корабля, Джон увидел, что Доротея сбросила одежду, чтобы подставить тело под струи дождя. После того как рассеялся клубящийся туман, оказалось, что они оба обнажены. Лицо Доротеи светилось восторгом. В следующее мгновение она помчалась в свою каюту - надеть чистый комбинезон. Джон тем временем отправился жарить ящерицу.

– Сейчас поедим, - заявил он, - а затем пойдем спать. Сегодня мы отлично поработали, да и видели много интересного. Завтра ночью поохотимся на ящериц и соберем несколько новых образцов. У нас кончается мясо. И я хочу еще раз попытаться продубить шкуру. Твои мокасины держатся, но я собираюсь сделать себе пару таких же.

– К тому времени будут готовы, по крайней мере, два лука. А что используем в качестве тетивы?

– Почему бы не последовать примеру дикарей? Возьмем кишки. У местных ящериц есть нечто, напоминающее сухожилия. Попробуем.

– Послушай… -Доротея держала в руке разрезанный на половинки яйцефрукт и изучала его. - Скорлупу жалко выбрасывать. Давай заведем собственную посуду?

Когда Джон вытянулся на своей койке, он вдруг с удивлением обнаружил, что улыбается. И понял, что совершенно счастлив! Эта мысль заставила его призадуматься. Нет, так нельзя! Доротея не может стать постоянной величиной в его жизни! Рано или поздно она улетит. Впрочем, лучше не думать об этом. С ней хорошо, а будущее - каким бы оно ни оказалось - само позаботится о себе.

Выяснилось, что поймать ящерицу гораздо труднее, чем предполагал Лэмпарт. Все твари были слишком крупными, поэтому охотники замирали на месте, дожидаясь, пока они уберутся восвояси.

– Если мы хотим отловить ящерицу на равнине, нужно искать маленькую, длиной не более шести футов, - сказал Джон девушке. - Мне дважды удалось справиться с крупными, но только благодаря тому, что копье надежно упиралось в камень и протыкало их насквозь. Слишком рискованно.

Лэмпарт и Доротея потревожили несколько животных, охотников за падалью, которые умчались с громким обиженным воем, а однажды едва избежали нападения птиц со здоровенными клювами. Только когда люди выскочили на открытое место, птицы оставили их в покое.

– Уж не знаю почему, - сказал Джон, - но они не нападают на ровных участках земли. А вот среди скал чувствуют себя прекрасно.

В конце концов во время сбора очередной порции образцов с неровного склона скалы охотникам удалось спугнуть небольшую ящерицу.

– Теперь, - предложил Лэмпарт, - постарайся увести ее вниз. Я наполню последний мешок и тебя догоню. Главное, держись прямо перед ней, и она пойдет за тобой. Потом, как только появится возможность, развернись… Дальше сама поймешь, что нужно делать.

– Ты ведь не задержишься надолго?

– Не больше десяти минут. Иди вперед, ящерица совсем маленькая!

Лэмпарт быстро справился со своей задачей, спрятал образцы и начал спускаться как раз в тот момент, когда раздались жуткий визг и фырканье. Он прислушался, потом нахмурился и поспешил вниз. Доротея отчаянно отбивалась копьем от рассвирепевшей ящерицы, которая рыла когтями песок, вертела головой из стороны в сторону и норовила прыгнуть на перепуганную охотницу. Зрелище могло бы показаться забавным, но девушке угрожала опасность, и Лэмпарт бросился ей на помощь. Подбежав к раненому животному, он нанес мощный удар мечом в шею чудовища. Только после третьего раза зверь наконец замер на песке.

– Я не могла ее проткнуть! - задыхаясь, проговорила Доротея.

Джон улыбнулся.

– Все в порядке. Видела бы ты, как я намучился в первый раз! Похоже, ты подпустила ее недостаточно близко. Тут необходимо хладнокровие. Нужно подождать, пока ящерица не окажется на расстоянии удара, а потом вонзить копье прямо в пасть - и надавить! Не расстраивайся, ничего страшного не произошло. Вдвоем мы ее дотащим до корабля, только сначала давай вынем копье.

Они шли плечом к плечу. Ящерица оказалась достаточно тяжелой, и Лэмпарт чуть не наступил на красный шар. Доротея, естественно, раньше таких не видела, и он принялся объяснять:

– Эта штука напоминает сухопутную медузу, от нее лучше всего держаться подальше. Только прикоснись, и она оставит о себе долгую память. Обжигает, как злобный дьявол!

– А чем она питается?

– Всем подряд, я полагаю. Практически чистая кислота, ползучий желудок.

– Слушай, а как она подействует на шкуру ящерицы?

– Понятия не имею. - Джон нахмурился, затем пожал плечами. - Можем проверить. Давай подтащим ее поближе.

Они положили тело ящерицы на пульсирующую красную массу и отошли на несколько шагов. Потом осторожно перевернули тело и посмотрели на результат трудов «ползучего желудка». Живот ящерицы оставался светло-синим, за исключением тех мест, где к нему прикоснулся шар - там появились алые полосы.

– Трудно сказать, что это значит, - произнес Лэмпарт. - Дома разберемся.

. Когда, остановившись перед трапом корабля, они взглянули на ящерицу, оказалось, что алый цвет распространился по всему животу.

– Следует соблюдать максимальную осторожность, - задумчиво проговорил Лэмпарт. - Мне совсем не хочется, чтобы эта мерзость расползлась по кораблю. Оставайся здесь и проследи, чтобы кры-сопсы не устроили пир. Я пойду внутрь и кое-что подготовлю, жди меня через пару минут.

Лэмпарт вернулся со стеклянным ножом в руке и аккуратно выкроил покрасневший участок кожи. Пятно не выглядело живым, но он не хотел рисковать. Кроме того, Джон принес с собой портативную струбцину и, объяснив Доротее, как следует тянуть, принялся подрезать кожу, отделяя одновременно крупные куски мяса.

– Вероятно, существуют более эффективные способы свежевания туши, - сказал он, - но мне ничего другого в голову не пришло. Похоже, краснота не проникла внутрь - хороший знак.

– А что ты сделаешь со шкурой, когда ее снимешь? - спросила Доротея.

– Я приготовил крепкий щелочной раствор. Пусть полежит там некоторое время. Надеюсь, с нашим красным другом будет покончено.

С тушей пришлось довольно долго повозиться, зато они получили приличный запас мяса и сухожилий.

– Теперь необходимо все это просушить, - объявил Лэмпарт, с сомнением глядя на скользкую спутанную массу, - и посмотреть, что получится.

– Может быть, стоит растянуть сухожилия, а к концам подвесить груз? - предложила Доротея.

Так и поступили, изрядно помучившись.

– У тебя полно отличных идей, - с довольной усмешкой заметил Лэмпарт.

– Я ужасно выгляжу, - проворчала Доротея. - Пойду приму душ, а потом проверю свой меч и лук. Ты бросил то, что осталось от ящерицы, снаружи?

– Местные мусорщики все вычистят. Хочешь бокал вина?

– Так мы никогда не узнаем, каким оно будет на вкус, когда перебродит!

– Да, мадам, - кротко сказал Джон. - Придется довольствоваться кофе. Но если сок превратится в уксус, я тебе этого не прощу.

Прошла ночь, и наступил рассвет, как всегда сопровождавшийся освежающим чудесным дождем. Клинки для новых мечей получились не слишком удачными. Один согнулся и выпрямить его так и не удалось, другой был слишком хрупким и сразу сломался, а двум оставшимся не хватало упругости.

– Мы сожгли слишком много углерода, - рассуждал Лэмпарт за завтраком. - Нужно изменить условия первого обжига. Зато кожа стала мягкой как бархат. Будем надеяться, что она не потеряет своих свойств, когда окончательно высохнет. Как тебе пришло в голову воспользоваться красным шаром? И не вздумай меня обманывать - ты ведь рассчитывала на такой эффект, правда?

– Удачная догадка, не более того, - ответила Доротея. - Когда ты сказал про кислоту, я уже знала, что здесь все содержит металл. Оставалось предположить, что красная дрянь подействует как растворитель… стоило попробовать.

– И ты оказалась права. Только вот как нам использовать наше открытие в будущем? Как поймать