— Скольких женщин ты любил? — удивила его вопросом Мэгги.

— Я не любил никого, но занимался любовью с несколькими, поэтому знаю, что доставляет любовникам удовольствие. Есть мужчины, уверенные, что женское тело создано только для их наслаждения. Они берут от женщины то, чего хотят, и ничуть не заботятся о ее удовольствии. А я давно понял, что слаще всего мужчине бывает тогда, когда он подарит наслаждение своей женщине. Ты, конечно, девственница. Скажи, что ты хочешь узнать о плотской любви, чтобы сначала я исправил все твои неправильные представления об этом, а потом кое-что добавил.

— А нельзя просто сделать то, что полагается, милорд? — с тревогой попросила Мэгги. — После сегодняшнего состязания у меня болит каждая жилка, и я ничего так не хочу, как выспаться.

Едва успев произнести эти грубоватые слова, Мэгги вспыхнула.

Фингел Стюарт засмеялся.

— О, моя Мэгги! — сказал он. — В жизни своей я не знал такой искренней и откровенной женщины, но то, чем мы займемся сегодня ночью, куда больше, чем просто долг. — Он потянулся и взял ее за руку. Изящные пальцы храбро сомкнулись на его ладони. — Но ведь ты не боишься меня, нет?

— Нет, — ответила Мэгги. — Теперь я тебя знаю и считаю человеком добрым.

— А совокупления боишься?

— Нет! — торопливо воскликнула Мэгги, покраснела и призналась: — Может быть, чуть-чуть, но только потому, что не знаю, чего ты от меня ожидаешь. — Она вздохнула. — Не люблю быть настолько невежественной, милорд.

— Тебе придется довериться мне, моя Мэгги, — сказал он, — а за прошедшие месяцы я понял, что твое доверие завоевать нелегко и даришь ты его далеко не всем.

— Трудно не иметь возможности управлять своей жизнью, милорд. Я понимаю, что мужчины не часто слышат подобное от женщин, но доверяю тебе достаточно, чтобы произнести их, не опасаясь побоев.

— Я никогда не подниму на тебя руку, моя леди-жена. Мужчина, бьющий женщину, признается в собственном поражении, а я ни разу в жизни не признавал поражения. Мы оба знаем, что должно сегодня ночью произойти, и сделаем это. А потом будем спать, потому что, признаюсь тебе честно, мое тело болит даже сильнее, чем твое. Такого противника, как ты, победить не так-то легко, моя Мэгги.

И тепло улыбнулся ей.

Слова вырвались раньше, чем Мэгги успела прикусить себя за язык:

— Ты не взял надо мной верх, милорд!

— Я разоружил тебя, — усмехнувшись, ответил Фин, не чувствуя ни малейшей обиды и одобрив проведенную ею тонкую грань. — А потом твой дед объявил меня победителем. Ты в самом деле хочешь возразить старику?

— И разбить ему сердце? — воскликнула Мэгги. — Нет, не хочу. Но только ты не взял надо мной верх, милорд. Я промолчала, и это позволило деду назвать тебя победителем, но не могу сказать, что я расстроилась из-за результата.

— Я очень рад слышать это, девочка, — негромко произнес Фин, легонько поцеловал ее руку, потом медленно каждый палец в отдельности, повернул ее и поцеловал ладонь, глядя прямо в прелестное лицо Мэгги.

Ее карие глаза изумленно распахнулись — она почувствовала дрожь возбуждения.

Мэгги представления не имела, что ладонь может быть такой чувствительной.

— Сними ночную рубашку, — негромко произнес Фин, глядя ей в глаза.

— А ты свою снимешь? — спросила она, чувствуя, как сердце начинает колотиться прямо в ушах.

Вместо ответа он высвободил руку, снял рубашку и небрежно швырнул на пол.

— Ваша очередь, миледи.

Не желая изображать из себя пугливую девственницу, Мэгги рывком сдернула с себя рубашку и храбро бросила на пол рядом с рубашкой мужа, но тут же схватила одной рукой одеяло и прикрыла обнаженную грудь, не осмеливаясь взглянуть Фину в глаза.

К ее удивлению, он встал с кровати.

— Посмотри на меня, — сказал он Мэгги. — Посмотри, как выглядит мужчина. Если будут вопросы, я на них отвечу.

Это, безусловно, самая странная брачная ночь в мире, подумала Мэгги и, подняв глаза, посмотрела на стоявшего перед ней обнаженного Фингела. Вне всякого сомнения, это самое великолепное создание мужского пола в мире, решила она, хотя сравнивать ей было не с кем. О, Мэгги видела в полях голых до пояса мужчин! Видела и других, в редкие знойные летние дни заматывавшихся от талии вниз в кусок льна. Даже видела мельком голые мужские ягодицы, когда парочки баловались на сеновале или под живой изгородью. Но ей еще ни разу не доводилось увидеть полностью обнаженного мужчину, причем настолько совершенного.

Восхитительно высокий, руки и ноги находятся в идеальных пропорциях с телом. Предплечья, грудь и спина мускулистые, но не чрезмерно. Икры рельефные, бедра крепкие. И он вовсе не волосатый, как некоторые, — на руках и ногах лишь легкий пушок, а широкая грудь гладкая. Ягодицы твердые, и Мэгги была уверена, что успела разглядеть ямочку там, где позвоночник расщепляет плоть на две луны- двойняшки. Ступни большие и гармонируют с его ростом. Густые заросли черных кудряшек покрывают холм, из них свисает длинное, расслабленное мужское достоинство. И выглядит оно вовсе не так уж опасно. Скорее даже, кажется довольно безобидным. А вдруг ее тело ему не понравится? В конце концов, он же говорил, что женится на ней, потому что этого хочет король. Вряд ли это можно считать комплиментом.

Фин медленно поворачивался, чтобы она могла рассмотреть его со всех сторон, затем протянул руку.

— Идите сюда, миледи, — сказал он. — Вы на меня посмотрели. Теперь я хочу посмотреть на вас.

Он осторожно вытащил одеяло из пальцев Мэгги, поднял ее с постели и поставил перед собой, чтобы рассмотреть так же свободно и откровенно, как она его. Она была величественной женщиной, ростом выше многих мужчин, но Фингел все равно возвышался над ней. С прекрасной фигурой, рельефно вылепленными руками и ногами, с хорошо развитыми мышцами и гладкими плечами, плавно переходившими в длинную спину. Ягодицы у Мэгги оказались на удивление круглыми и упругими. Фингелу ужасно захотелось опуститься на колени и поцеловать их, но он сдержался. Грудь округлая, но не чересчур большая, а соски вполне можно было назвать изящными. Тонкая талия, перетекающая в соразмерные бедра и крепкие ноги. Холмик покрыт каштановыми завитками, одинаковыми по оттенку с ее длинными волосами. В последнюю очередь его взгляд опустился на ступни Мэгги, длинные, но изящные.

— Ты очень красивая, — произнес наконец Фин.

Мэгги порозовела. Она задерживала дыхание, пока муж медленно осматривал ее тело, и теперь, не сдержавшись, чихнула.

— Быстро, быстро в постель, милая! — воскликнул Фин и, подтолкнув Мэгги к кровати, мгновенно оказался там рядом с ней.

Все произошло слишком быстро. Мэгги ничего не успела осознать, как уже лежала в постели бок о бок с мужчиной, считавшимся ее мужем. Он обнял ее, и Мэгги невольно удивленно воскликнула:

— О!

Фингел словно обвился вокруг нее, и ощущение его кожи на ее оказалось поразительным.

— Ты замерзла, и это еще слабо сказано. С моей стороны было очень эгоистичным вытащить тебя из теплой постели, чтобы насладиться твоей красотой, моя Мэгги, — извинился Фин.

— Ты мой муж и имеешь право делать со мной все, что хочешь, — возразила Мэгги.

— Нет, — ответил он, вновь удивив ее, — я поступил легкомысленно, милая, но ты такая красавица!

— Ты тоже красивый, — пробормотала она, начиная согреваться.

Фин хмыкнул:

— Не думаю, что меня хоть когда-нибудь называли красивым, но спасибо.

Он крепче обнял ее и поцеловал в макушку.

Мэгги поморщилась.