Маленький орнитоптер, летя на малой высоте, едва не касался вершин поросших травой холмов Груммана. Двигатели работали тихо, крылья двигались почти бесшумно. Машина производила шума не больше, чем крупная птица. Рессер сидел рядом с управлявшим орнитоптером виконтом. Моритани делал вид, что испытывает новое судно, предназначенное для отслеживания табунов диких лошадей.

Но Рессер не заблуждался на этот счет. Он понимал, что Хундро Моритани готовится к войне.

Грумманские солдаты, свирепые и закаленные воины, набранные в степных селениях, занимали позиции в соляных туннелях и шахтах, расположенных под дном высохшего озера в окрестностях Ритки. Моритани собрал сотни своих жеребцов в загонах по периметру крепостных валов. Все кони были закованы в доспехи с острыми шипами. Правда, лошадей было раз в десять больше, чем всадников. Рессер не мог понять, каким образом сможет кавалерия противостоять современной армии.

Орнитоптер продолжал свой неторопливый полет. Заходящее солнце окрасило окна крепости в оранжевый цвет. Казалось, что цитадель объята пламенем. Виконта настолько захватила эта иллюзия, что он забыл о штурвале. Нисходящий поток бросил машину к земле, и брюхо орнитоптера едва не протаранило вершину очередного холма. Но Моритани вовремя опомнился и потянул ручку на себя.

— Сейчас не время умирать, — по-деловому произнес он. — Ни мне, ни тебе. Пока не время. Надо сделать одно дело, Рессер.

По возвращении с Кайтэйна виконт все время пребывал в приподнятом настроении, несмотря на опалу Ландсраада и гнев императора Шаддама IV.

— При всем моем уважении, милорд, — сказал рыжий мастер меча, — я не могу понять вашей тактики. Вы что, сознательно спровоцировали падишаха-императора?

— Абсолютно сознательно. Приближающаяся битва выглядит настолько страшной, что наш отец родной, император Шаддам, сам прибежит, чтобы мы не причинили себе увечий. — Он уставил в Рессера пылающий взгляд. — Вспомни, как мои предки оставили неизгладимый след на Салусе Секундус и как проклятые Коррино потом охотились за ними, горя жаждой мести.

— Я все помню, милорд, но я не могу понять, чего вы хотите таким способом добиться. Герцог Атрейдес и эрцгерцог Эказ выжили после вашей попытки их убить. Вы слышали собственными ушами, как они подали на вас формальную жалобу и заявили протест. Но ясно, что на этом они не остановятся. Я уверен, что они объединят свои военные силы, чтобы нанести по Грумману жестокий удар. Вы собирались вести войну убийц, но готовите настоящую полномасштабную войну. Как мы можем надеяться на победу в войне с двумя благородными Домами?

Рессер знал, что с Атрейдесом сюда прибудет и его старый друг по Гиназу Дункан Айдахо.

Моритани беззаботно рассмеялся.

— О, друг мой Рессер, ты же ничего не понял! Нам нет нужды наносить им поражение. Нам надо только продержаться до тех пор, пока Коррино не спасет нас. А он спасет, вот увидишь. Грумман — мощный магнит, который притянет к себе всех наших врагов.

Все еще смеясь, Моритани схватился за штурвал и, увеличив скорость, погнал машину к каменным скалам за Риткой. Но Рессер заметил, что большие сильные руки виконта сильно дрожат.

— Вот тогда все будет разом кончено, — продолжил Моритани, переходя на зловещий шепот. — Не важно, какое имя носил наш благородный Дом — Тантор или Моритани, но его всегда недооценивали. Теперь же все снова вспомнят наше имя.

Ужасное предчувствие поразило Рессера до глубины души.

— Что вы намерены делать, милорд?

— Мой сын мертв, и мой род умрет вместе с ним.

— Вы можете иметь других детей, вы можете повторно жениться, милорд.

— Нет, Рессер. Когда умерла Цилла, душа моя погрузилась в непроглядный мрак. Вольфрам был моим законным наследником, но Эказ заставил его страдать и умереть — только из одного упрямства, духа противоречия и назло мне! Мы не можем иным способом разрушить заговор наших врагов. Мой род угаснет так, что его конец будет крупными буквами вписан во все исторические хроники. И ты поможешь мне в этом.

Рессер, стараясь сосредоточиться, сделал несколько глубоких вдохов.

— Я поклялся служить вам верой и правдой, милорд.

— Грумман станет могилой Дома Моритани и трех его главных врагов, даже могилой Дома Харконненов, если нам повезет. Я попросил барона прислать сюда его наследника, который возглавит дивизию баронских солдат, переодетых в грумманскую форму. — Виконт устремил взор к далекому горизонту. — Рессер, я хочу, чтобы вы открыли ядерный арсенал нашего семейства и заложили заряды в подземных коридорах цитадели — в разных местах. После этого вы снимете заряды с предохранителей и переведете управление кодами в мой тронный зал.

— Атомный арсенал, милорд? — Орнитоптер резко взмыл вверх над крышами Ритки, и Рессера с силой вдавило в кресло. Много лет назад Дункан Айдахо просил его разорвать клятву, данную бесчестному виконту, но Рессер отказался это сделать. Хотя Дункан и был не согласен с этим решением, он понял своего товарища, потому что сам был сторонником Атрейдеса, добрым и смелым воином своего благородного Дома, так же, как Рессер был защитником Дома Моритани. Рессер ревностно исполнял свою клятву, отлично понимая, что его хозяин нарушает все правила и провоцирует своих врагов.

Но атомное оружие?!

Виконт Моритани пожал плечами, продолжая небрежно управлять орнитоптером.

— Не думай, что Великая Конвенция есть такой же священный текст, как Оранжевая Католическая Библия. Это не более чем древнее соглашение, заключенное перепуганными людьми, не пришедшими в себя после ужасов Батлерианского Джихада. Эти отжившие правила нам уже не подходят. Приготовь ядерные заряды, как я приказал. — Он прищурил свои темные глаза. — Или ты хочешь предать меня? Мне надо напомнить о данной тобой клятве? О клятве на крови?

Слова виконта резали больнее, чем бритва. Рессер не сомневался, что виконт прикажет ему прыгнуть вниз, если не получит удовлетворительного ответа. Мастер меча не боялся смерти, но боялся принять неверное решение. Может быть, надо отобрать у Моритани штурвал и направить орнитоптер в склон ближайшего холма. Это будет наилучший выход для всей империи. Но Рессер не мог смириться с мыслью об убийстве хозяина, какими бы доводами он ни пытался это оправдать.

Отвернувшись к иллюминатору, Рессер отвечал со всей искренностью:

— Милорд виконт, разве я не ваш мастер меча, долг которого оставаться с вами даже тогда, когда вас покинут все остальные?

Издав удовлетворенный рык, виконт изменил курс и направил машину к цитадели Ритки. Уже были зажжены огни, отмечавшие место приземления. Небо потемнело, и Рессер, подняв голову, принялся рассматривать звезды и думать о людях, живущих на планетах дальних звездных систем.

В густых джунглях Пауль бесстрастно наблюдал, как Дункан расправляется еще с одной ищейкой убийц. Листва была настолько удушающей и густой, что ни одна сторона даже не думала маскироваться, хотя, конечно, все время приходилось быть начеку. За Дунканом и Паулем непрерывно охотились с того самого дня, когда в результате воздушного налета был разрушен монастырь сестер-затворниц.

Широкие листья надежной стеной закрывали от посторонних глаз. В шляпках огромных мясистых грибов собирались лужицы дождевой воды, в которых плодились колонии креветок. Башни папоротника заслоняли солнце, словно стараясь задушить всех своих соперников. Лианы стелились под ногами и