принято было молчать, делая вид, что веришь в демократию и свободу выбора. Да и сказанное президентом о сделанном олигархами тоже заставило ежиться. Пять миллионов жертв? Да они за такое на месте россов здесь камня на камне бы не оставили! Оставалось надеяться, что Родерик прав, и россы не станут мстить.

– Так вот, – снова заговорил президент, – олигархи решили, что раз наша планета больше не в их руках, то она не должна достаться никому. О жизнях вас и ваших детей они не думали. Согласно их плану в случае оккупации все до единой энергостанции должны были быть взорваны кварковыми зарядами. Эксперты пока не уверены, но говорят, что взрыв стольких кварковых зарядов вполне мог сорвать с Новейра атмосферу. Об уничтожении всех данных в инфосети и полном выведении ее из строя я уже не говорю – по сравнению с остальным, это мелочи, хотя все управление инфраструктурой планеты было бы полностью парализовано. Но и это, к сожалению, еще не все! Помимо вышесказанного в тайных бункерах были размещены бактериологические бомбы с той же самой начинкой, что была в сброшенных на Росс. Если бы кто-нибудь выжил после взрыва энергостанций, то через год началась бы эпидемия, окончательно уничтожившая жизнь на Новейре. Вот такую судьбу уготовили нам всем. И если бы не помощь тех, кого вы все считаете врагами, то планы этих дам и господ увенчались бы успехом…

Родерик опустил голову, затем снова поднял на зрителей ставшие жесткими глаза и сказал:

– Возможно, кто-то сочтет меня предателем, но когда я узнал об этих планах, я не смог остаться равнодушным. Я понял, что обязан спасти нашу планету, спасти любой ценой. И это я предупредил императора о готовящемся кошмаре! Ведь без помощи Империи я не смог бы остановить убийц. Так скажите же спасибо имперским диверсантам, которые отдали свои жизни, чтобы спасти вас! Именно они смогли предотвратить все вышесказанное. Видите, что творится в моей резиденции? – он повел рукой вокруг, камера послушно последовала за ней, показывая царящий в кабинете хаос. – Верные олигархам люди до самого последнего момента хотели взорвать станции, а когда поняли, что этого не дают им сделать из моей резиденции, то пошли на государственный переворот. Здесь семнадцать человек полчаса держались против батальона. И продержались до прихода помощи! Не все их них выжили, но благодаря их жертве мы с вами живы. Так низкий же им поклон!

Президент действительно поклонился. После этого он выпрямился и произнес:

– Сограждане! Я прошу вас не оказывать сопротивления оккупационным войскам. Они скоро уйдут, обещаю вам это, и мы будем сами решать, как нам жить дальше. Не надо бунтов и выступлений, синтарцы очень жестко подавят их – сами понимаете, что после сотворенного на Россе они нас очень не любят. И правы в этом! Как законный президент Новейра я призываю армию и силовые структуры сложить оружие. Вскоре оккупационные власти сообщат вам все, что сочтут необходимым. О чем я еще хочу сказать – не бойтесь эпидемии, в течении месяца будет проведена полная вакцинация населения – росские врачи совершили подвиг, сумев создать вакцину против этой страшной болезни в рекордно короткий срок. И последнее…

Голос Родерика задрожал от гнева.

– Даю вам слово, что сотворившие все это не будут прощены! Им заочно выносится смертный приговор. Объявляю вне закона Синтию Моак, Элизабет Харди… – далее он зачитал довольно длинный список. – Этих нелюдей будут преследовать всегда и везде, без срока давности. Любые действия, предпринятые кем-либо против них, вызовут только одобрение со стороны правительств Новейра и Империи. За голову каждого из них объявлена награда в двадцать миллионов кредитов.

Он поднял голову и посмотрел, казалось, каждому в глаза.

– Я призываю вас достойно выдержать это испытание. Благодарю за внимание. Да благословит вас Бог!

Экраны погасли. А люди еще долго сидели молча, не все, конечно, но большинство. Слишком неожиданные и страшные вещи сообщил им президент, такое нужно было хорошо осмыслить. И многие испытывали жгучий стыд напополам с гневом. Особое возмущение вызвало то, что их жизнями кто-то решил расплатиться за свои непомерные амбиции.

В расположенном на глубине полукилометра засекреченном бункере, о существовании которого знали очень и очень немногие, не раз проверенные люди, растерянно смотрели друг на друга генерал Файмор, директор АНБ и полковник Морхейд. А также несколько других высокопоставленных господ, которые должны были организовать сопротивление.

– Хорошо он нас подставил… – глухо сказал директор АНБ.

– Да уж… – согласился генерал. – Нам же теперь на улице не появиться, в клочья порвут.

Их фамилии в списке, зачитанном президентом, присутствовали, поэтому каждый задумался о своей судьбе. И судьба эта была незавидной.

– Да за двадцать миллионов любого из нас им обыватели на блюдечке принесут… – скривился Морхейд. – Надо же, преследование без срока давности… Я о таком и не слышал.

– Да плевать на это, хуже, что я потерял управление войсками, – мрачно пробурчал Файмор. – После выступления этого предателя в них полный разброд, офицеры не слушают моих приказов, в ответ желают провалиться в ад и угрожают выдать имперцам. Я не говорю уже о рядовом составе. Им, видишь ли, судьба их баб и щенков дороже присяги!

– Президент сдал все, что мог сдать, – тяжело вздохнул полковник. – Все наши объекты заняты синтарцами. Они давят любое сопротивление безжалостно. Впрочем, сопротивляться мало кто рискнул, зная, с кем имеет дело. Я подозреваю, что в наших секретных файлах уже вовсю хозяйничает имперская служба безопасности.

– И что же нам теперь делать? – хмуро спросил директор АНБ.

– С планеты нам не вырваться, орбита полностью под контролем имперцев, – обреченно махнул рукой генерал. – Здесь оставаться тоже бессмысленно – все рычаги влияния утеряны. Организовать сопротивление, если смотреть на вещи реально, мы уже не сможем.

– Единственный вариант выжить – затеряться среди населения, – пробурчал директор. – Полный комплект документов найдется для всех. Операционная, в которой желающих ждет пластический хирург, наготове – я предусмотрел даже это. На всякий случай. Как видите, пригодилось.

– Толку-то! – отмахнулся полковник. – Первое же сканирование сетчатки глаз, не говоря уже о генетическом, тут же нас выдаст. Я думаю, имперцы заставят все население пройти сканирование.

– Это вряд ли возможно, – отмахнулся генерал. – Нам нужно затаиться и выждать, пока имперцы уйдут, если уйдут. А вот тогда можно будет поговорить с предателем и по-другому.

Он сжал кулаки и скрипнул зубами, сделав руками движение, словно кого-то душит. Видимо, представил шею Родерика.

– Еще нужно дождаться вестей от руководства, – добавил директор. – Они нас не оставят, тем более не оставят здесь все в таком виде.

– Это если имперцы их самих не найдут, – криво усмехнулся полковник. – А они могут. Президент, как ни жаль, в курсе существования базы «Z». Правда, не знает ее координат, что дает нам неплохие шансы. Нужно любой ценой сообщить о нашем провале и предательстве президента. Тогда наши смогут увести базу в другое место, она имеет двигатели.

– Вопрос: как сообщить? – насмешливо поинтересовался генерал.

– Через две недели к внешней планете системы подойдет курьерский корабль с ретранслятором, он передаст нам условленный сигнал. Поэтому всем покидать бункер нельзя. Тем, кто покинет, нужно иметь надежный канал связи с остающимися.

– Пожалуй, – кивнул директор АНБ. – Так и решим. Давайте теперь обсудим наши конкретные действия.

Они сели за стол и надолго задумались. Ошибки допустить нельзя – она будет стоить жизни.

Алексей, сидя в своем кресле, расположенном в командном центре Белого крейсера, с интересом смотрел на стенной экран, где вращался частично покрытый облаками Новейр. Он почему-то чувствовал себя очень уставшим, хотя участия в сражении по просьбе адмирала Тоцкого и не принимал. Однако ответственности за все происходящее это не отменяло.

– Ваше величество, группа капитана хи Ронх-Да прибыла, – доложил офицер связи. – К сожалению, не вся – два человека из нее находятся в реанимации, тяжело ранены.

– Выживут? – встревоженно подался вперед император.