университете.
— Чему же это?
— Тому, что бесполезно бороться с
— Ход вещей! Да что это такое?! Это вы о том, что все предопределено? Я в это не верю.
— Я и не говорю, что нужно быть фаталистом, — вздохнула Грейс, — но нужно понимать, что иногда борьба бесполезна…
— Прекратить борьбу, покориться?.. От меня этого не ждите.
Грейс сухо оборвала его:
— Всем рано или поздно приходится умирать. Ничего не поделаешь!
— Да что вы об этом знаете?
Сэм смотрел на Грейс. На ее лице снова появилось жесткое выражение.
— Я знаю об этом все. Потому что я умерла.
— Вы бредите!
И он тут же пожалел, что дал выход своему гневу. Эта женщина не в своем уме. С ней нужно обращаться как с пациенткой.
— Послушайте, вы в больнице. Может быть, воспользуетесь случаем, чтобы немного отдохнуть?
— Я не устала.
— Я мог бы найти вам палату в отделении психиатрии. У нас отличные специалисты, которые…
— Прекрасно! Думаете, я сумасшедшая? Я мертва, но это не повод оскорблять меня!
— Ну да, а через пять минут вы скажете, что ваш разум захватили инопланетяне…
— Идите к черту!
— Да вы сами меня преследуете!
Грейс опять вздохнула.
— Ладно. Так у нас ничего не выйдет, — сказала она, вставая. — Вы слишком много говорите и слишком мало слушаете.
Она достала из кобуры револьвер и направила на Сэма.
— Тем хуже для вас. Сами напросились.
Кабинет Сэма представлял собой мрачную комнату, выходившую окнами на реку. На рабочем столе рядом с ноутбуком стояла пустая рамка для фотографий, лежали бейсболка с эмблемой «Янки» и старый бейсбольный мяч с автографом. На стене напротив двери висела пробковая доска с детскими рисунками.
Грейс уселась в кресло, а Сэм, которому она все еще угрожала револьвером, сел на стул напротив нее.
— Теперь вам придется меня выслушать и отнестись к моим словам серьезно. И больше никаких ехидных замечаний, договорились?
— Договорились, — ответил Сэм, одновременно испытывая и страх, и любопытство.
— Начнем с того, что все сказанное мной вчера правда. Десять лет назад меня убили, а теперь, сама не знаю почему, я послана сюда, чтобы выполнить то, что мне поручено.
Сэм хотел ответить, но прикусил язык.
— Вы по-прежнему мне не верите?
— Как я могу в это поверить?
— Хорошо. Тогда как вы все это объясняете?
— Я думаю, что вы не были убиты. Я думаю, что вы устроили представление. Я думаю, что полиция помогла вам исчезнуть, чтобы защитить вас.
— От кого?
— Ну, не знаю. От мафии, от какой-нибудь банды, которая вам угрожала… Я слышал такие истории.
Грейс закатила глаза.
— Вы что, думаете, все так на самом деле и происходит?
Она поднялась с кресла и стала прохаживаться по кабинету, раздумывая, как заставить Сэма поверить ей. Вдруг она ткнула пальцем в статью, лежавшую на столе, где говорилось о ее гибели.
— Скажите, сколько мне, по-вашему, было лет, когда я умерла?
— Тридцать восемь, — ответил Сэм, взглянув на листок.
— Кто изображен на этой фотографии?
— Вы или кто-то очень на вас похожий. Может быть, ваша сестра.
— У меня нет сестры, об этом сказано в моем деле.
Грейс подошла к нему. Двигалась она удивительно плавно.
— Вы в этом разбираетесь?
— В чем?
— В женщинах.
Стоя у стола с револьвером в руках, она слегка наклонилась к Сэму. От нее исходила волна сексуальности. Сэм понял, что она играет с ним, и напрягся, чтобы не дать вывести себя из равновесия.
— Как вы считаете, сколько мне лет?
— Не знаю.
— Ну же, давайте!
— Между тридцатью и сорока.
— Спасибо за тридцать. На самом деле я выгляжу именно так, как выглядела в день своей гибели. Так, словно время для меня остановилось десять лет назад. Вам это не кажется странным?
Сэм не ответил, и Грейс продолжила:
— Сколько же мне должно быть сегодня?
— Почти пятьдесят лет.
— И что, я выгляжу на пятьдесят?
— Сейчас очень развита пластическая хирургия. Я знаю пятидесятилетних женщин, которые могли бы сниматься в «Плейбое».
Грейс приблизила к нему свое лицо, откинула волосы и спросила:
— Вы видите какие-нибудь следы операции?
— Нет, — признал Сэм.
— Спасибо за откровенность, — ответила она, довольная тем, что выиграла одно очко.
— Но этого все равно мало, чтобы доказать то, что вы говорили мне вчера. О том, что судьба каждого человека предрешена, и…
Сэм не смог продолжить и просто взмахнул рукой.
— Вы, конечно, несколько искажаете мои слова, но в целом все верно.
— Это абсурдно! Нелепо! Кто сегодня верит в предопределение свыше?
— Извините, конечно, но все мировые религии уже больше двадцати столетий бьются над этим вопросом. И вряд ли вы найдете ответ за один вечер.
Грейс снова села в кресло.
— Доктор, постарайтесь хотя бы две минуты побыть серьезным. Я очень хорошо понимаю: гораздо приятнее думать, что мы властны над событиями, которые происходят в нашей жизни. И большую часть времени нам удается в это верить. Но бывают такие обстоятельства, с которыми ничего не поделаешь. Жюльет должна была погибнуть в той катастрофе. Мне очень жаль, но каждый должен идти предназначенной ему дорогой.
— Теперь какая-то буддистская чушь!
— Это не имеет никакого отношения к буддизму. И нравится вам это или нет, но я заберу Жюльет с собой.
— Простите за нескромность, а как вы собираетесь это сделать? На каком транспортном средстве вы отправитесь обратно в загробный мир? На летающей тарелке?
