Солнце уже выбралось из-за горизонта и непривычно большим диском зависло над городом. Внизу торчали из зелени, подобно скалам в море, крыши пятиэтажек. Небо, покрытое пышными перьевыми облаками, поменяло оттенки красного и теперь отличалось по раскраске от вчерашнего. Ни одной птицы заметно не было. Как и малейшего движения на земле. Холодный воздух взбодрил, но заставил обоих приятелей наглухо застегнуть куртки.

— При любых раскладах, у нас мало шансов на выживание, — сказал Егор. — Пока мы слабы, с чужими будет проблематично общаться. Нас постоянно будут пытаться грабануть. А нужно бы, чтоб стали бояться. Хорошо бы поискать друзей и знакомых, собрать костяк и, опираясь на эту силу…

— Красиво поешь, — оборвал его Макс. — Только среди наших друзей и знакомых я не припомню еще одного слабоумного, вроде меня, который захочет слушать твои бредни.

— Ты прав, — чуть помедлив, сказал Егор. — Добиться авторитета среди тех, с кем давно знаком, гораздо труднее.

— Попробовать, конечно, можно, — сморщившись, сказал Макс. — Тут недалеко мой хороший знакомый живет… то есть, жил. Славка. Помнишь Славку? Мы к тебе пару раз вместе заходили.

— Смутно, — признался Егор. — Ну, давай попробуем найти его для начала.

— А что с Ириной Сергеевной? — осторожно спросил Макс.

— Не знаю, — хмуро ответил Егор. — Мама в тот день по магазинам хотела пройтись — отгул специально взяла. А еще в центр собиралась… Может быть где угодно. Надеюсь, что жива. Спит.

— А Ленку свою не думал найти?

— Она, конечно, никакая уже не моя, — почувствовав укол ревности, пробормотал Егор, — мы вообще-то расстались три месяца назад… Но зайти к ней нужно, да. Вот только немного освоимся.

Макс хлопнул друга по плечу, и они снова замолчали, глядя вниз.

— Так какой у тебя план? — как бы невзначай спросил Макс, разглядывая руины выгоревшего до черноты здания напротив. — Понятно, что я с тобой, но хотелось бы в общих чертах.

— Найти еду и воду. Помыться. Осмотреться. Попытаться найти других проснувшихся. Объяснить про спящих, чтобы как можно больше людей узнало…

Егор говорил отрывисто, пытаясь за короткими рублеными фразами спрятать свою нерешительность.

— А дальше? — Макс повернулся к приятелю и посмотрел на него в упор. — Займешься спасением человечества?

— Я знаю, что правильнее, наверное, будет уйти… — медленно проговорил Егор. — Но дело не в спасении человечества. Просто бегство по лесам, по горам в поисках уцелевшей цивилизации — это как-то глупо. Даже если я не прав, и помочь никому уже не получится, сам по себе уход из города в нашем положении ничего не решает. Мы спали, долго спали, и никому до нас дела не было. Понимаешь? До целого промышленного города. Мегаполиса. Это означает, что масштаб катастрофы огромен, и ресурсов государства не хватает, чтобы устранить последствия. Так куда же мы пойдем? Куда вот ты собрался идти?

— Ну не знаю, надо попробовать разведать окрестности, — неуверенно пожал плечами Макс. — Может, всё это коснулась только Ёбурга?

— А остальная страна, типа, знать ничего не желает? — саркастически усмехнулся Егор. — Нет, Обрезкин, катастрофа явно глобальная. Может, весь Урал накрыло. А может… и всю страну.

— Думаешь, война была? Да не обычная, а с грибами? Могла ядерная бомба неожиданный эффект дать? Чтобы те, кто не погиб сразу, заснули как медведи зимой… А что, амерам удобно будет демократию разводить: приходи, забирай любое добро, защищаться все равно некому. Ну, мне бы только до этих жвачных добраться!

Егор усмехнулся и потянулся всем телом.

— Пошли, воин. Пока прямо у меня на глазах без всякой бомбы демонстрирует разрушительный эффект реформа образования. Попробуем сперва от собак научиться отбиваться. А уж потом и с американцами разберемся, и с инопланетянами. Кстати… — Егор вдруг вспомнил.

— Что?

— Да я вспомнил, что знаю, где должно было ружье остаться с патронами. Охотничье.

— Отлично! А то неуютно как-то. Нехорошо. Словно кто-то в затылок все время смотрит. Хочется взять что-нибудь огнестрельное, развернуться и шмальнуть навскидку, не целясь. Вот так! — Макс резко повернулся и показал руками, как бы он «шмальнул». Судя по положению рук, стрелять он собирался, как минимум, из гранатомета. — Чтоб не пялилось! Не люблю, когда вот так, сзади, смотрит непонятно кто.

— Не на курорте. Тревога сейчас — это как раз нормально. Не суетись.

— Нормально… А толчки эти подземные? А что-то непонятное, когда стоишь, и вдруг скользко становится, словно под ногами мгновенно льда наморозили? Я сперва думал, что по пьяни, но ведь нет, реально.

— Точно не знаю, — честно сказал Егор. — Сильных землетрясений у нас быть не должно. Горы слишком старые. Я, конечно, читал про сейсмоактивность в области, но там речь шла о совсем слабых толчках.

— Не могу сказать, что ты меня успокоил. Пошли за ружьем. И в магазин заглянуть надо, есть уже охота.

Они доели остатки тушенки и отправились на улицу, предварительно осмотрев подступы к дому сперва с одного балкона, а потом, выбравшись в общий коридор, с другого. Собак нигде видно не было. На первом этаже Егор вытащил дубинку, всю ночь выполнявшую роль засова, и осторожно приоткрыл тяжелую скрипучую дверь.

Странно, но еще вчера трепетавший от одной мысли о встрече с дикими собаками Егор теперь был спокоен. Он выспался, пришел в себя и принял план действий на ближайшее будущее. Как показала практика, подъезды вполне годились, чтобы укрываться от нападений. Следовало только позаботиться о каком-нибудь приспособлении, которое позволило бы запирать изнутри любую дверь. Но главное, рядом с ним был друг, на которого он мог полностью положиться.

А еще внутри медленно кристаллизовалась ненависть. Егор вряд ли смог бы внятно сказать, на кого именно эта ненависть обращена. Пожалуй, не нашлось бы в этот момент объекта, уничтожение которого могло бы ее притушить. Все, что происходило вокруг, было настолько ненормальным, что по старым правилам жить больше было нельзя. А преодоление последствий катастрофы требовало больше, чем просто желание выжить. Как-то вдруг само собой подумалось: «Наверное, так чувствуют себя люди на гражданской войне».

— Давай, я вперед, — сказал Макс, оттесняя Егора в сторону. — Твоя задача — наблюдать и думать. Впереди идет десант.

Егор беспрекословно уступил дорогу. Макс со школы был крепче и подвижнее. Пока Егор сидел за книгами или компьютером, ковырялся в микросхемах или полировал зеркало для самодельного рефлектора, Макс занимался самбо и прыгал с парашютом, а позже успел послужить в воздушно-десантных войсках. И хотя, на взгляд Егора, мнение друга о собственных возможностях всегда было несколько завышенным, его физическое превосходство ни малейших сомнений не вызывало.

Макс быстрым шагом пересек полосу разросшихся кустов и травы, вышел на середину дороги, где асфальт еще продолжал сдерживать натиск наступающей зелени, и внимательно осмотрел улицу. Махнул древком копья, подавая сигнал. Егор осторожно прикрыл дверь, спустился по ступенькам и двинулся в сторону магазина по тротуару. Макс одновременно зашагал по дороге, продолжая озираться по сторонам.

Зайдя в торговый зал, Егор замер в нерешительности. Здесь кто-то успел побывать: содержимое большинства полок валялось на полу, а вся лапша с верхних стеллажей и вода из стеклянного шкафа