– Нет, конечно. У нас с сестрой не те отношения, чтобы она оставляла мне ключ…

– Кто там? – раздался в этот момент голос Жасмин.

– Это я, Роза.

За дверью воцарилась тишина.

– Ну что ж, чему быть, того не миновать, – наконец вздохнула невидимая Жасмин.

Затем визитеры услышали ее заливистый смех, и дверь открылась.

Жасмин была в своем репертуаре – на ее идеальной фигурке не было ничего, кроме нижнего кружевного белья и распахнутого суперкоротенького халатика цвета мандарина, безумно шедшего к ее темным кудрявым волосам и пухлым губкам. Кокетка с утра была уже в макияже, длинные ноги поражали легким загаром из солярия и гладкостью кожи, а ее домашние тапочки с меховыми помпонами были на высоких и тонких шпильках.

Роза всегда в душе восхищалась внешним видом сестры, но в данный момент не могла не заметить, что Даниэль скользнул глазами по фигуре Жасмин, и это ей очень не понравилось. Нет, его взгляд не был наглым, не был сильно оценивающим, просто взгляд нормального мужчины, но Розалинду это задело. «Хоть бы халатик подлиннее надела или запахнулась бы», – раздраженно подумала она.

– Да ты не одна! Кто эти люди? Понятые? – звонко засмеялась Жасмин, откидывая голову и демонстрируя идеальные зубы. – Заходите!

Розалинда ступила на мягкий ковер, которым Жасмин устлала свой дом. Даниэль с Ольгой последовали за ней.

– Совсем не похожи… совсем… – бубнила себе под нос Ольга Игоревна.

«А с чего мы должны быть похожи, если мы не родные?» – мысленно ответила ей Розалинда.

– Дорогой, к нам пришли! – нарочито громко произнесла Жасмин, ногой открывая дверь в спальню.

Посередине комнаты стоял Вячеслав Владимирович Капустин в семейных трусах с видом кота, укравшего сметану на глазах грозного хозяина.

Розалинда с интересом взглянула в его чистые голубые глаза и еще явственнее почувствовала себя полной идиоткой.

– Здрасте, – не менее идиотски поздоровался ее жених, и кадык дернулся у него на шее, словно находился под электрическим напряжением. – Зачем ты так? Зачем ты открыла? – обратился он к Жасмин.

– А что? Может, мне по жизни приятно делать сестре гадости? – ответила та, все же запахивая на тонкой талии халат.

– Я не ошибаюсь, это твой жених? – уточнила Ольга Игоревна, подняв руку, словно робкая школьница, спрашивающая у учительницы, можно ли задать вопрос.

Роза только кивнула.

– Вот же идиот, кретин… – подал голос Даниэль.

– Но, там! Поосторожнее в высказываниях! – забегал по комнате в поисках своей одежды Славик.

– И давно у вас? – поинтересовалась Роза.

– Я тебе все объясню! Роза, всего один раз! – выкрикнул Слава.

Но Розалинда спрашивала не у него, а у стоящей, как статуя, сестры.

– А как только ты согласилась выйти за него замуж, – ответила та, презрительно смотря на Розу.

– Ну и зачем он тебе?

– Славик, конечно, идиот, но любовник неплохой, рекомендую! Как раз для такой неудачницы, как ты, достойная партия. Я хотела доказать, что ты ничего в жизни не можешь добиться. И замуж выйти тоже. Неудачница и форменное дерьмо!

– Роза, не слушай ее, я люблю тебя! Бес попутал! Она соблазнила меня! – путался в брюках Слава.

– Какой ужас… – промолвила Ольга Игоревна.

Даниэль выдвинулся вперед и с самой обворожительной улыбкой подошел к Жасмин.

– А ты, значит, мисс Совершенство?

– А как ты догадался? – расплылась та в ответ.

– А ведь, чай, не девочка, – заметил Даниэль.

– Что? – переспросила Жасмин.

Даниэль прошел в спальню и уселся в кресло.

– Не девочка, говорю. Морщинки в уголках глаз и губ, макияж с утра… Конечно, нет уже прежней свежести кожи… – спокойно проговорил он.

Жасмин непроизвольно ухватилась за лицо.

– А комплекс маленькой девочки, обиженной младшей сестры, остался до сих пор. Грустно… очень грустно. Ты, Жасмин, увянешь с такой злобой очень скоро и превратишься в сморщенную, злобную старушенцию. Завистливую и противную. Что, дура-дурой росла? А старшую сестру всегда ставили в пример? Мол, и умница она, и красавица, а ты, дрянь, позоришь сестру… И ты, поняв своим умишком, что дотянуться до ее уровня все равно не сможешь, решила ей вредить? Думала, что люди, хваля Розу, специально издеваются над тобой? А ведь на самом деле они говорили правду. Но ты все перевернула в своем больном воображении. Роза – красива, умна и честна. Она – уважаемый человек, доктор. А ты – так, шалава. Кичишься домом, что построили любовники? За каждый кирпичик-то отдавалась? И все продолжаешь воровать конфетки из ранца старшей сестры. Вот и жениха ее пригрела… Только от скудности своего ума ты не поняла, что сделала Розе хорошо, а не плохо. Она несколько последних дней сама не своя ходит. В ней чувство ответственности боролось с другим чувством. Мол, ведь обещала ему выйти за него замуж, и не подведу… Мол, я должна, как же я могу отказаться… – озвучил мысли Розалинды Даниэль. – Но теперь, я думаю, это ярмо упало с шеи Розы. Ты сама не знаешь, как ей помогла!

Пока Даниэль говорил, все три женщины смотрели на него, открыв рты. Только Славу не впечатлила его речь – он налетел, наконец-то одевшись и застегнув ширинку, на Даниэля с кулаками.

– Что ты тут плетешь? Кто кого бросит? Я сразу понял, что ты не просто так вьешься вокруг Розы!

Мощная фигура Вячеслава с увесистым кулаком производила сильное впечатление. Только, похоже, не на Даниэля. Он увернулся от сокрушающего удара физрука и свалил его двумя короткими и мощными хуками. Слава опрокинулся назад, разбив спиной журнальный столик и застонав.

Пепел с сигареты Жасмин упал на пол.

– Вот это да!

Даниэль посмотрел на свой разбитый кулак.

– Ну ты посмотри! Что сегодня происходит? Где тут ванная? – И он двинулся по дому в поисках холодной воды и чистого полотенца.

Розалинда второй раз почувствовала себя под защитой мужчины, увидев корчащегося на полу Вячеслава. Ее жених, человек, за которого она собралась замуж, всерьез и надолго, только что был уличен в том, что кувыркался в постели с ее сестрой. Казалось, что может быть хуже или подлее? Но Роза не испытывала тех чувств, которые должна была испытывать. Не было боли, ревности, оглушающего чувства ненависти, ослепляющей ярости, сдавливающей дыхание, жалости к себе, любимой. Ничего… Как странно!

– Что? Что смотришь? – хлюпнул кровью из носа Слава.

– Ничего. Смотрю на тебя, как смотрела бы на любого человека на улице, например, сбитого машиной…

– Чего? Какой машиной? – не понял Слава.

– Идиот! – фыркнула Жасмин, глубоко затягиваясь сигаретой. – Она смотрит на тебя, как на чужого человека.

– Какой же я чужой? – забеспокоился Слава.

– Ну, что пришла, сестренка? Не боишься, что я и этого красавчика твоего соблазню? Знаешь, ведь мужчины не могут мне отказать.

– На это даже не рассчитывай! – встряла в разговор Ольга Игоревна. – Мой сын уже прошел стадию общения с женщинами…

– Легкого поведения? – засмеялась Жасмин.

– Именно так я и хотела сказать, – кивнула Ольга Игоревна.