плотная стена молодых елок, он остановился и стал изучать местность в бинокль. Маленькая елочка была на месте.
Бланк вложил бинокль в прикрепленный к поясу чехол. Последние метры до входа в убежище он шел осторожно, выбирая, куда поставить ногу, — под папоротником прятались острые камни. Почуяв чужеродный запах, он остановился.
За три месяца лесной жизни чувства обострились. Ветер дул с благоприятной стороны. Он нес запах «бриссаго».
Бланк медленно развернулся и по своим же следам стал отходить в лес.
Он почти достиг края низины, как вдруг за спиной раздался голос:
— Эй!
Бланк не остановился.
— Стоять!
До группы поросших мхом каменных глыб, за которыми он мог бы скрыться, оставалось всего несколько метров.
Тут раздался другой голос:
— Ни с места, полиция! — В тот же момент залаяла собака.
Бланк ускорил шаг. За каменными блоками он опустился на четвереньки и стал изо всех сил карабкаться по склону.
Лез он довольно быстро. Окрики снизу звучали уже не так громко. Но собачий лай, похоже, приближался.
На небольшом выступе Бланк сбросил рюкзак. Вооружившись карманной пилой — стальным тросиком с зазубринами и двумя ручками на концах, он спилил еловую ветку, удалил мелкие сучки и заострил охотничьим ножом один конец. Этим копьем Бланк решил оборонять свой маленький плацдарм.
Он увидел собаку. Это была немецкая овчарка. Заметив Бланка, собака залилась лаем. Ощерив пасть, последние метры до выступа она промчалась в несколько прыжков. Но Бланк уже поджидал ее с копьем наготове.
Как только она приблизилась к нему, он со всей силой всадил в нее заточенную палку.
Бланк думал, что лай перейдет в визг. Но овчарка мгновенно затихла. Копье вошло под грудину и, похоже, задело сердце.
Собака вместе с копьем скатилась метра на два вниз и исчезла в зарослях костенца, покрывавших расщелину в камне. Бланк выждал, пока восстановится дыхание, надел рюкзак и продолжил подъем.
Внизу, далеко от него, кто-то свистел и звал:
— Паша, Паша!
Полиция кантона обнаружила и изъяла палатку, кусок брезента, набор горшков, примус, тарелки, кружку, брюки, нижнее белье, рубашку, шерстяную шапку, перчатки, веревку, крючки-карабины, справочник по животным, справочник по растениям, словарь по выживанию, атлас грибов, различные припасы, в частности сушеное мясо, грибы, соль, растительный жир, муку, сахар, плитку шоколада, сухие колбаски, четыре куска мыла, а также разного рода самодельные сосуды и другие предметы обихода.
Фриц Феннер помог чиновникам доставить найденное в Риммельн, где они оставили свои автомобили. Собаковод ефрейтор Вельти задержался на месте. Он решил дождаться Пашу.
Ида из риммельнской лавки подтвердила, что соль, растительный жир, мука, сахар, спички, батарейки и мыло приобретены в ее лавке неким туристом, и даже описала покупателя. Портрет совпал с показаниями Феннера.
Тем временем перед магазинчиком собрались несколько сельских жителей. Фриц Феннер снова и снова рассказывал, как он обнаружил в лесу подозрительное убежище и сообщил о своей находке в полицию. Он, мол, сразу понял, что этот тип — преступник.
Когда полицейские вышли из лавки, Бенцигер у них поинтересовался, почему все-таки они не смогли поймать этого человека.
Самый опытный из них показал на Фрица Феннера пальцем и ответил:
— Потому что этому… хоть ты его тресни, видишь ли, приспичило закурить вонючую «бриссаго»!
Бланк нашел свой ритм. Он шел как автомат, все время в северо-восточном направлении, большей частью в гору. Он уже давно вышел за пределы карты масштаба 1:25 000 и теперь сверялся по карте 1:500 000. Он спешил как можно скорее уйти с гряды холмов, где провел последние месяцы. Для этого нужно было эту гряду пересечь. Если верить карте, высота гряды достигала тысячи четырехсот метров. Карта указывала на дорогу через перевал, которой пользовались нечасто. Он на нее вышел, но все же решил для надежности двигаться лесом.
Каждый час Бланк делал короткий привал. Отпивал глоток воды. В полдень съел немного черного хлеба с салями. Кроме этого, он прихватил с собой из лагеря немного соли, жира, сахара, пеммикана и банку сардин.
Во второй половине дня ему повстречались первые сосны. Теперь лес все чаще прерывался широкими полянами, которые он вынужден был обходить, тратя на это немало лишних сил.
Начало смеркаться, когда Бланк первый раз за день услышал звук мотора. Еще немного пути, и лес начал редеть. Бланк достиг гребня. Под ним петляла дорога через перевал. Он развернул карту. Место, где он предполагал найти старую лесосеку, лежало от него на расстоянии доброго часа езды на машине. Если все сложится нормально, он будет там через три дня.
Бланк оборудовал место для костра так, чтобы пламени не было видно со стороны, и разжег несильный огонь. Потом разложил на прогретые камни собранные еще утром под елью остроконечные лысухи, чтобы высушить. Устраиваясь на ночь, Бланк подумал, что хорошо бы сюда шерстяную шапочку и перчатки.
Полиция кантона отнеслась к делу не слишком серьезно. Побеги из тюрем зарегистрированы не были, никто никого не разыскивал, лесной незнакомец законов не нарушал — никому не запрещается ночевать в лесу.
Единственный, кого этот случай не оставил равнодушным, был ефрейтор полиции Вельти, кинолог, которого вытребовали из городской полиции. Он прождал Пашу до наступления темноты, а на следующий день вернулся к тайному лагерю с двумя коллегами и разыскными собаками. Собаки быстро взяли след незнакомца у палатки. Не прошло и часа, как они нашли расщелину, в которую свалился Паша.
— Я достану тебя, ублюдок, — пробормотал Вельти, когда они забрасывали труп собаки землей, папоротником и еловыми ветками. Сослуживцы сочувственно похлопывали его по плечу. У Вельти в глазах стояли слезы.
Ефрейтор полиции Вельти позаботился, чтобы с найденной кухонной посуды и кружек сняли отпечатки пальцев.
Кроме того, в атласе грибов он обратил внимание на сделанную на полях надпись: «Потешный гриб Пиуса Отта!»
Весь день Пиус Отт со своей гончей был занят псовой охотой на косуль. Несколько недель он выслеживал здоровенную косулю, которая вполне могла пополнить его коллекцию необычных трофеев.
Он уже примирился с мыслью, что в этот раз придется возвратиться с пустыми руками, и собирался домой, как на краю лужайки заметил самца. Ветер дул в другую сторону, и самец его не заметил. Отт осторожно поднялся. Снял с предохранителя свое многозарядное охотничье ружье и нажал на курок. Вспышка была слабой, но расстояние до цели не превышало ста метров, а его современные патроны с разделяющейся оболочкой пули создавали в стволе газовое давление в добрых три тысячи бар. У Отта была верная рука. Попасть в лопатку с двухсот и более метров — для него не редкость.
Он нашел косулю в оптическом прицеле, поймал в перекрестье и выстрелил.
Олень упал так, словно в него попала молния. Отт выругался про себя. Так обычно ведут себя подранки. По всей видимости, он задел остистый отросток верхушки позвоночного столба и тем самым
