И бросил трубку.
Сабуров, цепенея, смотрел репортаж, который был снят скрытой камерой возле его предвыборного штаба.
— Коль… что теперь будет? — несмело спросила Светка, положив голову на его голое плечо.
— Да подожди ты!.. — Он оттолкнул ее, не сводя глаз с экрана. Потом рывком вскочил, схватил сотовый. — Кирей! Где этот наш мордодел, козел позорный! Давай, доставай его, я скоро буду! Скажи, совещание созываю… И смотри мне, его никуда, пока не приеду.
— Коль, ты куда? — захныкала Света, цепляясь за него.
Оттолкнув ее, он быстро натянул джинсы, кое-как застегнув их на животе, потом свитер, накинул короткую дубленку, выбежал из комнаты, спустился в просторный холл, где дежурные телохранители играли в карты. Телевизор, слава богу, не смотрели, отметил про себя Сабуров.
— Трофим! — крикнул он. — Ты почему здесь?
— Так Богдана там другие пасут… — оправдывался тот. — Чего мне все время в гостинице торчать? И так дежурные косятся. Как к его номеру ни подойду, они там скрипят. Что мне, всю ночь слушать, как она охает? Зашел вот к ребятам в очко перекинуться… Доиграю, пойду проверю.
— Поедешь со мной! — сказал ему Сабуров. — Сядешь за руль… Только быстро, заканчивай! Я кому сказал? — И ударом ноги опрокинул столик, на котором лежали карты и деньги. — Быстро, говорю!
Телохранители переглянулись. Они еще никогда не видели, чтобы Сабуров впадал в такую истерику.
Когда подъехали к гостинице «Кедр» и джип остановился, Сабуров продолжал молчать, будто впал в забытье. Неподвижно сидел и смотрел прямо перед собой.
— Колян, ты чего? — спросил Трофим.
— Мне там мелькать нельзя, — сказал Сабуров. — Сходи ты и узнай, чем твой Богдан занимается… Как услышишь, что трахаются, ломай дверь, я за все отвечу. А ты, Кирей, приведи мне нашего мордодела за угол к стоянке такси… Типа, совещаться будем.
— Зачем ломать, в натуре, у меня отмычка есть, — озабоченно сказал Трофим. — Уж сколько раз пользовался.
— Топай давай, не теряй время… — почти простонал Сабуров. — Быстро, быстро…
Трофим застал Кирея и Вадика в холле гостиницы, где они пили пиво.
— Быстро, Саба ждет возле стоянки, — вполголоса сказал Трофим Кирею, чье лицо от пива стало красным. — Я попозже к вам присоединюсь.
И мельком взглянул на Вадика — осунувшегося, с рассеянным взглядом.
Трофим поднялся наверх, оглянувшись в коридоре, приложил ухо к двери. Опять те же звуки… Динамо-машина, а не мужик. Черт его знает, может. Саба и прав. Он осторожно вставил отмычку, замок щелкнул, дверь приоткрылась. Он осторожно заглянул вовнутрь, боясь схватить пулю.
И увидел в пустом номере на столе пару динамиков, магнитофон, а также лежащее на полу некое вибрирующее устройство, подключенное в сеть, от которого в буфете позванивала посуда.
Когда он вернулся к джипу и рассказал Сабурову об увиденном, тот велел остановить машину, потом молча, с остервенением сорвал с его руки подаренные Богдановым золотые часы, приложил их к уху и так же молча, достав нож, вскрыл крышку.
— Ну-ка посвети… — сказал он Кирею.
Тот направил луч фонаря на внутренности подаренных часов.
Сабуров, напряженно сопя, вытащил своими короткими толстыми пальцами вставленный там микрочип с плоской, как копейка, батарейкой.
— На цацки польстился? — хрипло сказал Саба и с разворота ударил Трофима в лицо. — Вали отсюда, козел!
И через голову Трофима открыл дверь джипа с его стороны и вытолкнул его наружу. Потом дал по газам, отчего машина рванула с места, подпрыгнув, как если бы наткнулась на препятствие, сопровождаемая нечеловеческим воплем. Вадик вжался от страха в угол салона.
— Ты вроде Трофима переехал… — озабоченно сказал Кирей.
— Хер с ним… — сказал Сабуров сквозь стиснутые зубы. — Теперь с этим мордоделом разберемся…
…—…Ну-ка, Кирей, плесни еще, — сказал он через какое-то время, когда они приехали на место.
Кирей выплеснул на Вадика ведро ледяной воды. Тот застонал, заворочался, приподнял голову. Они привезли его в этот подвал на окраине города, швырнули на пол, долго и молча били ногами.
— Ты, сучара, еще не понял, куда попал? — спросил Саба. — И что я с тобой сейчас сделаю? Ты на мои бабки летал, ел, пил, гулял, девок моих трахал…
— Девок он как раз не трахал, — заметил Кирей. — Не успел. Все откладывал, мол, когда выборы закончатся.
— Погнушался, падаль? И за мои же бабки ты, козел гнойный, меня же кинул? — спросил Сабуров, склонившись над Вадиком.
Вадик мычал, дрожал от холода, его язык заплетался. Разбитые губы едва разлеплялись, а язык вывалился через провал в зубах. Глаза заплыли от ударов, и он с трудом различал низкий темный потолок глухого подвала.
— Громче! — Сабуров склонился над ним. — Не слышу!
— Хорош, пожалуй, — сказал ему Кирей вполголоса. — Он уже ничего не скажет. Даже если очень захочет.
Саба кивнул, достал свой «магнум» и выстрелил Вадику в висок. Тот дернулся всем телом, потом «застыл.
Они быстро вытащили труп наверх, кинули в машину, вывезли за кольцевую дорогу и выбросили из машины на обочину. Потом посидели, успокаиваясь, в машине с заглушённым мотором. Распили из горла бутылку водки.
— Ну чего, Колян, побыл ты губером, и будя, — невесело сказал Кирей. — В другой раз, может, получится, как думаешь?
— Другого раза не будет, — сказал Сабуров. — Все, Кирей. Ничего больше не будет, понял, да?
— Ты чего это? — приоткрыл рот Кирей. — Ты о чем?
— Травка есть? — спросил Саба. — Дай напоследок.
— Ты ж вроде бросил?..
— Ну. Давал зарок, думал, стану здесь губернатором, что-то сделаю для простых людей… — Он возбужденно всхлипнул. — Для народа! А не дали, олигархи, жиды проклятые. Ну всех уже скупили! А народ мне верил, нет, скажешь? Верил!
Он подозрительно взглянул на Кирея.
— Ну, — подтвердил тот. — Еще как верил. Вот, типа, Колян к власти придет. Всех ворюг засадит. И заживем. О том только и говорили.
— И народ же меня им сдал, — закончил Сабуров. — Теперь они по-другому заговорили, падлы… Не слыхал сегодня по телевизору?
— Нет, я его вообще не смотрю, — сказал Кирей. — Только если со Шварценеггером. Других я не люблю.
Потом они молча, прикрыв глаза и откинувшись, покурили анаши. Затем, придя в себя, снова погнали в город, назад, к гостинице.
— Все, суки, падлы позорные, все мне за все ответят… — бормотал Сабуров в забытьи, сжимая руль и вдавив педаль газа до самого пола. Вслед им раздался один свисток гаишника, потом другой… Послышались выстрелы, одна из пуль щелкнула по корпусу.
— Гони! — возбужденно орал Кирей. — Гони, Колян, дави эту падлу!
Они вылетели на встречную полосу, глаза ослепил свет фар несущегося на них грузовика, потом Саба почувствовал сильнейший удар в грудь, и больше уже ничего не видел и не слышал.
