– Как же одиноко ему должно быть здесь было! – заметила я.

– Ну что поделаешь, таковы правила содержания животных. Чтобы исключить передачу какой-либо инфекции от животного к животному, мы всех новеньких помещаем на карантин. Урала, как нашли в вагончике с реквизитом, так и везли в нем в Тарасов, отдельно от его сородичей. А насчет того, что ему было здесь совсем уж одиноко, я с вами не согласен. Сюда постоянно наведывался кто-то из персонала.

Выслушав дрессировщика, я поинтересовалась:

– Кто последний видел здесь Урала?

– Я, – твердо заявил Варецкий.

– То есть, когда вы уходили, клетка была закрыта?

– Да, я очень хорошо помню, что, выйдя из вольера, закрыл дверь на засов.

Оглядевшись по сторонам, я спросила:

– Скажите, Юрий, здесь нет камер видеонаблюдения, или я их просто не заметила?

– Их здесь нет. А зачем? – удивился мой клиент. – На двери висит табличка, гласящая, что вход посторонним сюда категорически воспрещен. По большому счету это относится к детям и их сопровождающим, которые приходят в цирк на экскурсии. Но и персонала, который никак не связан с дрессурой или уходом за животными, это тоже касается.

– Тем не менее кто-то сюда вошел после вас и забрал тигренка, – размышляла я вслух. – Понять бы, зачем ему это понадобилось?

– Понимаете, вчера вечером кое-что произошло… Рабочие убирались у шимпанзе и выпускали их на время из клеток.

– Вы хотите сказать, что обезьяны освободили Урала из «одиночной камеры»? – Это предположение показалось мне совершенно абсурдным.

– Теоретически такое возможно, но вот практически… – дрессировщик развел руками. – Так это было или нет, никто кроме них самих не знает. А Даня и Пумба об этом, как вы понимаете, не расскажут.

– Да, – задумчиво произнесла я, – если такое и может произойти, то только в цирке.

– А, вот вы где! – В изолятор зашла невысокая девушка лет двадцати пяти – двадцати семи, одетая в черные легинсы и клетчатую рубашку навыпуск.

– Знакомьтесь, это моя жена Ольга, а это – Татьяна, частный детектив, – представил нас друг другу Варецкий. – Оля, как там Афина?

– Она очень беспокойна, никак места себе найти не может. Абросимов хоть и утверждает, что для родов время еще не пришло, но будет дежурить с ней всю ночь.

– Татьяна, – Юрий снова повернулся ко мне. – Очень важно, чтобы Урал нашелся как можно скорее. Если это не произойдет до того, как Афина родит, мы не сможем его легализовать. У нас есть для этого не больше недели.

– Скажите, Татьяна, – обратилась ко мне дрессировщица, – как вы оцениваете шансы найти Уралушку?

– Пятьдесят на пятьдесят, – честно ответила я.

Варецкие переглянулись, а потом Юрий повернулся ко мне и сказал:

– Ну что же, Татьяна, шансы неплохие, поэтому мы готовы заключить с вами договор. Давайте пройдем в нашу гримерную и там все как положено оформим.

– Конечно, – кивнула я. – Только мне еще хотелось бы посмотреть площадку для выгула животных.

– Нет проблем, мы проводим вас во внутренний дворик. Пойдемте! – Мы вышли из изолятора и направились по коридору дальше. И запахи становились резче, и звуки, издаваемые различными животными, громче – то лошадь заржет, то тигр зарычит. Наконец откуда-то подула струя свежего воздуха. Мы завернули за угол, и Варецкий сказал: – А вот и выход во двор.

– Юра, ты рассказал Татьяне про шимпанзе? – поинтересовалась Ольга у мужа, и он согласно кивнул. Дрессировщица посетовала: – Все так трагически совпало: обезьяны были предоставлены сами себе, какая-то нелегкая понесла их в изолятор, а тут еще ворота были открыты настежь…

Супруг ей поддакнул. У меня создалось впечатление, что дрессировщики на сто процентов уверовали в то, что сценарий был именно таким, и пытались убедить меня в этом. Возможно, без шаловливых шимпанзе освобождение Урала из «одиночки» не обошлось, только я не могла позволить себе зациклиться на одной версии. Интуиция, моя лучшая помощница в работе, подсказывала, что нельзя сбрасывать со счетов пресловутый человеческий фактор.

Оказавшись в довольно просторном внутреннем дворике, я стала оглядываться по сторонам, отыскивая камеры видеонаблюдения. Их было три, но тем не менее я нашла несколько слепых зон. Это означало, что не только тигренок, но и слон мог незамеченным выйти наружу. И кто только устанавливал эти камеры!

– Ну что же, общая картина мне ясна, – подытожила я, обследовав железобетонный забор, который был глухим и высоким, без единой лазейки. – Урал мог незаметно выйти отсюда, воспользовавшись воротами, открытыми во время разгрузочных работ. Но так ли это было на самом деле, это еще предстоит выяснить.

– Во всяком случае, на территории цирка его точно нет, – заверила меня Ольга, – ведь за эти сутки исследован каждый квадратный метр его площади на всех этажах, включая гаражи.

– Если вы здесь уже закончили осмотр, то, может быть, пойдем заключать договор? – поторопил меня Юрий, посмотрев на часы в своем мобильнике.

– Да, конечно. – Я направилась к двери, ведущей в основной корпус.

Мы зашли в здание и по пути в гримерную заглянули к Афине. Беременная тигрица беспокойно металась по клетке. Когда мы приблизились к ней, она неожиданно остановилась напротив меня, проникновенно посмотрела в глаза и жалобно зарычала. Казалось, она тоже просила меня поскорее найти ее будущего приемного сына. Дрессировщики перекинулись несколькими словами с ветеринаром, чрезвычайно угрюмым типом, после чего мы пошли дальше.

Сбылась моя детская мечта – я наконец побывала за кулисами цирка! Только животные в клетках вызывали не восхищение, а жалость. Варецкие же вовсе не производили впечатления грозных укротителей хищников, а скорее были похожи на бездетную супружескую пару, потерявшую свою любимую кошечку.

После подписания договора на оказание детективных услуг Ольга выдала мне аванс и некоторую сумму на накладные расходы, а затем Юрий проводил меня до служебного выхода.

– Ну что, Татьяна, нашли какие-нибудь зацепки? – поинтересовался Сергей Эльдарович.

– Так, кое-что, – ответила я, не вдаваясь в подробности, – завтра мне снова придется сюда прийти.

– Завтра уже не моя смена, – пояснил охранник, – но я внесу в журнал заявку, согласно ей мой сменщик вас обязательно пропустит.

– До свидания! – Я шагнула к двери.

– Таня, я очень надеюсь на вас, – сказал мне на прощание Юрий.

Выйдя на улицу, я решила прогуляться вокруг цирка и прилегающей к нему территории. Несмотря на поздний вечер, по улицам слонялись толпы молодежи. Оно и понятно, ведь это самый центр города. Рядом полно ночных клубов и ресторанов, которые работают до последнего посетителя, то есть до утра. Даже глубокой ночью Урал не мог остаться в городе незамеченным. Только никто до сих пор не дал знать о необычной находке.

Я попыталась представить, какой может быть реакция на встречу с тигренком. Удивление, интерес, испуг, но не только. У кого-нибудь вполне могло возникнуть желание заработать на хищном звере. Самый простой вариант – позвонить в цирк и, удостоверившись, что тигренок оттуда, предложить вернуть его за вознаграждение. Но пока этого не произошло. Еще можно продать тигренка в зоопарк, но тарасовский расформировали еще в девяностые, когда зверей кормить было нечем. Остались небольшие живые уголки в городских парках, где содержатся водоплавающие птицы да мелкие зверьки – ежики, белочки, зайчики, которых не так уж сложно прокормить. Другое дело тигр – ему нужно мясо, очень много мяса… Тем не менее в соседних областях зоопарки, несмотря ни на какие кризисы, продолжают благополучно функционировать.