японским броненосцам. Шесть козырных тузов, СМЕРТЬ! Ахнуло почти одновременно. Броненосцы взрывались и тонули по очереди, будто догорал некий бикфордов шнур. Правда, два последних остались на плаву, но у одного был оторван кусок кормы, а другой бессмысленно кружил на месте, к тому же сильно накренившись и осев в воду.
— Вот и постреляли! — Прошептал наводчик первого орудия, вытирая вспотевшее лицо, когда последний из затонувших японский броненосец исчез под водой, — конец адмиралу Тогову.
— Не знаю что это было, и кто это был — поручик встряхнулся, приходя в себя. — Но, братцы. Ура, тому, кто это сделал. Морякам, богу, черту, сатане, не важно. Ура!
— Ура! — высыпавшие на бруствер солдаты кричали и подбрасывали вверх шапки.
— Не богохульствуйте, Борис Дмитриевич. Кстати бог и дьявол здесь не причем.
— А ход без дымов?
— Ну, тут все просто, слышали про германского изобретателя и инженера Рудольфа Дизеля? Прапор наш рассказывал, что по Волге уже ходит танкер с его машинами внутреннего сгорания. Жаль, нет его сейчас на батарее, не видел всего. А так, наверняка это пробный корабль с такими машинами, построенный, где-нибудь, в Сан-Франциско. В Америке это так — плати деньги, и строй что хочешь. А как война началась, вооружили, чем было, и к нам. Это же надо, такая громадина, а скорость как у миноносца. Точно наш, Николай Васильевич, андреевский флаг прямо на кормовой надстройке нарисован. Так что, ура — морякам. Так ведь, Борис Дмитриевич, — развеселился Жуковский, — нет больше у Японии броненосцев, да и адмирала Того больше нет. Теперь война совсем другая пойдет.
— Это вы, Николай Васильевич, совершенно правы, а за это не грех и выпить. Иван!
— Слушаю, вашбродь?
— Давай, ишшо что есть, за упокой души адмирала Того.
— Вы, это, Борис Дмитриевич, не увлекайтесь. Остаетесь за старшего, а я поеду в управление артиллерии, доложу генералу. Пусть Василий Федорович тоже порадуется, это надо же — моряки разом утопили весь японский флот.
— А Стессель, пусть подавится, он флотских крайне не любит, и такая их громкая победа будет ему поперек горла.
А русские крейсера, 'Аскольд', 'Баян' и 'Новик' уже неслись на всех парах к тому, что осталось от японской эскадры.
— Ну, Борис Дмитриевич, победа-то, какая! Смотрите, японцы белые флаги выкинули, два броненосца теперь наши. Теперь мне непременно надо ехать, пусть все управление артиллерии порадуется.
К вечеру 14-го Артур возбужденно гудел. В ресторане, забыв былую неприязнь, морские офицеры сидели за одними столами с армейскими. Очевидцев с береговых батарей заставляли по несколько раз повторять свои истории. Все сходились во мнении, что таинственные корабли, с новейшим вооружением, был заказан и построен в Америке, но не успели к началу войны.
— Господа! Господа! — вскочил из-за стола молоденький артиллерийский подпоручик, — мы, на двадцать первой батарее все видели своими глазами. Это было… — не находя слов он сделал паузу и поднял вверх рюмку, — значит, выпьем за здравие наших моряков и упокой японских. Ура!' Господа, ура!
14 марта 1904 года 10–15 по местному времени.
Окрестности Порт-Артура, 10 миль южнее Золотой Горы.
Боевая рубка БПК 'Адмирал Трибуц'
— Ну вот и все, Пал Палыч, отвоевались. — Карпенко повернулся к Одинцову. — Как мы и договаривались, я свою работу сделал. Что дальше?
— Дальше как положено, Сергей Сергеевич, медленно прогулочным ходом сближаемся с 'Аскольдом', на нем кажется адмиральский вымпел. Да, сойдись с ним правыми бортами, так потом проще будет. Когда ляжем в дрейф, Иванова сюда, пора снова делать из него дипломата и выдвигать на исходные. Да, пора дать команду на 'Вилков', чтобы выходили на сцену, только на 'Бутоме' пусть триколор вместо андреевского флага подымут, чтоб не было лишних вопросов. — сказал Одинцов, а про себя подумал, — А чтоб я знал, что делать?! Будем неизбежно импровизировать и прорвемся, не зря же говорят, что нахальство второе счастье. Но об этом пока помолчим.
— Сергей Викторович, — обратился Карпенко к командиру БЧ-4, передайте на 'Вилков', чтоб выполняли план 'А', уже пора. Да и насчет 'Бутомы' Павел Павлович, прав, так что пусть меняют флаг на торговый. — он взял в руки микрофон, — Михаил Владимирович, как только ляжем в дрейф будьте добры при полном параде прибыть на 'Трибуц'. Намечается маленький саммит, ваше присутствие обязательно, — после этого командир 'Трибуца' переключился на внутреннюю связь, — Степан Александрович, с победой тебя….
— И вас также, Сергей Сергеевич… слушаю вас?
— Всей свободной от вахты команде форма одежды парадная, пусть в кубриках и на постах приберутся. Время на исполнение полчаса…. Гости у нас ожидаются, Степан Александрович, не ударьте в грязь лицом. Самого вице-адмирала Макарова Степана Осиповича ждем….
— Так точно, Сергей Сергеевич, будет исполнено, не подведем.
— Ну вот, Сергей Сергеевич. — отвлек Карпенко Одинцов, — И я пойду, мне тоже желательно приобрести парадный вид.
На внешнем рейде Порт-Артура медленно сближались 'Аскольд' и 'Трибуц'. 'Новика' Макаров отослал, посмотреть, что это за корабли появились в туманной дымке на западе, обогнув Ляотешань. До встречи эпох оставались считанные минуты.
14 марта 1904 года 09–30 по местному времени.
Внешний рейд Порт-Артура.
Мостик бронепалубного крейсера 1-го Ранга РИФ 'Аскольд'.
Вице-адмирал Степан Осипович Макаров — Командующий Тихоокеанским флотом РИ
Капитан 1-го ранга Николай Карлович Рейценштейн — командующий крейсерским отрядом Порт- Артурской эскадры
Капитан 1-го ранга Константин Александрович Грамматчиков, — командир крейсера
Полковник Александр Петрович Агапеев — начальник военного отдела штаба Тихоокеанского флота РИ
Лейтенант Георгий Владимирович Дукельский — старший флаг офицер адмирала Макарова.
— На машину, малый ход, — бросил капитан первого ранга Грамматчиков в переговорную трубу, и повернулся к адмиралу Макарову. — Подходим, Степан Осипович, что прикажете? — Константин Александрович, ложитесь в дрейф на траверзе у этого, пятьсот шестьдесят четвертого. — Макаров внимательно разглядывал очертания незнакомого корабля, скрадываемые неровными треугольными пятнами. Основное его внимание привлекли эти удивительные скорострельные пушки в башнях и счетверенные минные аппараты примерно двадцатидюймового калибра. Решетчатые мачты привлекли его внимание еще раньше, но тут он интуитивно догадался, что их назначение каким то образом касается радио. Выяснение назначения восьми коробчатых установок, имеющихся на обоих кораблях, адмирал благоразумно отложил до встречи с командирами этих крейсеров, потому что гадай, не гадай, ничего умного не нагадаешь. А вот то, что на боевом корабле не бывает ничего лишнего, он помнил хорошо.
Наконец адмирал вышел из состояния созерцания, — Константин Александрович, пусть сигнальщики запросят у них название и порт приписки. Никогда даже слыхом не слыхал о подобной конструкции, но результат впечатляет.
— Братец, — обратился командир 'Аскольда' к стоящему рядом сигнальщику, — слышал, что сказал господин вице-адмирал? Исполняй!
Сигнальщик замахал флагами….
— Степан Осипович, но это же ваша же идея — быстроходный безбронный крейсер? — не понял
