карета катилась бесшумно, будто сама собой.

Саулина поежилась: в этом молчаливом продвижении было что-то жуткое. Она поплотнее закуталась в теплый куний мех и попыталась найти объяснение странному появлению кошелька с золотыми монетами.

— Рибальдо, — прошептала она.

Ей вспомнился бандит в маске, который много лет назад напал на карету Джузеппины Грассини. Тот молодой человек командовал лесными хищниками, грабителями с большой дороги, но он вел себя так, что она не испугалась. И хотя в колледже ей подробно объясняли, какие злодеи орудуют в лесах Ломбардии и Венето, особенно после возвращения австрийцев и появления русских, Саулина не верила этим россказням. В глубине души она не слишком удивлялась тому, что разбойник Рибальдо решил помочь умирающим от голода крестьянам.

Только одного Саулина никак не могла понять: откуда этому Рибальдо известны ее имя и фамилия, откуда он узнал, что она находится в селении, ожидая, что за ней приедет Коломбано, возница Джузеппины Грассини, выехавший из Милана в день и час, известный только ему и его хозяйке.

Вдруг карета замедлила ход, лошади перешли на шаг и вскоре остановились.

Коломбано спрыгнул на землю и заглянул в окошко кареты.

— Извините меня, синьорина, необходимо починить колесо, — объяснил возница.

— Где мы?

— Примерно в миле от Лорето, — сказал Коломбано, умевший ориентироваться даже в густом тумане.

Саулина вздрогнула.

— Может, мне выйти? — предложила она.

— Синьорина, — сказал возница, — я все исправлю, но мне понадобятся кое-какие инструменты. Придется добираться до ближайшего жилья потихоньку. Здесь неподалеку находится гостиница Лорето, — посоветовал он. — Это приличное место, обслуживание хорошее. Вы могли бы переждать там, не страдая от холода.

— Так и сделаем, — решила Саулина.

Коломбано поклонился, сел на козлы, и лошади двинулись шагом.

«Гостиница Лорето», — подумала девушка. Именно там она и хотела остановиться. Ее не встревожила, а скорее приятно удивила та легкость, с какой по воле случая осуществлялись ее желания. Но вот был ли это действительно случай?

На площадке перед гостиницей лакей в зеленой ливрее спрыгнул на землю еще раньше, чем карета успела остановиться, распахнул дверцу и опустил подножку. Холод становился нестерпимым. Саулина вышла из кареты, не чуя под собой оледеневших ног. В тот самый миг, когда она подошла к дверям гостиницы, на пороге появилась женщина. Саулина ее узнала, хотя видела до этого всего один раз четыре года назад. А вот синьора Эмма, хоть и приняла ее с обходительностью, которой удостаивала лишь самых важных своих гостей, смотрела на Саулину так, словно видела ее впервые.

— Добро пожаловать, мадемуазель, — приветствовала она гостью, распахнув дверь. — Входите скорее, прошу вас. Какой ужасный холод!

В холле гостиницы пылал камин, подсвечивая красноватыми и оранжевыми бликами золоченые карнизы и лепнину на стенах.

— В такую погоду приятно разжечь огонь, — улыбнулась синьора Эмма, шевеля поленья кочергой, отчего из камина посыпался сноп золотистых искр.

— У вас тут просто рай, — заметила Саулина.

Эмма помогла гостье снять меховой плащ.

— Главное — как можно лучше обслуживать проез-жающих, — напомнила она.

Саулина искоса взглянула на хозяйку гостиницы, обрушившую на нее целый водопад любезностей, и подумала, что Эмма сильно изменилась с той первой встречи. Четыре года назад она показалась деревенской девочке настоящей гранд-дамой, теперь же Саулина ясно видела, что перед ней просто преуспевающая трактирщица.

— Прежде всего мне хотелось бы принять горячую ванну. Это возможно? — осведомилась Саулина с вежливой властностью, приобретенной за годы обучения в монастыре.

— Будьте так любезны подождать немного тут у огня, а я обо всем позабочусь, — заботливо предложила хозяйка. — Я прикажу принести вам горячей мадеры.

Саулина допивала последний глоток горячего, сладкого и укрепляющего напитка с лимонной корочкой, когда вновь появилась трактирщица.

— Ванна готова, — объявила она с поклоном.

Прошло всего минут десять: слишком мало времени, чтобы нагреть воду для большой ванны. Да, в туманном воздухе этого странного дня явно ощущалось какое-то волшебство: не успевала Саулина высказать желание, как оно тут же исполнялось.

Она последовала за трактирщицей на второй этаж по той самой лестнице, по которой поднималась, полная ожидания и любопытства, вместе с Джузеппиной Грассини и ее служанкой Джаннеттой. Тогда было начало лета, стояла жара, окна были раскрыты, кругом все цвело; на этот раз гостиница, засыпанная снегом, казалась совершенно пустынной.

Слегка располневшая Эмма несла саквояж Саулины. Она прошла вперед по длинному коридору и отперла тяжелую дубовую дверь.

— Располагайтесь, мадемуазель.

Очевидно, французский стиль обращения утвердился окончательно.

Саулина вошла в кабинет, обставленный со строгим изяществом. Вдоль всех стен располагались книжные шкафы с застекленными дверцами. В глубине комнаты горел небольшой веселый камин, а вокруг него в обдуманном беспорядке были расставлены кресла, обитые французской парчой с рисунком в виде королевских лилий ярко-бордового цвета на кремовом фоне. У окна стоял большой письменный стол с секретером в стиле барокко.

Ничто в обстановке этой комнаты не напоминало о гостиничном номере. Саулина пристально взглянула на синьору Эмму, но высказать свое удивление вслух не посмела.

Эмма ответила ей улыбкой, означающей все и ничего.

— Надеюсь, эти апартаменты вам по вкусу, — сказала она.

— Но я заказывала ванну, — запротестовала Саулина.

Не желая вступать в объяснения, она в то же время очень хотела бы развеять сгущавшуюся вокруг нее завесу тайны.

— Если мадемуазель проявит еще чуточку терпения и последует за мной… — с этими словами Эмма провела ее в следующую комнату, где рядом с зажженным камином стояла огромная деревянная ванна, куда больше всех тех, что ей приходилось видеть до сих пор, выстланная белоснежной льняной простыней и наполненная горячей водой, благоухающей лавандой.

— Вы довольны? — спросила гордая собой Эмма.

— Стоило мне только взглянуть на нее, и я сразу почувствовала себя лучше, — улыбнулась Саулина.

— Желаете, чтобы я прислала камеристку вам в помощь? — предложила Эмма.

— Нет, спасибо, я справлюсь сама, — отказалась Саулина. — Поставьте, пожалуйста, мой саквояж вон там.

Трактирщица ушла. Саулина стала раздеваться, аккуратно складывая свою одежду на кресле у двери.

Ей хотелось получше рассмотреть библиотеку, привлекшую ее внимание, но она решила, что времени у нее предостаточно: ведь ей предстояло дожидаться, пока Коломбано исправит поломанное колесо.

Саулина открыла свой саквояж и вынула смену белья, сложив все предметы в нужном порядке на табурете рядом с ванной, а затем погрузилась в воду.

На краю ванны она обнаружила круглый кусок мыла с надписью Floris Soap. Где она раньше видела такое мыло? Много лет назад, в сыроварне Клары, в ванной комнате Гульельмо Галлароли.