достоинство, клятвенно заверив сторону защиты, что не совершал кражи артефакта, в которой его обвиняет супруга, подавшая на развод. Я заинтересовалась этим происшествием и провела собственное расследование. У меня есть несколько вопросов к истице.

– Задавайте, – благосклонно кивнула судья.

– Лидия Сергеевна, скажите, пожалуйста, кто отвечает за сохранность Уха Энки?

– Служба безопасности, – секунду подумав, проговорила Гуру Ма.

– И кто же ее возглавляет?

– Феликс Романович Белякович.

– Надеюсь, Лидия Сергеевна, – вкрадчиво проговорила я, – вы пригласили на слушание дела начальника службы безопасности, чтобы господин Белякович лично рассказал нам о тонкостях охранной системы, призванной обезопасить имущество духовной общины от нечистых на руку проходимцев?

Мадам Иванова облокотилась на кафедру, смерила меня настороженным взглядом и покачала головой.

– Представьте себе, нет. Феликс Романович находится в отъезде. Он за границей и на слушание прийти не смог.

– И где же он, если не секрет? – допытывалась я.

– Феликс на Багамах, дожидается окончания всего этого кошмара. Мы с ним решили пожениться, если вам это интересно.

Именно такого ответа я и ожидала, поэтому достала из папки бумагу и передала судье.

– Я прошу уважаемый суд приобщить к делу справку единой справочной службы МВД, что в этом году господин Белякович Феликс Романович не покидал пределы Российской Федерации. Госпожа Иванова, как вы объясните сей парадокс?

– Понятия не имею, – пожала плечами оппонентка. – Должно быть, это какая-то ошибка.

– Лидия Сергеевна, скажите, пожалуйста, кто вам порекомендовал Феликса Беляковича?

– Никто, Феликс сам пришел к нам в Центр и предложил свои услуги, – сообщила Лидия Сергеевна. – Белякович предъявил документы, подтверждающие его послужной список в горячих точках, и предложил организовать в нашем Культурном центре достойную службу безопасности. Я с радостью согласилась – дело-то хорошее.

– Уважаемый суд, – ухватилась я за оброненную оппоненткой фразу о доблестном прошлом начальника службы безопасности, – сторона защиты просит пригласить в зал свидетеля Игоря Сомова.

Борис приосанился, услышав фамилию раздобытого им свидетеля, и горделиво наблюдал, как за кафедрой устраивается приятель неуловимого Феликса.

– Свидетель, как давно вы знакомы с Феликсом Беляковичем? – осведомилась я.

– Да лет пятнадцать, не меньше. Мы вместе с Беляковичем учились в военном училище, а затем сидели в китайской тюрьме.

Лидия дернулась как от удара током и лицо ее приобрело землистый оттенок, а губы сжались в жесткую линию.

– Я прошу уважаемый суд приобщить к материалам дела официальный ответ из Центральной пекинской тюрьмы, где в две тысячи десятом году отбывал наказание осужденный за мошенничество Белякович Феликс Романович. Заключенный освобожден в мае месяце две тысячи десятого года под залог, внесенный гражданином Китайской Народной Республики Ли Сунем. Скажите, свидетель, – обратилась я к Сомову, – на каких условиях господин Сунь согласился внести залог за Феликса Романовича?

– Белякович обещал работать на китайца, – с презрением в голосе выдохнул Сомов.

Лидия Сергеевна возмущенно выкрикнула:

– Какие-то залоги, китайцы, тюрьмы! Не понимаю, какое это имеет отношение к ограблению моего сейфа?

Судья строго сдвинула брови и стукнула молотком по столу, призывая сохранять порядок в зале.

– Истица, прекратите выкрикивать с места или я вас оштрафую! Если у вас есть вопросы к стороне защиты, обратитесь к суду, и я предоставлю вам слово.

– Да, у меня есть вопросы к защите! – перешла в наступление потерпевшая. – Аркадий уверяет нас в том, что не был в ночь ограбления в моем кабинете, тогда пусть расскажет, где он провел ночь с первого на второе апреля?

Вместо Аркадия заговорила я.

– Мой подзащитный не смог объяснить жене, где находился в ночь ограбления потому, что боялся обнародовать связь с человеком, которого Лидия Сергеевна меньше всего ожидает увидеть рядом с мужем. Я прошу уважаемый суд пригласить в зал свидетеля Патрика Смита.

Лицо Лидии Сергеевны вытянулось от удивления, а физиономия клиента залилась нежным румянцем от смущения. В зал вошел Санта Патрик, чернокожий и великолепный, в белоснежной рубашке и небесно- голубых брюках. Приветливая улыбка не сходила с его лица, и Лидия Сергеевна даже передернулась от злости, но такая мелочь не могла испортить прекрасного настроения Патрика Смита. Он взошел на трибуну и, вытянув вперед руку, увешанную браслетами от Тиффани, заговорил на ломаном, но вполне понятном русском языке.

– Брьятья и съестры! – патетически провозгласил он. – «Истина Съело» и «Баженова Мъюдрост» объединяются сейчас, в этот тяжъелый для обеих общин дьень! Приидите в наш союз – и обрящете новый уровьень мысли!

Судья перестала улыбаться и снова стукнула молотком по столу.

– Свидетель, прошу высказываться по существу. Вам нужен переводчик?

– О ньет, я говорью по-рьюсски, – обворожительно улыбнулся Патрик, и я подумала, что на Аркадии Всеволодовиче он не остановится, у этого проходимца большое будущее.

– Тогда ответьте на вопрос, – смягчаясь от иноземных чар свидетеля, проговорила судья. – Вы можете подтвердить алиби ответчика на момент совершения преступления?

– О да, – снова расплываясь в улыбке, проговорил невозможный Патрик. – В ночь пьервого и второго апрелья Аркашьа был со мьньой, мы любьили дрюг дрюга. Съестра, не оставайся глухой к голесу ръазюма, пръиди в наши объятья.

– Вопросов больше не имею, – торопливо выдохнула судья, опасаясь окончательно утонуть в позитиве иностранца, который тот, не скупясь, выплескивал на окружающих.

Патрик уселся на первый ряд, продолжая лучезарно улыбаться, и судья, стараясь не смотреть на чернокожего друга ответчика, но все равно нет-нет да и поглядывая на него украдкой, разрешила мне продолжить.

– Так вот, мы выяснили, что в ночь с первого на второе апреля Аркадий Иванов был вместе с Патриком Смитом, – сообщила я. – А вот где провела ночь истица – это большой вопрос.

– Истица, поясните суду, где вы были в ночь ограбления Культурного центра? – заинтересовалась судья.

– Я забыла ключи от дома и всю ночь просидела в машине, ожидая возвращения мужа, – охотно пояснила потерпевшая.

– Кто-то может подтвердить ваши слова? – уточнила судья.

– Я покупала лекарство в аптеке. Это был тенотен, а чек, подтверждающий покупку, я передала следователю Оболенскому, и он приобщил его к материалам дела.

Судья пролистала не слишком-то толстую папку, лежавшую перед ней, и быстро нашла финансовый документ, о котором шла речь.

– Прошу уважаемый суд обратить внимание на то, что покупка в аптеке была совершена второго апреля в пять часов пятьдесят восемь минут, – поведала я. – Скажите, Лидия Сергеевна, до этого времени вы неотлучно находились в припаркованной у аптеки машине или куда-то отъезжали?

Гуру Ма окатила меня ледяным взглядом и с нарочитым спокойствием произнесла:

– Я всю ночь провела на одном месте, никуда не отъезжала и ждала Аркадия до восьми часов утра, когда он соизволил пожаловать домой.

– Вы под утро видели что-нибудь необычное? – гнула я свою линию.

– Я спала, – сухо ответила оппонентка.

– Прошу уважаемый суд пригласить в зал свидетельницу Наталью Петровну Симонову. Наталья