исчезновение МГУ, как что-то представляющего из себя центра науки и образования.

Не исключено вообще выпадение России из жизни мира — в силу превращения её населения в такую избыточную общность, которую нет смысла даже эксплуатировать, а выгоднее бросить на произвол судьбы для вымирания.

ПРИ ЭТОМ в ближней перспективе у России зреет угроза «цветной» «революции». Не знаю, как её называют сами планировщики, но я назову её «берёзовой» — в напоминание не об «олигархе» Березовском, а о тех временах, когда символ России — русская берёза была опоганена использованием её оккупантами на могильные кресты.

Могла ли угроза «берёзовой революции» стать конечным итогом существования СССР Берии?

Нет, конечно! Ничего подобного в стране, развивающейся по пути бериевских реформ, быть не могло.

Зато в стране, которую повели путём Хрущёва, а затем — Брежнева, Горбачёва, Ельцина, Путина, развал становится конечным логическим результатом. А логическим результатом развала становится угроза «цветной» «революции».

«Цветные революции» стали уже хорошо отработанным приёмом Запада по ликвидации неугодных Западу тенденций в политической жизни стран, не входящих в избранный круг «золотого миллиарда».

Что неприемлемо для Запада и США в таких странах мира?

Неприемлемы здоровые социальные организмы, а особенно — социализм, отвергающий институт частной собственности.

Неприемлем национальный суверенитет, выражением которого является, в частности, использование ресурсов страны в интересах самой страны и её народа.

Неприемлема внешняя политика, противостоящая претензиям США на роль хозяина мира.

Неприемлемы взаимно, а не односторонне выгодные экономические отношения.

Неприемлемы независимые от оглупляющих западных «ценностей» развитое общественное сознание и человечный образ жизни.

Наконец, применительно к бывшим союзным республикам СССР, дополнительно неприемлемы любые объединительные тенденции, способные привести к восстановлению в той или иной форме Советского Союза.

Соответственно, сутью классической «цветной революции» является замена неугодного США и Западу общественно-политического режима на режим или прямо марионеточный, или зависимый от западных патронов.

Технология «цветной революции» полезна для Запада и тогда, когда в стране, руководимой прозападными политиканами, назревают процессы, способные заменить антинародный режим народным. По сути, это — технология контрмины, которую взрывают для упреждения готовой взорваться мины противника.

В таком случае результатом «революции» будет замена прогнившего прозападного режима на такой же прозападный, но — имеющий новую, более благообразную, вывеску режим.

Так вот, после всех «реформаторских» россказней о «возрождении», угроза «берёзовой революции» становится для России вполне реальной. При этом любой вариант «берёзовой революции» в России будет катастрофой для России, но и для остального мира — тоже.

Так или иначе, с учётом постоянного ослабления ядерного оружейного статуса РФ, Россию вполне могут превратить в Ливию, Египет, Сирию или в нечто ещё худшее — разве что без превращения нынешних обитателей Кремля в кровавый бифштекс по типу Каддафи. Зачем? Как говаривали в абвере адмирала Канариса: «Отбросов нет, есть кадры».

Но «кадры» всё чаще проваливаются, а «гроздья гнева» постепенно набухают, и поэтому приемлемым для Запада вариантом может оказаться организация в России даже не «берёзовой революции», а «берёзового» хаоса с перспективой на натовскую или ооновскую оккупацию.

Эта угроза для нас реальна, причём продуцирует её прежде всего политика даже не «Вашингтонского обкома», а политика самого ельциноидного Кремля. Недавно еженедельник «Аргументы неделі» сообщил (№ 1, 2012) о том, что планы постройки новых российских подводных лодок находятся под угрозой «из-за жадности российских «стальных» бизнесменов». Источник в оборонно-промышленном комплексе России рассказал «АН», что «если вопрос со сталью решён не будет, то о дальнейшем изготовлении наших подводных ракетоносцев придётся забыть», и что «уже спущенные лодки приходилось собирать из готовых секций корпусов старых проектов».

А что, если завтра «российские» «бизнесмены» откажутся поставлять металлы для российских баллистических ракет? Для стратегических бомбардировщиков?

Казалось бы, если вопрос стоит так: «Или Россия будет иметь бизнесменов, или она не будет иметь стратегической обороны», то выход напрашивается сам собой — немедленная национализация без выкупа или по той цене, по которой промышленные гиганты СССР скупали сами эти «бизнесмены».

Но даже эту, внутреннюю, угрозу внешней безопасности России нынешняя «Россияния» ликвидировать не способна. Что уж говорить о внешней угрозе «берёзовой революции»!

Так можно ли России с этой угрозой бороться?

Можно.

И нужно.

Однако успех в этой борьбе возможен лишь в том случае, если народы России и, прежде всего, их образованные слои поймут — в реальном масштабе времени, то есть неотложно, в ближайшие год-два, — некоторые простые и понятные, но всё ещё непонятые истины.

Какие?

А вот как раз те, о которых пишут в своих книгах честные авторы. Те, о которых было немало сказано и в моей последней книге о Берии.

Эта книга стала для меня своего рода послесловием к той, прошедшей, эпохе. Но мне хотелось бы, чтобы читатель рассматривал её и как своего рода предисловие к ещё лишь будущей эпохе, облик которой нам предстоит формировать.

Если на знамени этой будущей эпохи будет — в числе других великих имён России — написано и имя Берии, то наше будущее окажется созидательным, народоправным, изобильным и свободным.

Как ни пытаются враги России поставить нас под знамёна с именами, например, бездарных отца и сына — Александра II и Александра III, эти две фигуры не привлекают массового внимания, не становятся предметом споров. С ними всё ясно. А вот о Берии сегодня спорят не меньше, а порой и больше, чем о Сталине.

Почему?

Да потому, что Сталин и Берия — это не только наше прошлое, но и нерв сегодняшних и будущих наших проблем. «Какой была бы страна, останься жив Сталин?» — этим вопросом задавались раньше и задаются сегодня.

И это — правильный вопрос.

Однако не менее интересным и насущным — на мой взгляд — оказывается вопрос: «А какой была бы страна, останься жив Берия?»

Что ж, я задал себе этот вопрос.

И постарался ответить на него — себе и читателям.