– Его зовут Джонни Туччи, – сказал толстяк.

– Как? Никогда не слышал о нем. Туччи? Он приходил в мой клуб? Кто он такой?

– Не морочь нам голову, парень. – Бандит поменьше подошел поближе, обдав Николсона запахом дешевых сигарет и пота. – Мы знаем все насчет твоего уютного гнездышка за городом, понял?

Николсон выпрямился. Значит, это все-таки связано с Зевсом? Или с его бизнесом на стороне?

– Понял, нет? – продолжил парень. – Думаешь, мистер Мартино послал туда своих людей на каникулы?

– Послушайте, я до сих пор понятия не имею, о чем вы толкуете. – Отчасти это было правдой.

Толстяк плюхнулся на кофейный столик и опустил пистолет. Это внушило бы надежду, если бы второй мордоворот не находился так близко.

– Тогда я тебе все разобъясню. Один из наших парней пропал. Того, кто связывался с нашим боссом, затруднительно сыскать. Так что у нас пока нет никого, кроме тебя. Это означает, что наша проблема стала твоей проблемой. Ясно?

– Что вы от меня ждете по поводу… нашей проблемы?

Пожав плечами, бандит почесал небритый подбородок дулом пистолета.

– Вывод такой: нам нужно приволочь кого-то к мистеру Мартино. Поэтому поспрашивай везде, выясни, что сможешь, иначе тащить к нему придется тебя.

– Или маленькую леди со второго этажа, – добавил толстяк.

– Забирайте маленькую леди, – предложил Николсон, – и будем в расчете.

Толстяк улыбнулся и встал. Видимо, на сегодня они закончили.

– Я выпью, пожалуй, на дорожку. Ты сиди и не дергайся.

Толстяк направился к бару, где его напарник уже нахватал столько бутылок, сколько мог унести в обеих руках.

Когда бандиты удалились, Николсон наконец выпил. Взяв лед, чтобы приложить к голове, он заметил, что они выбрали у него все виски «Джонни Уокер» и оставили «Далмор 62». Такая бутылка стоила четыре сотни долларов, и это показалось ему зловещим знаком.

Если этим двум недоноскам действительно нужен он, значит, события развиваются куда быстрее, чем он предполагал.

И еще: «Кто такой, черт бы его побрал, этот Джонни Туччи?»

Для Суареса и Овертона каждый случай работы на Зевса был своего рода мертвой петлей. По взаимной договоренности с тем, кто выплачивал им гонорар, они никогда не встречались с ним лицом к лицу. Они заходили в апартаменты над каретным сараем после ухода Зевса, проводили санитарную обработку помещения и убирали то, что следовало убрать, включая тела.

Перед самым рассветом их непримечательная машина прыгала по кочкам знакомой дороги в глубине лесов Виргинии. Зад машины слегка проседал из-за груза в багажнике.

– Вот о чем я хочу тебя спросить, – обратился Суарес к напарнику. – Он явно омерзительно богат. Зачем же так рискует? Он что, полный придурок?

– На каком-то уровне точно.

– На каком-то уровне? Да он безумнее крысы из сортира, нажравшейся колес. Как ему удается выйти сухим из воды? Как?

– Ну, прежде всего ты знаешь, кто он, Суарес?

– Ты прав, не знаю. Но кто-то должен знать. Когда-нибудь кто-то должен остановить его.

– Вот что я тебе скажу: добро пожаловать в мир богатых и знаменитых. Ты видел дробилку для древесины?

Реми Уильямс совершенно не доверял этим парням – с самого начала. Когда они подъехали к хибаре и даже не вышли из машины, он понял: что-то грядет. Что-то почище, чем обычная рутина с грязными мешками.

– Как делишки, ребятки? – Реми подошел, шаркая ногами, как белая шваль, за которую они принимали его. – Чевой-то у вас для меня на этот раз?

– Две девки. – Водитель поднял голову, но в глаза не смотрел. Что бы это значило? У латиноамериканца появилась совесть? – У одной пуля в груди. Ну, сам увидишь.

– Вот как? А зачем вы в нее стрельнули?

– Не знаю, возможно, потому что мы все еще гоняемся за той, которая сбежала.

Парень дразнил его, Реми это чувствовал, но не понимал, откуда берутся все эти трупы. Он был лишь винтиком и не мог сложить картинки. Наверное, никто не может. Как с ДФК. Как с РФК.

– Думается, вы и последнюю пристрелили, – сказал он, подыгрывая им. – А если никуда она не сбежала? Лежит сейчас в лесу, гниет потихоньку, пока мы тут болтаем. И на нее какие-нибудь туристы наткнутся?

– Вероятно. – Бывший агент глубоко вздохнул, уже не скрывая раздражения. – Слушай, если ты очистишь багажник, мы уедем с песнями.

Реми почесал в паху. Немного перестарался, наверное. Он потащился к багажнику. Водитель нажал кнопку, и крышка багажника поднялась. «Господи! Только посмотрите!»

Два трупа были упакованы в черную синтетическую простыню и перевязаны веревкой. Парни делали свою работу профессионально, это он признавал. «Но кто, черт возьми, творит такое с девушками? В чем тут дело? Кто убийца?»

Вытащив трупы из багажника, Реми положил их на брезент, расстеленный заранее. Его инструмент уже лежал на толстом пне, а возле дробилки стоял запасной газовый баллон.

– Которая, ты сказал, с пулей?! – крикнул он.

– Высокая. Какое добро пропало! Девчонка была что надо.

Реми перевернул ее и разрезал пластик по центру, налегая на свой охотничий нож, чтобы оставить тонкую красную полосу на трупе. Сняв пластик, он обнаружил слева небольшой кратер – как раз над левой грудью. Тело было еще теплым. Она умерла пару часов назад.

– Ладно, нашел. Вытащить пулю, или вам плевать?

– Вынимай. И избавься от нее.

– Ладно. Сделано. Что-нибудь еще?

– Ага. Закрой багажник.

Еще через несколько секунд этих парней и след простыл.

Реми не доверял им, но их наглость не раздражала его. Он понимал, что ему так удобнее. Им ведь даже не пришло в голову, что и они сами могут стать расходуемым материалом. И очень уязвимы. Вообще-то парни уже проделали большую работу ему на пользу, когда стерли свои личности. Теперь они просто агенты, а Реми знал, да и многие другие тоже, что наступит время, и не будет ничего проще, чем заставить их исчезнуть, как привидения.

Он сам позаботится об этом. Черт, он уже проделывал это. Карьеру на этом построил.

Реми развернул вторую девушку – еще одну красотку. Эту, похоже, задушили. И искусали? Он помассировал едва теплые груди девушки, еще немного развлекся и потащил обеих на холм, к дробилке.

«Какое добро пропадает – правильно сказано. Кто, черт возьми, способен на такое? Кто-то еще более безумный, чем он?»

У меня состоялось еще одно тайное свидание с Недом Маони в субботу днем, на этот раз на шумной парковочной стоянке на Эм-стрит в Джорджтауне.

Подъезжая, я вспомнил сцены с Глубокими глотками из «Всей королевской рати» – как из книги, так и из фильма. Тут явно было что-то в стиле «рыцарей плаща и кинжала». С чего бы? Что, черт побери, происходит?

Нед уже ждал меня. Он протянул мне коричневый конверт с печатью Бюро. В нем я обнаружил заметки и фотографии, скопированные по две на один лист.

– Кто это?