Совещание состоялось ночью. Такое иногда случалось, для присутствующих это не стало неожиданностью. Открыла его Мария Аркадьевна Мезенцева. Помимо нее, владельца компании, в кабинете финансового директора Александра Львовича Скурта присутствовал главный юрист и личный адвокат семьи Мезенцевых Колодяжный.

– Мы платим слишком большие налоги, господа. Я хочу их снизить. Наша компания разрослась до невиданных размеров, пора делиться. Отец выступал против моей идеи, он был человеком старой формации и убежденным единоличником. Я хочу превратить нашего монстра в акционерное общество и иметь пятьдесят один процент акций, а сорок девять продать.

– Правильная идея, – поддержал Скурт, – но я не смел и заикаться на эту тему при жизни вашего батюшки.

– Я рада, что нашла понимание у главного финансиста. Государство потеряло в вашем лице прекрасного министра финансов, Александр Львович. Наше намерение – дело очень деликатное и должно оставаться в глубочайшей тайне, до моего особого распоряжения. К тому же мне нужна страховка. Не буду от вас скрывать того факта, что я не очень доверяю своему мужу, но он генеральный директор, прошу выполнять все его приказы и распоряжения.

– И как же вы намереваетесь подстраховаться? – удивился адвокат. – Дав Дмитрию Антоновичу карт-бланш, вы даже перестали присутствовать на совете директоров.

– Так надо. Теперь слушайте меня внимательно. Вы, Александр Львович, заказываете на Гознаке две тысячи акций серии А-032. Весь капитал распределяется на две тысячи акций с порядковыми номерами. Потом подсчитаете стоимость каждой. Надо допустить незначительную ошибку в водяных знаках, чего-то там должно не хватить. Маленькой детальки. Вы забираете готовые экземпляры и доставляете их в офис. Мы с вами их бракуем, делаем это официально. Гознак должен подписать наш акт, но мы не станем с них требовать деньги – сами виноваты. Я издам приказ об уничтожении акций и предупреждение об уголовной ответственности за их распространение. Центробанк получит образцы и соответствующее предписание. Но об этом уже никто знать не будет, я имею в виду наших сотрудников и моего мужа. Далее мы делаем заказ на повторный тираж с новой серией А-035. Здесь мы исправим свою ошибку, допущенную в первом тираже. Акции пройдут регистрацию и будут помещены в банк. А первый фальшивый тираж вы передадите моему мужу без комментариев.

– Но он может их продать, – удивился финансист.

– Не может. Я же вам сказала, до моего особого распоряжения акции к торгам на бирже не допускаются.

– Да, да простите.

– Они разлетятся как жареные пирожки, нужно ли использовать биржу? Учитывая наше место в бизнесе, мы можем продавать акции с молотка. Аукцион. Но сейчас рано говорить об этом. Юридический отдел должен сегодня же готовить документы к регистрации акционерного общества закрытого типа.

– Закрытого? – выпучил глаза адвокат. – Кто нам позволит это сделать?

– Я уже вела переговоры с министерством обороны. Предложила им хорошие скидки, и они заинтересовались. Дадут оборонный заказ. А если мы обслуживаем оборону, то никто нам не помешает стать закрытым акционерным обществом. На днях я уезжаю в Москву для подписания контракта с военными. О наших планах и идеях Дмитрий Мезенцев должен знать, за исключением существования второго, подлинного, тиража акций и аннулировании первого.

– Практически, вы сажаете мужа в тюрьму! – возмутился Скурт. – И меня привлекут за то, что я не предупредил его о необходимости уничтожения первого тиража.

– Свалите все на меня. Я его жена, сама могла предупредить. Вы так и думали и уже забыли о фантиках, неподкрепленных никакой финансовой поддержкой. Кому они нужны? Они ничего не стоят. Ну а если он решит реализовать фальшивку, пусть отвечает за содеянное. Вы опять забыли. Без моего приказа акции не могут поступать в продажу. Пусть рискует, если ему так хочется. Далее. Поработайте с отделом по связям с общественностью. Рекламная кампания должна начаться завтра же. О том, что наша компания переходит в статус акционерного общества, должна знать вся страна. На рынке надо подогревать ажиотаж, каждый грамотный человек захочет вкладывать средства в стабильный бизнес.

– Если они у него есть, эти самые средства, – улыбнулся Скурт. – Вы хотите весь капитал разложить на две тысячи акций. Представляете, сколько будет стоить одна акция? Бешеных денег. Ажиотажа не получится.

– А нам и не нужны торгаши в рядах наших акционеров, не нужна толпа. Всех акционеров должен вместить наш конференц-зал. Это будет кулак. Мал золотник, да дорог. Спасибо за внимание, на сегодня все. Спокойной ночи.

Мария вышла из кабинета.

– Она решила потопить Митьку, – вздохнул адвокат.

– Туда ему и дорога. Он же вор. При старике воровал и сейчас ворует. Сам у себя же ворует, – махнул рукой Скурт.

– Страшная месть, – покачал головой адвокат. – На такое только женщины способны.

– Она не просто женщина, королева. Я преклоняюсь перед таким талантом. Не зря старик с детства таскал ее на свои совещания вместо того, чтобы водить в цирк или зоопарк.

– Все так. Но она же любит Митьку. Я-то знаю.

– Там, где делают деньги, чувствам не место. Этот закон распространяется на всех без исключения.

Артем вернулся из командировки раньше остальных, а кому-то и вовсе не суждено было вернуться. В доме, где жил Эдуард Кротов, поднялся в его квартиру. Ключ у него был свой. Он уехал позже хозяина, а вернулся раньше.

Артем бросил на диван чемодан Кротова, который временно одалживал без согласования с владельцем. Костюмчик он тоже одалживал у Кротова, пора повесить его на место, но сначала заполнить карманы неудачника необходимыми атрибутами. Это паспорт Кротова, в который он вложил билеты на самолет, ключ от номера отеля, не сданный при отъезде из Красноярска. В карман брюк, к сожалению, порванных при перелезании с балкона на балкон, он положил чек на пятьдесят тысяч долларов, выписанный Сутягиным на имя Кротова. Жаль, что тот не успеет его обналичить. Хорошие деньги для бывшего зека. Глушитель, использованный при убийстве олигарха, и неполную коробку патронов он спрятал под кровать. Туда же поставил ботинки, следы которых остались на ковре номера Сутягина. На шкаф положил пистолет того же калибра, из которого был убит Сутягин, так что патроны подходили и к этому оружию. Чемодан он закинул на антресоль в коридоре, где и брал. Сначала Артем хотел его выбросить, но потом передумал, чемодан был запоминающийся. Белый, с бежевыми кожаными ремнями и такими же нашлепками на углах. Лифтер, спустивший постояльца на парковочный этаж за сто долларов, смотрел на него как зачарованный. Подруга Кротова два дня ходила по рынкам, чтобы найти особенный, и ей это удалось. Но пустые чемоданы не дарят, пришлось разориться на пару костюмов для любимого. Подарок получился полноценным.

Артем уже работал с Анной в Красноярске над делом, связанным с ее бывшими партнерами Паршиным и Хруничевым. Дело Сутягина стало вторым совместным предприятием, но они до сих пор не познакомились. Каждый делал свою часть работы, не пересекаясь с другим. Как напарник Анна ему понравилась.

Артем подошел к окну. Погасив свет, долго разглядывал дом, стоящий напротив. Дворик-колодец маленький, можно невооруженным глазом видеть, что делают люди. Эту квартиру для Короткова подбирал сам Артем, а снимал ее подставной тип, получивший на бутылку за услугу. Артем давно вывел для себя формулу успеха и действовал согласно установленным им самим правилам. Чтобы все получалось как надо,