А надо ли? Надо ли доказывать? Стоит ли?
Я биолог. Я изучаю живое. Как организм работает, развивается, живет… но чем больше я изучаю, тем больше осознаю, что Тайна не просто остается, она растет.
Для того, кто не занимается наукой, в жизни нет никакой тайны. Он просто живет. Живет и все. Любит и все. Смотрит сны — и все…
А тот, кто отступил от этого 'и все', сталкивается лицом к лицу с Вечностью. С Тайной.
И мне кажется, мы рождаемся не для того, чтобы разгадать то, что невозможно объяснить словами и логикой. Мы рождаемся осознать, что оно есть, что оно необъяснимо, и принять это. Просто принять…
254.
Дождится…
255.
Я устал… от всего…
Прихожу к Джулай — и будто из меня выкачивают литр свежей крови. А я улыбаюсь. А я сторожу ее сон…
Лучше бы я сам болел!
Знаете, от чего люди плачут? От беспомощности. Поэтому мужчины стыдятся слез…
256. 29 июня 2003 г —Манник и Ваннери
Дин сказал брату, что на дальних полях растет манна, и мальчишка (впрочем, Ваннери был слишком суров и рассудителен для мальчишки) пошел проверить.
Он две недели шел до дальних полей. Там и лес был по пути, и болота. Взрослые туда и ногой бы не ступили, потому что знали, что со времен Первой Магической войны там полно нечисти. Ваннери этого просто не знал. Он ее, нечисть, никогда не видел, а потому в нее не верил. Любое порядочное создание ночи скажет вам, что практически невозможно что-нибудь сделать с тем, кто в тебя не верит…
В общем, две недели — и Ваннери стоит на холме и глядит на манное поле… А там замечательные холмы: они стоят рядом и окружают поле так, что кажется, будто оно в чаше. Чаша Богов, так называют эти холмы. Летом она полна белоснежной манны, которая при легком прикосновении осыпается со стебельков, а весной — воды — растаявшего снега…
Ваннери спустился к полю. Ветвистые манные колоски колыхались над его головой. И возникло непреодолимое желание войти в манные заросли, углубиться в них, потеряться… странное желание… странная обида от того, что стоишь с краю поля и не чувствуешь его безбрежности…
Ваннери просто не знал, сколько путешественников с радостью повиновались этому желанию, этому зову — и пропадали навсегда…
Это Чаша Богов, а у манны только один бог — Манник, и это далеко не самый добрый бог…
Пожав плечами, Ваннери набрал полный мешок манных колосьев и отправился домой.
Две недели — и он стоит на пороге дома и смотрит на траурную ленточку над дверью, а перешагнув порог встречает сначала испуг, потом удивление, потом — радость…
С тех пор люди сеют манну на самых обычных полях, но не в том все дело, а вот в чем…
Человек может быть сильнее бога. Человек может вместить в себя бога. Человек может уничтожить бога.
Манника больше нет, есть Ваннери, и в его душе что-то растет и зреет, как зерно. Из таких зерен вырастает то, что мы зовем чудом. Это то, для чего он родился. Это то, что есть у каждого человека изначально.
(29 июня 2003 г)
257.
Вечер.
Мы с Ингаром выпили 'по портвейну' в честь того, что с Джулай все в порядке. Прощай, война!
All you need is love…
258. 30 июня 2003 г
Монстрик:
'Ну вот я больше и не пишу стихов. Реанимировать не получилось. Оно умерло раз и навсегда. И ничего не возникло взамен. Я теперь как… как без руки, наверно, да еще и без протеза. Урод, в общем…'
Жаль. Я так любил ее стихи. Воистину, самое прекрасное творили люди, которым было больно… Но, наверное, когда слишком долго больно, в душе что-то ломается. А она, душа, живая — не склеишь…
259. 1 июля 2003 г
Первый день настоящего лета. Июнь обычно холодный. И дождливый.
230.
Маленькая девочка сидит с протянутой рукой и просит милостыню. И тень у нее маленькая, даже
