Загнанный в угол эльф покорно кивнул. Бефур удовлетворенно крякнул и обратился ко мне:

– Вы не могли бы встать? Нам необходимо вас взвесить для определения суммы займа.

Деловой подход. Молодцы! А чем взвешивать будут? Какая степень точности?

Я встала. Ко мне тут же подошел один из гномов и, приподняв за колени, подержал на весу пару минут, опустил и выдал:

– Пятьдесят восемь килограммов и двести сорок три грамма.

Старший кивнул второму помощнику. Извиняясь, объяснил:

– Контрольная проверка.

Процедуру повторили и…

– Пятьдесят восемь килограммов и двести сорок два грамма.

– Вы согласны? – Это к эльфу.

Тот с обреченным видом махнул рукой:

– Какая разница? Граммом больше, граммом меньше…

В ответ два возмущенных вопля:

– Мы не обманываем клиентов по мелочам!

Мы только обуваем их по-крупному!

– Большая разница? Это деньги! Причем мои!

– Итак, мы говорим о займе двадцати девяти килограммов и ста двадцати одного грамма золотом. Ваш родовой медальон, пожалуйста.

Магриэль стащил с шеи массивную цепочку с медальоном, украшенным затейливой чеканкой, и протянул Бефуру. Тот разглядел символы, выбитые на аверсе, и почтительно склонил голову. Эльф сделал жест, призывающий к молчанию.

А наш Маголик не так-то прост. Любопытно, кто он…

Гном понял и промолчал, прикладывая медальон к пластинке. Подержав его так пару минут, отнял и вернул владельцу. После обратился ко мне:

– Поздравляю. Сделка совершена. Сейчас мы оформим необходимые бумаги, и вы сможете получить свое золото в любом гномьем торговом доме.

Смотри-ка ты, эквивалент банковской карточки. А кто-то утверждал, что с собой денег не носит…

– Должен вас предупредить, что мы берем пять процентов за посредничество с обеих сторон, – продолжил гном. – Ваша сумма…

– Один килограмм и четыреста пятьдесят шесть граммов, – перебила и задала свой вопрос: – Какая процентная ставка по вкладу?

У гномов глаза полезли на лоб, а настроение Магриэля немного улучшилось. Мы начали торговаться. Гномы размахивали руками, подпрыгивали, трясли бородами и убеждали меня, как я неправа. Но, закаленная в горниле банковского бизнеса, я стояла словно нерушимая скала, разбивая все их доводы своими. После двух часов горячих споров, пятнадцати кружек эля и двух бутылок гномьего самогона мы оформили соглашение о восемнадцати процентах… в месяц.

Мы подписали бумаги, и Бефур предложил:

– Вы бы не хотели поработать у нас? Мы хорошо платим и остались под огромным впечатлением от ваших выдающихся способностей.

– Я подумаю над вашим предложением, – сообщила коллегам, и они ушли к себе за столик.

День прожит не зря! Можно и отдохнуть, а лучше всего – поспать!

– Магриэль, закажи мне отдельную комнату, пожалуйста, – попросила я.

И в ответ услышала злорадное:

– Извини, но здесь всего три комнаты, и они заняты!

Честно говоря, было от чего растеряться:

– А где же мне спать?

– С троллем! – нагло поставил меня перед фактом работодатель и собрался уйти.

Ах так! Народный мститель с громадными ушами выискался на мою голову! Ну, погоди!

– Тогда… за причиненное неудобство дорожные расходы за твой счет!

В ответ невнятные ругательства и дробный топот, затихающий в отдалении.

И что мне делать?

Скептически оглядев предполагаемого соседа по комнате, я отправилась к трактирщику за помощью.

– Дирк, покажи, где у вас душ, туа… отхожее место и найди мне, пожалуйста, отдельную комнату.

– Удобства на дворе, бочку воды за отдельную плату нагреют и принесут. Комнат свободных нету.

– Но я не могу спать с троллем в одной комнате!

– Почему? Он тихий, приставать не будет.

– Дирк, он блохастый!

– И что? Это же его блохи, не твои.

– А если они мигрировать начнут?

– Ну подумаешь, укусят пару раз. Меня тоже вон иногда кусают. Поймут, что ты невкусная, и назад вернутся.

– Но я-то останусь покусанная!

– Нет у меня свободных комнат! Нету!

– Пожалуйста, Дирк, придумай что-нибудь! Он грязный!

– Так помой! Горячую воду и бочку дам.

– Я?!

– Нет, я! Тебе воняет, ты и мой!

– А как?

– Как-как!.. Гномов смогла же разорить, неужели тролля не уговоришь?

Поняв, что ничего я больше от него не добьюсь, пошла уговаривать тролля. Присев рядом и сделав наиглупейшее выражение лица, погладила его по ла… руке. Привлекла этим его внимание и, воззрившись на зеленую физиономию широко раскрытыми наивными глазами, прощебетала:

– Давай познакомимся. Меня Лелей зовут. А тебя?

– Мгбррыр, – просопел тролль.

Это я в жизни не выговорю без предварительной тренировки. Но нельзя же коверкать имя собеседника, если хочешь от него чего-то добиться. Попробуем зайти с другой стороны…

– Какое красивое и гордое имя! А как оно звучит в ласкательном варианте?

– Че?

– Как мама в детстве звала, спрашиваю?

– Мырик, – засмущался зелененький и покоричневел.

– А ты разрешишь мне называть тебя Мыр? – пропела я нежным голоском.

Оттенок коричневого стал интенсивнее, тролль согласился отзываться на «Мыра». Можно было приступать к следующему этапу.

– Мыр, – сделала «глаза подраненного олененка», – ты не мог бы совершить для меня подвиг?

Интересно, клюнет он на наживку?

Тролль стукнул себя кулаком в грудь и выразил боевую готовность.

Клюнул.

Мне пришлось долго объяснять ему суть подвига и еще дольше уговаривать, но женская беззащитная внешность в сочетании с наивной хитростью творят чудеса…

Для успешного проведения операции я получила от Дирка все, что требовалось, и преображение соседа началось…

Спасение утопающих – дело рук самих утопающих!

Смотрела я на кишащую плавающими брассом блохами третью смену воды и остро понимала необходимость радикальных действий. В ответ на предложенный мной вариант Мыр сначала взревел, а потом согласился, выдав следующее:

– Если я это!.. Так вот это-то!.. А!

Приняв «это» и «а» за знак согласия, я потащилась попрошайничать у Дирка и гномов. На мое везение,