая обаяние, действовавшее притягательно буквально на всех…»^[517]

Деятельность ДСП в эти годы можно сравнить с деятельностью другого подобного учреждения — Центрального дома работников искусств. Как писал его директор С. Сааков, ЦДРИ «стал не только местом отдыха и развлечения, но и центром общественной инициативы и энтузиазма работников искусств, желающих быть максимально полезными нашей героической Красной Армии в ее исторической борьбе»^[518]. В дни битвы под Москвой там действовал агитпункт Московского управления по делам искусств и ЦК Рабис, который формировал концертные бригады. Среди творческих мероприятий необходимо отметить традиционные «Среды», в которых принимали участие и писатели А. Толстой, Л. Леонов, К. Симонов, Б. Пастернак, А. Сурков. Устраивались персональные выставки художников. ЦДРИ организовывал шефские выступления в воинских частях и госпиталях. Была организована библиотека. Работал Университет марксизма-ленинизма. В дни революционных праздников, крупных общественно-политических событий и юбилеев проводились торжественные вечера. Не прекращалась работа с детьми: проводились «елки», действовали литературно- музыкальный лекторий и детский самодеятельный симфонический оркестр. Ежемесячно в годы войны в ЦДРИ организовывалось от сорока до шестидесяти различных мероприятий.

…Война наложила свой характерный отпечаток на атмосферу писательского дома: «В годы войны Центральный дом литераторов… напоминал вокзал или пересадочный пункт. Здесь редко можно было увидеть несколько дней подряд одних и тех же людей»^[519] .

В годы войны в значительной мере изменило формы работы Управление по охране авторских прав. Если ранее гонорары авторам переводились исключительно через то республиканское отделение, на учете которого числился литератор, то теперь они высылались из Москвы напрямую автору или его семье. Эта мера позволила резко ускорить получение гонораров писателями.

Несмотря на отсутствие в уставе ВУОАП права сбора авторских гонораров с издательств, Управление, чтобы облегчить положение писателей, добровольно возложило на себя и эту заботу. Оно установило связь с крупнейшими издательствами, получало от них сведения, кому причитались гонорары и, не дожидаясь поступления от издательств денег, немедленно выплачивало их семьям авторов. При этом от семей писателей, призванных в армию, не требовалось соответствующих доверенностей. Убедившись на основании имевшихся документов в семейном родстве, Управление выдавало гонорар без необходимых в обычное время формальностей. Оперативности в этой работе способствовали агенты ВУОАП на местах, которые выявляли и уточняли адреса проживания семей авторов.

В целях наилучшего обслуживания писательских семей, находившихся в Чистополе, ВУОАП открыло там с 1 августа 1941 года специальный пункт по выплате гонораров. Кроме того, в Москве осуществлялся прием денег от писателей с последующим вручением этих средств эвакуированным в Чистополь семьям^[520].

Далеко не все литераторы в первые, самые тяжелые для Москвы месяцы войны спешили переселиться в глубокий тыл.

2–4 июля 1941 года во всех учреждениях Москвы, в том числе и в творческих союзах, прошли митинги, связанные с началом войны. В первые же дни формирования дивизий народного ополчения в их ряды вступили 82 члена и кандидата в члены Московской организации Союза писателей. Из писателей- москвичей была сформирована отдельная рота. Командовал ею молодой аспирант МГУ Янсунский. Среди его подчиненных было немало пожилых писателей. Например, П. Бляхину было тогда около шестидесяти лет, и он специально побрился наголо, чтобы не было видно его седых волос^[521]. Более 200 московских писателей ушли на фронт.

Большая часть столичных литераторов в сорок первом году была эвакуирована. 700 писателей и членов их семей отправились в эвакуацию еще летом, не менее 100 писателей покинули Москву самостоятельно, примерно 270 человек было эвакуировано в середине октября.

Литераторы старались не терять присутствия духа. Н. Асеев писал своей жене: «…делаю каждый день гимнастику, обтираюсь холодной водой…» ^[522]

Не прекращалась творческая деятельность писателей столицы во время тяжелой битвы под Москвой. Они каждый день выступали по Всесоюзному радио и в периодической печати, кроме этого, выпустили в издательстве «Советский писатель» 10 книг, свыше двадцати сдали в производство^[523]. Литераторы также участвовали в создании агитплакатов «Окна ТАСС», которые были продолжателями традиций, заложенных В. Маяковским в «Окнах РОСТА». Но по сравнению с последними в «Окнах ТАСС» был более сложный текст; не только короткие подписи под плакатами, но и фельетоны, баллады. Постоянными авторами текстов являлись Д. Бедный, С. Кирсанов, С. Маршак, В. Лебедев-Кумач, С. Щипачев, А. Жаров. В работе принимали участие М. Алигер, Н. Адуев, А. Раскин, М. Слободской, П. Антокольский, М. Шульман, А. Машистов. Редакционную работу осуществляли художественный руководитель П. Соколов-Скаля и литературный — А. Кулагин.

Для поднятия боевого духа сатирические стихи печатали тогда даже на обертках продуктов. Их писали многие наши известные поэты, например С. Маршак На упаковках пищевых концентратов можно было прочитать:

Маршаку принадлежало и такое обращение к красноармейцам:

С самых первых дней войны чрезвычайно активно работала М. Шагинян. За один месяц она написала: «… 1) для Балтфлота — стихи и статья; 2) для радиовещания — 3 статьи; 3) для Информбюро — 2 статьи; 4) для „Красной Звезды“ — 1 статья; 5) для „Учительской газеты“ — 1 статья; 6) для „Нового мира“ — 1 статья»^[525].

По сведениям Союза писателей, на 25 июня 1942 года в Москве насчитывалось 333 писателя, из них^[526]: