употреблять их постоянно. Женщины чаще выбирают второе, а мужчины чаще ищут успокоения в алкоголе или наркотиках. Успокаивающие вещества, находясь всегда под рукой, дают уверенность в том, что страх если и появится, то будет подавлен приемом препаратов. Таким образом, многие пациенты находятся в зависимости от психофармакологических препаратов.

Ведь зависимость от таблеток, алкоголя или наркотиков – это тоже способ справиться с последствиями травмы. Травматический опыт личный или предков продолжает свое действие в человеке. Убегая от своей травмы, вытесняя ее, человек на самом деле движется в направлении разрушения своей жизни, часто это разрушение приводит к ранней смерти. Вытесненные чувства готовы прорваться наружу, и в этот момент человек принимает успокоительное, наркотики или алкоголь. Чувства проходят, но на время. Существует много способов убежать. Люди ищут вовне смысл, стабильность, опору, способ чувствовать себя спокойно, так как не могут найти ее внутри. Они неосознанно передают свой травматический опыт детям, и те несут его дальше.

Но от себя не убежишь. Цель вроде бы верная – оказаться в безопасности, но в результате человек находится в еще большей опасности, так как рушится его здоровье, его отношения, его жизнь. Проблема состоит еще в том, что, прорвавшись наружу, психотравма может вызвать в человеке неконтролируемые агрессивные, разрушительные действия, которые будут направлены на других людей.

В случае травмы чаще всего время не лечит. Любая травма – это потеря. Может быть, потеря в отношениях, в мировоззрении, финансовая или какая-то другая. Если в течение года человек не прошел все этапы утраты и продолжает находиться в депрессивном состоянии, то травма не завершена. Чем больше времени проходит, тем больше последствия травмы отражаются на психике и теле человека. Травма – мина замедленного действия. Много сил уходит на то, чтобы травма находилась в капсуле. Но она продолжает свое действие, разрушая многое, в том числе и здоровье человека.

Признаки завершения – это восприятие утраты как определенного этапа в жизни, наличие планов на будущее, ощущение опоры, безопасности в жизни, приятных позитивных эмоций.

Самыми тяжелыми, ужасающими по состоянию беспомощности являются психотравмы, касающиеся ситуаций жизни и смерти. Останется человек жить или умрет? Убивать или быть убитым самому? Как сохранить свою жизнь и жизнь близких? Как сделать выбор в ситуации – жизнь близких людей ценой жизни других? Эти и многие подобные ситуации – это выбор без выбора.

Страх смерти преследует человека всю его жизнь. И в угрожающих для жизни человека ситуациях он поднимается с новой силой. Человеку хотелось бы остаться в живых, но не в его власти находится его жизнь, проконтролировать свое выживание он не может. Или, например, цена его выживания – жизнь других людей. Убивать или быть убитым? Все эти ситуации – это яркий пример выбора без выбора. Любое действие, любой выбор оказывают влияние на жизнь и психику человека. Любой выбор не является благоприятным и приемлемым, например, с моральной точки зрения. Но до морали ли тем, кто находится на грани жизни и смерти или чьим-то близким грозит смерть? В таких ситуациях человек бессилен, беспомощен перед реалиями обстоятельств. Выбор делать необходимо и нести за него ответственность тоже. Любой выбор в подобных ситуациях сопряжен с виной. Это ситуации, где ощущение собственной беспомощности вызывает невыносимые страдания.

Что испытывает человек, столкнувшись с реальной угрозой для своей жизни? А что он чувствует, если ситуация носит длительный, хронический характер, если шансы остаться в живых минимальны? Страх смерти или страх перед страданиями, мучениями, неполноценной жизнью бывает настолько велик, что многие принимают решение покончить с собой. Как выжить в тяжелых жизненных ситуациях? Единственный выход для выживания – замкнуться, отключиться, ничего не чувствовать, ни о чем не думать – вот один из способов выдержать и не умереть. А для людей, находящихся в руках агрессора, часто это единственный путь не быть убитым.

Любые стихийные бедствия, ДТП, войны, физическое, психическое, сексуальное насилие, агрессия, тяжелые заболевания – вот неполный перечень ситуаций между жизнью и смертью. Что стоит за возникшей травмой? Человек понимает, что он уже не может ничего контролировать в своей жизни. Что делать, чтобы остаться в живых? На этот вопрос нет однозначного ответа. Есть ли хоть какой-то шанс выжить? Как его использовать? Будущее туманно, перспективы неутешительны. Кто может знать и почувствовать, что переживает солдат, вернувшийся с войны? Что чувствует мать, у которой от голода умирают дети? О чем думает и что переживает смертельно больной человек? Или что чувствуют родители тяжелобольного ребенка? Или дети, наблюдающие смерть своего родителя? Что чувствуют родители ребенка, совершившего самоубийство? Или муж женщины, покончившей жизнь самоубийством? Или дети, рано потерявшие родителей?

Их чувства и переживания – это то, что будет вытеснено, но продолжит свое действие внутри их и их детей.

Ольга, 39 лет, обратилась по поводу болей в желудке. Она неоднократно проходила лечение, но раз в год болезнь о себе давала знать. За последнее время она стала слишком мнительной, беспокоили навязчивые мысли о своем здоровье, стала бояться своей болезни, появилось навязчивое мытье посуды, кухонной мебели. Ольга пыталась найти выход, найти решение для улучшения своего здоровья, поэтому обратилась к психотерапевту. В ходе поиска решения оказалось, что на болезнь желудка оказывала влияние тайна бабушки. Ольга и понятия не имела, о чем может идти речь. Речь шла о какой-то вине бабушки со стороны отца, о том, что есть какая-то жертва, имеющая отношение к ней. И Ольга своей болезнью связана с бабушкой и ее жертвой. Поговорив с тетей, Ольга выяснила то, что внесло ясность в ситуацию. Первый ребенок бабушки умер в возрасте 6 месяцев из-за того, что во время сна бабушка не специально придавила его и он задохнулся. Об этом факте знали старшие поколения, но никогда об этом не говорили. Каково было решение для Ольги? Ей необходимо было внутренне сказать своей бабушке: «Ты – моя бабушка, а я – твоя внучка. Я – это я, а ты – это ты. Я вижу твою боль, твою судьбу. Я уважаю твою судьбу. Что бы ни произошло – ты навсегда останешься моей бабушкой. Все, что касается твоей судьбы, твоей боли,  – это все остается с тобой. Твою вину я оставляю тебе. Я к этому не имею никакого отношения. Это твое. И я соглашаюсь с этим. Я принимаю свою жизнь по той цене, по которой она стоила моим родителям, и по той цене, по которой она будет стоить мне. Благослови меня, если я останусь жить». Также следует отдать должное место умершему ребенку бабушки: «Теперь я тебя вижу. У тебя есть место в нашей семейной системе. У тебя есть место в моем сердце. Я вижу, я уважаю твою судьбу. И я соглашаюсь с ней». Ольга обратилась через год по другим вопросам, боли в желудке ее не беспокоили, она перестала навязчиво перемывать все в кухне. Кстати, навязчивое мытье часто принимают за хозяйственность, чистоплотность женщины. Но на самом деле, особенно когда мытье переходит все границы, речь идет о тайне в системе. Таким навязчивым движением женщины (а иногда и мужчины) словно пытаются что-то отмыть, затереть, чтобы тайна не стала явной.

Константин обратился из-за повышенной тревожности за свое здоровье. Он рассказал, что, когда его ничего не беспокоит, он небрежно относится к себе, к питанию, к нагрузкам. Но стоит только заболеть, как его охватывает паника. Он не хочет идти к врачам, так как считает, что «они все равно не помогут или сделают только хуже». При этом он начинает заниматься самолечением, хотя до конца не всегда уверен в правильности своих шагов. Недавно, полгода назад, у него было сильное растяжение связок на правой ноге. Пришлось обращаться к врачам, так как была сильная боль, были подозрения на перелом. Как назло, в травмпункте попался врач в «не совсем трезвом состоянии», что усилило тревогу Константина. Перелом не подтвердился, Константин успешно прошел амбулаторное лечение. С тех пору него появились навязчивые мысли, что, если что случится со здоровьем, ему не смогут оказать квалифицированную помощь и он умрет. Конечно, он и сам понимает, что много достойных специалистов, но справиться со своим состоянием не может. В его семье большая часть родных относится с недоверием к врачам, только в крайних ситуациях обращается за помощью, и то не всегда. Когда мы стали работать с Константином, то оказалось, что его навязчивые страхи имеют отношение к его дедушке по линии отца. Когда я спросила: «Что с ним произошло?», Константин рассказал, что он заболел в возрасте 56 лет, у него была высокая температура. В то время в городе была эпидемия какого-то инфекционного заболевания, и врач поставил деду такой же диагноз. Позже выяснилось, что диагноз был установлен неверно и на самом деле у деда было воспаление легких. Однако, когда правильный диагноз был установлен, помочь больному уже не смогли, и он умер. Вот откуда шел страх Константина. Какое было для него решение? Необходимо было внутренне сказать деду: «Дорогой дедушка, я вижу твою судьбу, я уважаю твою судьбу. Из любви к тебе, к своему отцу я смотрел на твою смерть, сейчас я вижу это. Все, что