не оказалось ненароком конкурентки.

Это был, должно быть, единственный случай за всю войну, когда полностью совпали интересы гитлеровского генерала, фашистской службы безопасности и советской разведки!

Многое видели и слышали стены гостиной дома № 3 по Млынарской улице, о многом могли бы рассказать. Ильген имел привычку проводить совещания с узким кругом своих ближайших подчиненных не на службе, а дома. Благодаря этому почти ежедневно в штаб отряда стали поступать крайне интересные новости, одна из которых самым непосредственным образом отразилась на судьбе самого Ильгена.

Командованию было хорошо известно, что одним из самых важных учреждений оккупантов в Ровно был штаб высшего СС и полицайфюрера Украины, генерала полиции и обергруппенфюрера СС Ганса Адольфа Прицмана. Того самого Прицмана, которого в последние месяцы войны Гитлер назначил руководителем пресловутого «Вервольфа» – тайной боевой нацистской организации, предназначенной для террористической деятельности в тылу союзных войск.

Полицайфюрер Украины постоянно жил в Берлине, а в Ровно лишь наезжал временами в сопровождении огромной свиты, едва размещавшейся на семи-восьми автомобилях. За ровенской квартирой Прицмана на Кенигсбергштрассе, 21 разведчики отряда вели постоянное наблюдение. Они-то и сообщили, что в последних числах октября на этой квартире происходило большое совещание, должно быть, чрезвычайно важное, потому что, кроме самого Прицмана, в нем принимали участие начальник тыла германской армии генерал авиации Китцингер, его заместитель генерал Мельцер, генерал-майор фон Ильген и новый для Ровно человек генерал-майор Пиппер, о котором было известно, что за ряд карательных экспедиций, осуществленных в европейских странах, оккупированных гитлеровцами, он получил прозвище «майстертодт» – «мастер смерти». Жестокостью он выделялся даже среди коллег по расправам с мирными жителями.

Об исключительной важности совещания говорил и тот факт, что проводил его совместно с Прицманом, также специально прибывший из Берлина «шеф дер банденкампф фербанде» – «шеф по борьбе с бандами» – обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах-Зелевский, будущий палач восставшей Варшавы.

О чем шла речь на этом совещании у Прицмана, установить тогда не удалось, но через два дня совещание на ту же тему, но уже на уровне исполнителей, проводил в своем доме генерал фон Ильген. Генерал был гостеприимный хозяин и всегда радушно принимал своих старших офицеров. Поэтому он поручил Лидии Лисовской приготовить в соседней комнате кофе – в результате содержание сделанного им вступительного слова стало достоянием штаба отряда.

Вначале фон Ильген сообщил своим подчиненным то, о чем они и сами прекрасно знали: что по приказу фюрера доблестные германские войска производят выравнивание линии фронта (иначе говоря, попросту отступают под непрерывными ударами Красной Армии, уже подходившей к Киеву). Поэтому, продолжал генерал, особое значение приобретает прочность и надежность тыла Восточного фронта, между тем как, к сожалению, этот тыл наводнен активно действующими советскими партизанами, что усугубляет трудности войск на фронте. И фон Ильген довел до сведения собравшихся приказ фюрера немедленно ликвидировать партизанские отряды на Украине. Попутно командующий «Остентруппен» напомнил известную его офицерам директиву фельдмаршала Кейтеля «О борьбе с бандами».

«Эта борьба, – говорилось в директиве, – отныне не должна иметь ничего общего с рыцарским поведением солдата или правилами Женевской конвенции.

Если эта борьба не будет вестись самыми жестокими средствами, то в ближайшее время имеющиеся в распоряжении силы окажутся недостаточными.

Войска поэтому имеют право и обязаны применять в этой борьбе любые средства, без ограничения, также против женщин и детей, если только это способствует успеху.

Проявление любого вида мягкости является преступлением».

В заключение фон Ильген сообщил, что для руководства борьбой с партизанами на Волыни и Подолии в город прибыл обергруппенфюрер СС фон дем Бах-Зелевский и что уничтожению в первую очередь подлежат партизанские отряды, действующие в Волынских и Ровенских лесах. «Охота на партизан», сказал генерал, начнется на рассвете 8 ноября. Накануне у русских национальный праздник, они, конечно, будут его отмечать, и вряд ли окажутся способными оказать серьезное сопротивление немецким войскам. Непосредственное руководство акцией возложено на генерал-майора Пиппера.

– Уверен, господа, что скоро я буду иметь возможность побеседовать с командиром партизан.

Информацию Лидии Лисовской вскоре подтвердили Кузнецов и Валентина Довгер. Обер- лейтенант Пауль Зиберт узнал о предстоящей «охоте на медведя» от своего приятеля офицера полевой жандармерии Ришарда, которому самому предстояло принять в ней участие, что, однако, почему-то его совсем не радовало. Валентине же рассказал о предстоящей очистке Цуманских лесов от «банд» ее шеф доктор Круг, отличавшийся вообще неудержимой разговорчивостью. К Вале он относился с особым доверием, так как знал, что она получила работу в рейхскомиссариате по личному распоряжению самого Коха.

Партизаны отряда Медведева действительно отметили великий праздник советского народа. Прослушали 6 ноября доклад Председателя Государственного Комитета Обороны о двадцать шестой годовщине Октябрьской революции, а на другой день – приказ об освобождении Красной Армией Киева, который вызвал огромный энтузиазм. Вечером устроили большой концерт собственными силами (на нем присутствовали и гости – командиры соседних партизанских отрядов Прокопюк, Карасев, Балицкий). И сделали все необходимые приготовления, чтобы на рассвете 8 ноября встретить врага.

Немцы бросили против партизанских отрядов во много раз численно превосходящие силы. Группировка «мастера смерти» Пиппера включала 1-й и 2-й Берлинские полицейские полки, роту СС из 2-й штурмовой бригады СС Дирливангера (укомплектованной, между прочим, осужденными уголовниками, которым тюрьму заменили фронтом), части из формировавшейся в то время 14-й гренадерской дивизии СС «Галиция» и другие подразделения.

Гитлеровцы применили артиллерию, тяжелые минометы и даже авиацию. Это был, безусловно, самый трудный бой из девяноста двух, что пришлось выдержать отряду за период