– Например, о том, кто устроил вот это. – И отошел в сторону, открывая обзор.
– Ы-ы-ы… – Слова ответа застряли в горле.
Ландшафтный дизайн полянки был немного… хм, сильно подкорректирован. Вырванная с корнем трава, комья вывороченной земли – и все это странными зигзагами. Две широкие борозды, ведущие к краю.
Оп-па! Это я так порезвилась? М-да, фантазия из меня, похоже, била пулеметной очередью, рикошетом поражая окружающую среду.
– А ты уверен, что это я? – Первая попытка отмазаться.
– Уверен!
– Точно?
– А кто? Я?! – возмутился моим нахальством эльф.
На это я спокойно ответила, выползая из-под топора, с которым крепко обнималась во сне, карауля чужую собственность:
– Все может быть. Вдруг у тебя лунатизм и ты ходишь во сне?
– Обчт етбя лвроозаар! Лазгабымио етбяикндаоген евилди! – учтиво ответил на этот выпад брюнет.
– Грубиян, – выдала ему характеристику.
– Аядшнохюаапжлр! – не остался в долгу Магриэль.
– Заткнися! – грозно посоветовал возникший рядом тролль. – Будь мужиком!
Эльф посверкал на него глазами, но свару с троллем затевать не стал и убыл к своим соплеменникам, кучкующимся у дальнего куста. Они там что-то интересное всем коллективом разглядывали.
Мыр присел рядом со мной на корточки и поднял измазанный землей и зеленью топор, внимательно изучая свое орудие труда и укоризненно покачивая головой:
– Леля, нехорошо. Чужое. Не твое.
Мне стало очень совестно. Щеки залила краска стыда.
– Прости меня, пожалуйста-а-а-а! Ну хочешь, я его помою? – жалобно пробормотала, стараясь не встречаться с троллем взглядом.
– Зачем?
– Чтобы чистый был.
– Нет. Сам, – отмахнулся он. – Взяла зачем?
– Понимаешь, – пустилась я в объяснения, – честно говоря, даже не знаю, что на меня нашло. Просто вчера выпила жидкость от комаров, и вот…
– Где? – требовательно спросил Мыр.
– Где взяла? – уточнила я и, дождавшись кивка, ответила: – У Магриэля в сумке. Он сказал где, и я выпила. А что?
– Идем! – рыкнул тролль.
И мы пошли к эльфам. Неразлучная троица опасливо тусовалась рядом с небольшой такой ямкой: всего-навсего метра два в длину, полметра в ширину и около метра вглубь.
Нависнув над ямой и пребывая в печали, я честно пыталась угадать – каким чудесным образом мне удалось пропахать такую траншею, если я раньше тяжелее пластикового совочка в руках ничего не держала. Ну, кроме игрушечной лопатки в песочнице. Та вроде на кончике железная была… Судя по недоуменным взглядам эльфов, им в голову приходили похожие мысли. Наконец Болисиэль решился озвучить:
– Леля, что это?
– Окоп, – уныло ответила им, не отрывая взгляда от дела рук своих.
И ведь не откажешься! Четко помню, как тырила топор, как копала все это. Правда, размеры мне как-то поменьше казались.
– Окоп? – Удивление эльфов достигло высшей отметки. – А зачем?
– От врагов отстреливаться, – не подумав, ляпнула я.
Эльфы переглянулись и заржали.
– Чем отстреливаться-то? Глазами? Гы-гы-гы!!! Нет! Заряженным пальцем! Ха-ха-ха!
– Молчать!!! – рявкнула я, устав от насмешек. – Еще скажите спасибо, что я не украсила свой боевой томагавк вашими скальпами!
Эльфы угрозу оценили и побледнели, непроизвольно потянувшись проверить свои шевелюры.
– И вообще, где вы были, когда я тут чудила? Дрыхли! Приходи кто хошь и бери что хошь! Коммунизм на выезде у эльфов. Лопухнулись? Эх вы! Лопухи с лопухами!
До эльфов дошло сказанное, и они переглянулись, соображая, как же так получилось. Ни один из них даже не пошевелился, когда я тут свои коленца выкидывала.
Какие интересные дела творятся в Датском королевстве. Но об этом чуть позднее выспрошу, а пока следует закрепить чувство вины…
– Это ты во всем виноват! – демонстративно показала я на Магриэля изящным жестом.
– Я?! – полезли у него на лоб глаза от нового обвинения. – Я-то тут при чем? Я, что ли, заставлял тебя ямы по ночам копать?
– Ты! – заявила. – После твоего настоя от комаров это все началось!
Брюнет похлопал на меня длинными ресницами и растерянно сказал:
– Этого не может быть. Там отвар обычных трав…
– Леля, покажи, – влез в разговор тролль.
Я оторвалась от созерцания ямы и потопала к сумке Магриэля. Покопавшись в ней, достала бутылек, из которого хлебнула, и привела брюнета в еще большее замешательство. Отобрав у меня бутылку, он откупорил, понюхал содержимое, снова посмотрел на меня странным взглядом…
– Долго ты еще в молчанку играть будешь? – не выдержала я, снедаемая любопытством.
– Леля, это успокоительное, – еле выдавил из себя эльф. – Ты выпила успокаивающий отвар.
– Что?! – перешла я на последнюю стадию удивления.
Надо останавливаться. Дальше уже идиотизм…
– Ты хочешь сказать, что меня так скрутило от местной валерьянки? – начала разбираться я. – Что же вы туда добавляете? Мухоморы?
– А что такое «мухоморы»? – проявил познавательный интерес Магриэль.
– Ядовитые грибы, способные иногда вызывать галлюциногенные эффекты, – расширила я его познания в области аманитовых грибов.
Брюнет информацию обдумал и возразил:
– Такого ингредиента там нет.
– А какой есть? – Мне все же хотелось выяснить, что он туда напихал и почему это на меня так подействовало.
– Травы, кора деревьев, фосфоресцирующий мох, – перечислял Магриэль под моим пристальным взглядом. – В общем, ничего такого, что бы вызвало подобный эффект у нормального существа…
У нормального? А я кто? Ну, заяц, погоди! Мало мне ночных подвигов по твоей милости, так ты еще и издеваешься!
– Повтори, пожалуйста, последнюю фразу, – попросила я обманчиво-ласковым голосом.
Эльфа мой тон не насторожил, и он повелся, терпеливо повторяя слова, за которые многим «существам» в моем мире отрывают все выступающие части тела и потом утверждают: «Так и было!»:
– У нормального…
– Мыр, пожалуйста, одолжи мне свой топорик еще ненадолго, – прошипела я, властно протягивая руку.
– Зачем? – У эльфов снялась с ручного тормоза и на первой передаче ползком включилась интуиция, после чего они стали отодвигаться от меня подальше. Эстонцы, блин!
– Э? – поинтересовался тролль, не двигаясь с места. Он благоразумно не торопился расстаться с
