на следующий день, после расчесывания, — прошептала Эйприл. Целую минуту она еще что-то обдумывала, а затем спрыгнула с крыльца.

Дина и Арчи, удивленно переглянувшись, бросились за ней.

Эйприл добежала до Билла Смита, с трудом переводя дух.

— Какое счастье, что я вас догнала, сэр! Мамуся спрашивает, не могли бы вы прийти к нам на обед во вторник вечером? Она вас приглашает, и мы тоже.

— Что такое? — удивился Билл Смит. — Меня приглашают на обед? Во вторник? Но ведь…

Им обоим был хорошо слышен непрерывный стук клавиш пишущей машинки.

— Мамуся не смогла сама пригласить вас, потому что очень занята, — объяснила Эйприл. — Даже здесь слышно, как она работает.

Билл Смит взглянул на окно, за которым работала Мариан.

— Она чрезмерно много трудится, — прошептал он. — О ней нужно заботиться.

— У мамуси есть мы, — с достоинством возразила Эйприл.

— Разумеется… Но я имел в виду совсем иное. — Билл Смит не отрывал взгляда от окна.

Догадавшись по виду Арчи, что у того вот-вот сорвется с языка совершенно неуместное замечание, Эйприл, слегка ущипнув брата за локоть, быстро заговорила сама:

— Значит, мы рассчитываем на вас во вторник, сэр. В половине седьмого. Хорошо?

— Ах, да, конечно. Приду с большим удовольствием. Вторник, половина седьмого. Передайте своей матери, что я очень благодарен за приглашение и приду… Скажите… — он запнулся, — что буду во вторник. В половине седьмого… Спасибо… — снова осекся он. — До свидания, дети!

Он повернулся и, уходя, едва не налетел на куст.

Эйприл с трудом удержалась от смеха в самый последний момент. Билл Смит выглядел совсем как Пит, когда в первый раз договаривался с Диной о свидании.

— Не вижу здесь ничего смешного, — неодобрительно заметила Дина. — Как ты рассчитываешь уладить дело с мамусей?

— Нет ничего проще, — самонадеянно изрекла Эйприл. Подумаем… Завтра мамуся сделает прическу и маникюр… Уговорим ее испечь старомодный мясной рулет с густым соусом, на десерт — лимонный крем. Мужчины вообще любят такие блюда. А после обеда…

— Прекрасно, — оборвала Дина, — но кто скажет мамусе, что на обед приглашен Билл Смит?

— Ясно, как день. Ты — моя родная сестра, и мы по справедливости делим все поровну. Поскольку Билла Смита пригласила я, на твою долю приходится сообщить об этом мамусе.

Арчи принес из кухни сумку яблок, и троица уселась на ступеньках переднего крыльца обсудить ситуацию.

— Мы добываем все больше и больше сведений, но дело не проясняется, а, наоборот, еще сильнее запутывается, — с сожалением констатировала Дина, — Например, история, о которой мать рассказала утром лейтенанту Смиту…

— Кому понадобилось выкрадывать мертвое тело Бетти Ле Мо? Зачем? — поддержала Эйприл, надкусывая яблоко.

— Может, оно служило вещественным доказательством? — предположил Арчи, искусно сплевывая семечки.

— Но ведь до этого полиция провела необходимые обследования и дала разрешение на похороны, — заметила Эйприл.

— Я это представляю себе так, — пыталась объяснить события Дина. — Тело выкрал влюбленный. Тот самый, что убил миссис Сэнфонд и Фрэнка Райли, а сейчас добирается до Уоллеса Сэнфорда.

— Он любил ее, но не мог открыться, так как еще не отомстил… — Эйприл с готовностью подхватила тему. Помолчав немного, она, словно в порыве вдохновения, продолжала тихим голосом: — Где-то скрытно, в непроглядной тьме состоялся тайный обряд погребения, и только луна, подсматривавшая сверху сквозь кроны мрачных деревьев, была его свидетельницей. С той поры всякий раз, когда наступает полнолуние…

— Эйприл! — жалобно пискнул Арчи. — Прошу тебя, перестань!

— Постыдилась бы пугать младшего брата, — упрекнула Дина. — К тому же это цитата из первой мамусиной книжки, а она сама говорит, что книжка была слабой.

— Если ты такая умная, придумай что-нибудь получше, — досадливо фыркнула Эйприл. — Мистер Сэнфорд сказал, что именно он — тот единственный человек, что был влюблен в Бетти Ле Мо.

— Знаю, и потому совсем ничего не понимаю. — Дина задумалась. — А может, был кто-то еще, о ком не знал Уолли Сэнфорд?

— Если Уолли ее любил, то обязан был это знать, — подхватила Эйприл.

Против этого трудно было возразить. Некоторое время троица провела в молчаливом размышлении. Внезапно Арчи, метнув огрызок яблока в кусты, сорвался с места.

— Кто-то поднимается по ступенькам в саду.

Дина инстинктивно поправила волосы на случай, если это Пит. Эйприл машинально потрогала бант — просто на всякий случай.

Посетителем оказался низенький мистер Холбрук. Пыхтя и беспрерывно останавливаясь, он медленно поднимался по ступенькам. На нем был добротный серый костюм, узел красивого темно-синего галстука тщательно завязан. Бледное лицо его выглядело усталым и озабоченным, но прическа была безукоризненна. В руке он держал черный кожаный портфель, с которым никогда не расставался. Эйприл подумала даже, не берет ли он его с собой на ночь в кровать. Она представила низенького мистера Холбрука в старомодной ночной сорочке и вышитых домашних туфлях с портфелем в руке — и едва смогла удержаться от смеха.

Мистер Холбрук взобрался на последнюю ступеньку, сопя, вздохнул и произнес прерывающимся голосом:

— Добрый день, дети. Дома ли ваша мать?

— Она дома, сэр, но, к сожалению, очень занята, — вежливо ответила Дина, непроизвольно бросив взгляд на окно ее комнаты.

Мистер Холбрук тоже посмотрел вверх. Из окна на втором этаже доносился стук пишущей машинки, напоминавший пулеметную очередь.

— Мама пишет книжки, — пояснила Эйприл. — Ей нельзя мешать, когда она работает. Знаете, сэр, таковы уж писатели!

Мистер Холбрук вынул из кармана чистый белый носовой платок.

— Да, да. Знаю, что ваша мать пишет книжки. Очень, очень интересная профессия… У меня есть племянник, который время от времени печатает свои стихи в «Мэдисон Стейт Джорнэл». Разумеется, бесплатно… — Он отер платком вспотевшее лицо. — Прочитал когда-то книжку вашей матери, изданную, кажется, под псевдонимом Дж. Дж. Лейн… Очень мне понравилась. Правда, я нашел в ней некоторые юридические неточности, о которых охотно поговорил бы с автором. — С привычной аккуратностью сложив платок, он спрятал его в карман, потом снова глубоко вздохнул и, поглядывая в сторону окна, за которым стучала машинка, и спросил: — Что, никак не удастся оторвать от работы миссис Кэрстейрс?

— Очень жаль, сэр, но никак. — Внимательно присмотревшись к посетителю, Дина участливо добавила: — Страшная жара, правда? Сэр, может быть, войдете в дом выпить кока-колы или холодного чая?

— Спасибо. С благодарностью воспользуюсь приглашением. Действительно, сегодня очень жарко. А подъем по ступенькам в вашем саду достаточно трудный.

Мистера Холбрука провели в гостиную, где он опустился в самое удобное кресло с таким видом, словно собирался еще и снять обувь. Неразлучный портфель оказался у него на коленях.

— Если можно, я попросил бы стакан воды..