Филя Агеев был прирожденным оперативником. Он мог выследит любого, что и доказал за несколько лет службы в детективном агентстве «Глория». Двигался Филя бесшумно и, в отличие от других, более рослых оперативников, легко сливался с толпой. Благо и рост, и комплекция у него были для этого самые подходящие.

Вот и сейчас Филя беззаботно двигался за коренастым мужчиной, держась от него на почтительном расстоянии и вместе с тем ни на секунду не теряя из виду. Мужик был необычный. Некоторое время он петлял по городу, словно проверял — нет ли за ним хвоста. Ни разу не обернувшись (что само по себе настораживало), он тем не менее бросал быстрые, мимолетные взгляды на витрины магазинов, в которых мог отразиться гипотетический преследователь.

— Знаем мы такие фокусы, — с усмешкой прошептал себе под нос Филя.

Двигался мужик легко и упруго, несмотря на солидный возраст (о чем свидетельствовала широкая прядь седых волос у него в Шевелюре). По всему видно — со спортом дружит.

— Ты ловок, а я еще ловчее, — шептал Филя, с величайшей осторожностью преследуя «дичь».

Так они передвигались по городу около сорока минут. Крепыш (так мысленно прозвал Филя объект своего преследования) зашел в пару магазинов, прогулялся по скверику. Купил бутылку пива в киоске и стал пить прямо на улице.

Машину Филя оставил неподалеку от дома Крепыша. Через полчаса блужданий по городу Агеева вдруг стала преследовать одна навязчивая мысль — не забыл ли он поставить машину на сигнализацию?

«Черт, — думал Филя, — вот будет история, если я вернусь и не найду машину на месте. Что тогда прикажете делать?»

Еще через пять минут Филя решил не волноваться. «Если что — ребята помогут». Мысль о друзьях- опера-тивниках, которые могли ради друга буквально горы свернуть, быстро успокоила Агеева.

Тем временем Крепыш расправился наконец с пивом и зашел в летнее кафе. «Решил догнаться водкой», — потешаясь, подумал Филя.

Крепыштак и поступил. Взял сто граммов и закуску.

Филя взял в баре кружку пива и занял соседний столик, сев к Крепышу спиной. Теперь они сидели спина к спине, но Филя мог слышать все, что говорит его объект. А объект сказал следующее:

— Алло, Ларис, ну как там мастер?.. Еще не пришел? Беспредел! Ты не волнуйся, я сейчас туда перезвоню.

Затем последовала пауза, во время которой Крепыш набирал номер, и снова послышался его низкий, негромкий баритончик:

— Я беспокою вас по поводу лопнувшей трубы. Я вам звонил час назад, но мастер так и не появился…

Мне плевать на его загруженность! У меня квартира тонет, понимаете вы это?.. В общем, так. Меня зовут подполковник Подгорный. Я работаю в городском управлении уголовного розыска. Если через пятнадцать минут ваш гребаный сантехник не появится по указанному адресу, я… Вот это уже другой разговор. Рад, что мы друг друга поняли. И не забудьте о моем предупреждении. До свидания.

Затем последовала пауза, во время которой Крепыш расправлялся с заказанной водкой. Затем он снова заговорил:

— Мам, это Никита… Нет, мам, прости, но я сегодня не смогу… Дела, да… Хорошо, завтра обязательно заеду.

На этом разговоры кончились. Через минуту Крепыш расплатился с официантом и покинул летнее кафе. А вслед за ним и Филя Агеев.

Крепыш неспешной походкой подошел к ближайшему дому и вошел в первый подъезд. Филя выждал десять секунд и нырнул за ним. Внезапно земля ушла из-под ног Фили, мир перевернулся в его голубых глазах — и буквально через мгновение доблестный оперативник Агеев оказался лежащим на бетонном полу подъезда с заломленной рукой.

— А! — болезненно вскрикнул Филя. — Не бейте меня, прошу вас! Возьмите бумажник! Он в кармане пиджака!

— Тихо, — просвистел Крепыш, — не гунди. Зачем за мной шел?

Филя сделал изумленное лицо:

— Что? Я не понимаю!

— Я спрашиваю: зачем за мной шел? — Крепыш слегка надавил на руку.

— Ай! — вскрикнул Филя (и вскрикнул вполне искренне, так как боль была нестерпимая). — Пусти руку, садист! Не шел я за тобой! Вообще в первый раз тебя, козла, вижу! Пусти руку, сволочь! Пусти, а не то милицию позову!

Крепыш усмехнулся и коротко сказал:

— Зови.

— Ну ты точно псих! — продолжал верещать Филя. — Я ведь заору! Ей-богу заору!

Крепыш надавил сильнее.

— О господи! — захныкал Филя. — Да не знаю я вас… Честно не знаю! Вы меня с кем-то путаете.

Некоторое время Крепыш пристально всматривался в «искаженное болью и страхом» лицо Агеева. Затем отпустил руку.

— Ладно, мужик, извини, — негромко произнес он. — Наверно, я ошибся.

— Ничегосебе — ошибся… — вставая на ноги, проблеял Филя, потирая покалеченную руку. — Чуть руку мне не сломал. Слышь, мужик, тебе лечиться надо!

— Давай, педрила, дергай отсюда, — небрежно сказал Крепыш, доставая из кармана сигареты. Руки у него были огромные и жилистые. «Такими лапами быку башку свернуть можно!» — пронеслось в голове у Фили. — Вали, пока по копчику не напинал, — вяло добавил Крепыш.

Лицо Фили оцепенело.

— Что ты сказал? — негромко переспросил он.

— Я сказал — дергай отсюда.

— Нет, до этого. Ты меня педрилой назвал? Я не ослышался?