– Документы.
Тонкий пакет полупрозрачных пластин появляется из-за пояса.
– Так. Анна Яковлевна Фрай. Тридцать один год. Образование высшее гуманитарное плюс высшее медицинское, классическая латынь, английский, французский, хинди… психически здорова, стрессоустойчива, лабильна, свидетельство о спортивной подготовке, курсы самообороны, владение оружием… Это же всё запрещено! У нас разрешено только гармоничное телесное развитие!
– Я намерена подняться на ступеньку выше рядового контрактника, которого еще надо всему обучать. Если вам это не нужно, – что же, вы меня получите и так и так, только что на гораздо худших основаниях. И больше сил потратите в результате.
– Как вы получили эти бумаги?
– Заслуженно, хоть и не вполне официально. Как понимаю, я далеко не первая в таком роде, потому что вы не хотите работать с безнадёжно сырым материалом.
– Первая женщина. Не лгите – уж это вам известно.
– Да, известно, разумеется.
Теперь говорит врач:
– Вы обеспечили свою вменяемость весьма солидными документами. Мы можем очень просто объявить ненормальным человека с подавленным инстинктом самосохранения. Но, я так полагаю, у вас атрофирована другая часть психики. Ибо первейший долг женщины – беречь себя для ребенка.
– Это мне, увы, не грозит, – Анна иронически кланяется собранию.
– Перевязывать трубы – это грех. Изгнание плода – грех смертный, – вспыхивает священник. Он молод – гораздо моложе остальных – и довольно хорош собой.
– Отец, вы гораздо лучше меня изучили медицину… в определенных аспектах. Я всего лишь имею в виду, что не способна к безудержной влюбчивости. Быть монахиней в миру – тоже грех? – парирует женщина.
– Монахини не убивают.
– Пожалуй, и мне придется лишь спасать жизни, а не отнимать.
– Дочь моя, твои устремления граничат с самоубийством.
– Если отдать живот за други своя – всего лишь суицид, то кто же тогда сам…
Священник испуганным жестом обрывает эту фразу.
Все потрясённо молчат.
– Господа, – говорит Анна. – Единожды войдя, мне уже не выйти отсюда иначе, как в полной военной форме. Спор может быть лишь о знаках различия. Итак?
И всем уже ясно, что ей удалось настоять на своем – и победить.
Поэтому первое, что видит Сергей, зайдя к начальству, – это молоденького сержанта спасательной службы, который с юмором отдаёт честь его штатскому маскараду.
Несколько позже он задумался, что когда-то заставило его потеснить свои хлебные медицинские занятия ради пошлейшего сыска: желание устранить помехи на пути лучшего будущего? Вечное стремление человека играть и менять маски? Или заурядная тоска по острым ощущениям? Ведь не деньги же. В этом он как раз проиграл.
И лишь одну причину, истинную, он закрыл в подсознании.
То, как его, уже преуспевающего нейрохирурга, привели в зал, где вкушали заслуженный покой Вечники. Экскурсия была, кстати, не самой рядовой: для чиновников высокого ранга.
Шестигранные соты от пола до потолка. Прозрачные створки, что позволяют видеть лица любимых – пусть и в перевернутом состоянии. Система зеркал, отчасти исправляющая этот огрех. Шелковистые покровы. Открытые окна и свежий воздух, что несёт морось, пыль и пыльцу.
– Им нужны еда и вода, – благоговейно шепчет экскурсовод, – однако наши Спящие получают их прямо из воздуха. Питаются нектаром и медвяной росой.
Бледная кожа, прикрытые веками глаза, что кажутся по-азиатски раскосыми, костяной нос, полуоткрытый рот, искривлённый в подобии улыбки. Приглаженные волосы неясного цвета. Руки лежат по обе стороны тела – скрещивать их на груди, как мёртвому, непристойно, хотя избранная поза слишком напоминает о самоубийстве. Иногда по маске точно пробегает лёгкий ветер – это какой-нибудь приятный сон вырывается наружу. Поистине отдых от трудов.
– Они живут чрезвычайно насыщенной жизнью внутри себя самих. И, как последнее время считают, могут возвратиться на землю, чтобы погостить на ней краткое время. Утешить близких.
– Это вполне надежное хранилище? – спрашивает один из гостей попроще. – Такие высоченные небоскрёбы.
– Они сооружаются в удалении от горных и приморских районов и к тому же предельно сейсмоустойчивы. Опасность терроризма сведена к нулю – кто захочет всерьёз покуситься на своё будущее? К тому же мы всё время думаем над тем, какие опасности еще можно предусмотреть.
– Как называется такой способ существования? – Спросивший это далеко не такой простец, как первый. – Сапрофиты я знаю.
Что толкнуло тогда Сергея под бок – он до сих пор не понимает.
– Сапрофиты питаются за счет других растений, – отвечает он вместо чуть опешившего экскурсовода. – Вечники ведут самостоятельное существование, не считая того, что общество оказывает им поддержку. Уместно, пожалуй, сравнение их с эпифитами – курьезными растениями, что извлекают всё необходимое из трёх стихий: воды, воздуха и земли.
Это слишком верный ответ, провоцирующий одновременно своей философичностью и своим апологическим тоном. Поэтому звонок на работу Сергея, последовавший на другой день, не был для него сюрпризом – ни приятным, ни неприятным.
Сначала предлагалось быть тайным референтом, писать от чужого имени научные статьи для вполне респектабельных изданий. На темы, которые укажут, – но ведь они сами по себе для него интересны? И выгодны, так как способствуют притоку пациентов. И денег, помимо прочего.
Потом – собирать сами материалы и публиковать уже от своего имени, что приобрело известность. О прямой необходимости поголовных прививок стациса-ультра. О пагубности абортов для будущей матери; естественно, подобный вред возрастал благодаря кардинальному изменению генома. О благих изменениях в психике преступников, получивших дополнительный укол и реабилитировавших себя благодаря ему. О настоятельной необходимости вечного мира и о непреходящей ценности человеческого существования.
Позже – извлекать информацию из уст, владеющих ею непосредственно.
И уж много позже Сергею определили и утвердили то, что он имеет на сегодняшний день. Костюм, уничижающий фигуру. Насквозь фальшивые очки, что изумительным образом меняют лицо. Новую профессию и любимое старое хобби – отыскание и продажу старых предметов.
… волк, что загоняет овец в овчарню. Не сторожевой пёс, нет.
Седой волк, однажды обломавший себе зубы на упрямой и хитрой овце.
Удивительно ли, что судьба сводит их вместе?
В офицерской столовой небольшого приморского городка Сергей Семенович Русанов, старший лейтенант резерва, неожиданно видит знакомое лицо напротив единственного свободного места в зале. Майор спасательной медицины, женщина, скажем так, средних лет, но сохранилась прекрасно.
– Идите сюда, старлей, регламент остался за порогом. Кажется, вообще за границами Нью-Мессины?
Он послушался, поставил свой поднос рядом с ее тарелками.
– Вы сделали неплохую карьеру, сэн майор.
– Вы, пожалуй, тоже, сэн старший лейтенант, уж если вас отпустили сюда волонтёром, – говорит Анна. – Ведь резервистов пока не призывали… А, что до меня, всё вышло по причине Гаваики. На одном из райских островов архипелага возник новый вулкан Кракатау. Благодаря нашим стараниям удалось сохранить половину Предвечников и всех детей, которые наслаждались тамошними красотами.
– Об этом почти не было в Инете. Однако я слышал, что руководителя спасательных работ представили к генеральскому званию.
– Так бы оно и вышло, если бы пропорция спасённых была обратной. Все кандидаты на скорую
