зли?и и ма?лии дни?е мои?, летним обхождением оскудева?юще, пома?лу исчеза?ют уже?, Влады?чице, спаси мя!», читал он, часто повторяя:

            - Пресвятая Богородице, спаси нас!

            «Содержит ныне душу мою страх велик, трепет неисповедим и болезнен есть, внегда? изы?ти ей от телесе?, Пречистая, ю?же уте?ши».

            - Пресвятая Богородице, спаси нас!

            Александр первый раз в жизни читал этот канон и старался тоже, наверное, как никогда в жизни:

            «Приклони ухо Твое ко мне, Христа Бога моего Ма?ти, от высоты? мно?гия сла?вы Твоея?, Блага?я, и услы?ши стена?ние конечное, и ру?ку ми пода?ждь».

            - Пресвятая Богородице, спаси нас!

            «Иже по плоти, сродницы мои, и иже по духу, братие, и друзи, и обычнии знаемии, плачите, воздохните, сетуйте, се бо от вас ныне разлучаюся».

            При этих словах, словно слабая дрожь прошла по телу Веры. Она чуть выпрямилась. И тут… Александр боковым зрением увидел, как рыжий кот, словно дождавшись этого последнего момента, подполз к Вере, поцеловал ее в губы – да-да, именно поцеловал, прощаясь, а не прикоснулся – и после того, как ее голова окончательно упала на грудь, подошел к нему и встал рядом, плотно касаясь пушистым боком его ноги…

            «Из пла?мене преподо?бным ро?су источи?л еси?, и пра?веднаго жертву водою попали?л еси?, вся бо твори?ши, Христе?, то?кмо е?же хоте?ти. Тя превозно?сим во вся ве?ки!» - понимая, что Вера уже в другом мире, оглядывается, осматривается, трепеща душою, и помощь от него ей требуется сейчас намного больше, чем все эти месяцы, повысил голос Александр.

            - Пресвятая Богородице, спаси нас!..

            После чтения канона, под руководством Ирины, тело Веры положили на простыню и перенесли в большую комнату на диван… Лицо покойной было каким-то обиженным. В квартире появился и начал быстро усиливаться запах тлена. Александр знакомым сантиметром измерил рост Веры, чтобы назавтра заказывать гроб.

            Все подавленно молчали.

            И только Гузель отчаянно спорила с сестрой милосердия: вызывать или нет сестру Веры. Ведь она категорически запретила это делать… Александр, не зная, как быть, позвонил отцу Игорю.

            - Что значит, не вызывать? – даже не понял тот. - Какая никакая, а - родная сестра. Немедленно вызывайте!

            Александр нашел в лежавшей на полке около телефона книжке на букву «Л» - Лиду, набрал ее междугородний номер и, сказав, что сестра ее умерла, как мог, выразил свое соболезнование.

            Та сдавленно охнула, но, неожиданно довольно-таки спокойно восприняв эту новость, пообещала, несмотря на то, что живет в далеком Новосибирске, скоро приехать и ни в коем случае не хоронить Веру без нее.

            Мало-помалу находившиеся в квартире разошлись, и оставшиеся – Александр и сестры милосердия - поделились на смены, кому когда читать ночью псалтирь.

            Александру выпала первая смена – с одиннадцати вечера до двух ночи.

            Сначала стоя, а потом сидя – кот по-прежнему не отходил от него ни на шаг – он читал один псалом за другим.

            Подошло время пересменки. Но привыкшая к его чтению Вера словно не отпускала его.

            И он отчитал вторую смену, затем – третью…

            Потом, не отдавая отчета себе в том, что делает, подошел к гробу, посмотрел на лицо Веры и не поверил своим глазам.

            Она – улыбалась!

            - Ты видел? – спросил