— Убью!
— Пять тысяч долларов!
Лара медленно осела на диван. Глаза из серых превратились в безумные.
— Сколько?
— Пять тысяч долларов!
— Таких зарплат не бывает!
— Я уже контракт подписал. На три года.
— Череда! Когда?
— Только что.
— Врешь?
— Стану я убогих обманывать. И дорога за счет фирмы.
— Врешь?
— Знаете ли, мадам, я человек честный, порядочный, а мне все врешь, да врешь. Обидно, честное слово.
— Череда, — Лара посерьезнела, глаза снова стали серыми и светились, — иди-ка сюда.
— Не пойду! — Вадим на всякий случай, отодвинулся подальше.
— Иди сюда, я сказала.
— Ни за что! И не приставай ко мне! Люди добрые, помогите!
— Ты все выдумал?
— Не надейся. С июля я должен приступить к работе.
— А как же Тата и мама?
— Ларочка, согласись, это хоть радикальный, но лучший выход из ситуации.
Известие о Болгарии бабушка встретила хмуро.
— На какой срок вы едете?
— Пока три года. Дальше, как получится, — поскромничала Лара.
— Почему туда? — поинтересовалась у внучки.
— Расстояние подходящее. С одной стороны далеко. С другой всегда можно приехать в гости.
Расставались накануне выпускного вечера. Разъезжались в разные стороны: одни — в новую жизнь и надежды; другие — в сиротство и нервотрепку экзаменов.
— Мамочка, — Тата не плакала, держалась молодцом, но отчаяние лезло чуть не из пор, — мамочка.
— Поступишь, не поступишь, сразу приезжай, — в который раз напутствовала Лара.
Лить слезы не годилось, беременным надо беречь нервы.
Любовь Андреевна молчала. Опустошенно и глухо. Вадим говорил за всех, нервничал.
— Все!
Поезд тронулся. Минута — и скрылся за горизонтом.
— Не плачь, — сказала Таты. — Все правильно. Так будет лучше для всех.
Любовь Андреевна промолчала. Слов не было. Лариса от нее никогда надолго не уезжала, на всю жизнь и подавно. Но все когда-нибудь случается впервые. Разлука — не исключение.
Глава 18. Экскурсия в тайну
Через два месяца Тата прощалась с морем. Конкурс она выдержала, поступила в экономический университет, потом приехала в Болгарию, отгуляла летние каникулы и теперь собиралась возвращаться домой.
Теплая вода плескалась у колен, прохладный ветерок разряжал раскаленный зноем воздух. Мама и Вадим, обнявшись, сидели на песке.
Тата медленно заходила все глубже и глубже. Вода тронула бедра, полоснула живот, поглотила грудь, щекотнула подбородок.
— Как хорошо здесь. И как хорошо, что я уезжаю.
Темное бархатное небо полыхало звездами. Пляж гудел мягким гомоном, отдыхающие не оставляли море в покое и поздним вечером.
— Я все поняла, — сказала Тата звездам, — каждый человек имеет право на счастье.
Руки разгребали верхние пласты воды, тело скользило мягко, пружинисто.
— Я все поняла, — сказала Тата воде, — любовь делает человека счастливым.
Температура воздуха, тела, воды была почти одинаковой и рождала в теле ощущение гармонии. Этой гармонии Тата и призналась:
— Я все поняла. Мама счастлива и это самое главное.
— О чем мечтаем? — неожиданно прозвучал мужской голос. Тата не заметила, как Вадим подплыл к ней, даже не сразу узнала.
— Ой, это вы… — она еще продолжала любить мир… — мне хорошо, мне так хорошо!..
— И мне хорошо! — заорал Череда, что было сил.
Тата засмеялась:
— Вы теперь другой.
— И ты другая.
— Какая?
— Ну, настоящая, наверное.
— А дома искусственная была?
— Нет, игрушечная.
— Ну, вы скажете.
— Говори мне «ты».
— Зачем?
— Я хочу с тобой дружить. А в дружбе все равны. Договорились?
— Подумаю.
— Давай. Думать полезно. И еще, знай, если тебя кто-то обидит или помощь понадобится, позовешь меня. Поняла?
— В общих чертах.
Перед сном Тата вспомнила вечерний пляж, пеленающее чувство счастья в теплой воде, бархатную небесную беспредельность, собрала ощущения воедино и положила в сердце. Запас плеч не тянет. Светлая энергия добра и красоты всегда пригодится.
— Тата, ты спишь? — в комнату зашла бабушка.
— Нет.
— Ты сегодня какая-то особенная. У тебя весь день на лице странное выражение.
— Мне так хорошо. Мне хочется летать, — Тата не знала, как описать словами чистые, светлые, кристальные, словно ликующий хорал, эмоции переполнявшие душу.
— Это твой волшебный дар освобождается от уз ученичества. Отныне ты в полной силе и мощи. И все можешь.
— Я все могу! — поняла Тата.
— Теперь ты настоящая волшебница. Моя миссия скоро будет закончена. Я лишь покажу тебе дорогу в Дальнее Никуда и научу, как наполнять себя энергией.
Комнату настигла тьма.
— Чувствуй, моя хорошая. Наша магия не от ума, а от сердца. Не бойся, не держи себя, будь сама собой… — под бабушкин голос мысли, оборвав логичное течение, утратили связность и форму. Потом перед глазами появились радужные разноцветные сполохи и, поначалу хаотичные, выстроились постепенно в радугу. Почему-то в форме лестницы.
